Держава и окраина. Н.И.Бобриков — генерал-губернатор Финляндии 1898-1904 гг. - Туомо Илмари Полвинен
9. Упростить торжественность церемонии открытия сессий сейма.
10. Обновить существующий с 1812 года устав генерал-губернатора.
Высший представитель власти в окраине должен пользоваться таким же авторитетом, какой закон обеспечивал занимающим соответствующие должности в остальной России. Особенно это касалось подчиненности губернаторов. Генерал-губернатор должен иметь полную возможность постоянно следить за быстрым и точным исполнением в окраине Высочайших повелений. «Ему не подходит быть под опекой сената, ведомства, которому он теперь посылает копии своих распоряжений губернаторам». Еще Барклай де Толли в свое время считал, что лучше вовсе не иметь в Финляндии генерал-губернатора, чем иметь не наделенного достаточными полномочиями.
«В основу деятельности местных чиновников следует положить требования строгой упорядоченности, справедливости и беспристрастности. Законы и положения, издаваемые всероссийским монархом, которые частично оставались до сих пор мертвой буквой, должны аккуратно исполняться. Улучшение местного законодательства и восстановление общественного порядка, возможно, достижимы без фундаментальных изменений и по возможности избегая возникновения в окраине раздражения. Однако престиж России требует, чтобы Финляндии, управляемой крепкой рукой, постепенно было дано понять ее место российской окраины и неизбежно проявляющиеся по мере такого развития зло и сопротивление должны быть подавляемы любой ценой».
Следует обратить внимание на то, что в порядке важности военный вопрос был, разумеется, помещен на первое место. Также в этой связи в третьем пункте своего списка Бобриков указывает на необходимость общегосударственного законодательства. С другой стороны, несмотря на ясно обозначенную общую цель — превратить Финляндию в российскую окраину, новый генерал-губернатор даже не пытается предложить какую-либо окончательную программу, а говорит лишь о предварительных мерах, частичных решениях, к осуществлению которых можно приступить до начала такой же общей ревизии, какую сенатор Манасеин провел в Прибалтике. «Программа» Бобрикова, выработанная пока он готовился к должности генерал-губернатора, не содержала по сути ничего нового. Почти все перечисленные в списке меры уже предлагались ранее в статьях консервативно-националистических газет. Позднее, уже находясь в Финляндии, Бобриков еще дополнил перечень задач.
На изменение линии относительно Великого Княжества обратили внимание и в зарубежных государствах. Уже в связи с отставкой министра статс-секретаря фон Дена германское посольство в Петербурге высказало мнение, что речь, видимо, пойдет об усилении мер по русификации. Это впечатление подкрепляло сформировавшееся мнение о Бобрикове как о человеке энергичном и организованном, но в то же время неколебимом и упорном шовинисте, мировоззрение которого ограничивало незнание языков.
Военный атташе ближайшей соседней страны — Швеции, майор Аксель фон Арбин в своем донесении подчеркивал, что действия Куропаткина ни в коей мере не направлены против Швеции, а вызваны крайним и совершенно необоснованным подозрением относительно Финляндии и ее армии. Поэтому Финляндию хотят русифицировать и одновременно избавиться от неприятного с точки зрения руководства армией раздвоения вооруженных сил одного и того же государства. Военные заслуги Бобрикова следует оценить по достоинству. Фон Арбин слышал в офицерских кругах Петербурга, что о Бобрикове говорили чуть ли не как о «российском Мольтке». В кругах иностранных военных атташе к генералу Бобрикову относились неприязненно из-за его «невежливой и грубой» манеры. Однако же этот «истинно русский» представитель «школы Александра III» был при необходимости в состоянии выказывать «дипломатическую гибкость». «Русификация Финляндии явно является основным мотивом начатой теперь реформы воинской повинности». Русификация Польши и Прибалтийских областей зашла, по мнению фон Арбина, уже столь далеко, что можно было предоставить времени доделать оставшееся. Теперь наступил черед Финляндии.
Российский либеральный орган «Вестник Европы» все же еще пытался увидеть в ситуации позитивные черты. В императорском рескрипте, направленном новому генерал-губернатору, говорилось о важности и полезности внедрения в местное население знания о как можно более тесном объединении финляндской окраины с общим для всех верноподданных отечеством. Как считал «Вестник Европы», трудно было постигнуть ту радость, какую вызвали эти слова в России среди противников образа правления, существующего в Финляндии. Согласно газетной трактовке, речь шла не о принуждении, а о добровольном убеждении самих финляндцев в том, что сращивание Финляндии с империей служит на пользу их интересам. Начинался длительный, требующий большого напряжения процесс, в связи с которым следовало старательно избегать любых ссор.
У консервативных националистов назначение Бобрикова, естественно, вызвало большое удовлетворение. В передовой статье «Московских ведомостей» 21 августа (2 сентября) 1898 года обращалось внимание на то, что новый генерал-губернатор имеет репутацию «истинно русского человека». «Начинающийся в Финляндии новый период, безусловно, повлияет благотворно на население других окраин, сепаратисты которых всеми силами подстрекали к враждебному России отделению, ссылаясь на пример «независимого финляндского государства», которое подчинено русскому царю якобы лишь через персональную унию, но во всем совершенно чуждо России. Это безнравственное заблуждение будет теперь развеяно».
СТРАННАЯ ОКРАИНА
«Его Превосходительство генерал-губернатор Финляндии, генерал-адъютант Н.И.Бобриков прибыл вчера поездом в Хельсинки из Петербурга в половине десятого утра», — сообщили газеты Великого Княжества 13 октября 1898 года. Выслушав на вокзале приветственную речь председателя городского муниципального собрания Лео Мехелина, Его Превосходительство поехал прямо в Успенский кафедральный собор и во время происходившего там богослужения принял благословение православного архиепископа Финляндии Антония. Во время аналогичной церемонии в лютеранском кафедральном соборе Бобрикову пришлось, не понимая ни слова, выслушать приветствия и пожелания успеха, которые произнес на шведском языке исполнявший обязанности архиепископа Герман Роберг.
Во второй половине дня в генерал-губернаторском дворце состоялась церемония, во время которой Бобриков произнес перед высшим чиновничеством окраины и представителями прессы программную речь, составленную на основе императорского рескрипта, адресованного новому генерал-губернатору. Достижение большего единства Финляндии с остальной империей признавалось необходимым. В этом деле не должно быть заблуждений: «Россия едина и неделима, как един и неделим ее престол, под покровительством которого Финляндия достигла нынешнего благоденствия... На всей необъятной территории России, у всех подданных скипетра великого Царя должно быть единое подданство и одинаковая любовь в общему отечеству». Внутреннее управление Финляндии и местные права остаются в силе, «разумеется, до тех пор, пока они не находятся в противоречии с интересами и престижем России».
Направление устремлений нового генерал-губернатора не оставляло сомнений. В ответной речи вице-председатель сената Тудер выразил благодарность всех сословий Великого Княжества и заверил в их лояльности государям России, которые предоставили стране возможность мирно трудиться, постоянно развивая свою экономику под защитой собственных законов. «Императорский сенат Финляндии совершенно убежден в том, что Ваше Превосходительство с присущим Вам большим природным талантом вскоре соблаговолит познакомиться с Великим Княжеством, с его общим положением и нуждами, и что действительность и права Великого Княжества найдут в лице Вашей просвещенной персоны справедливого ценителя, а население и благо края — доброжелательного,
