Измена. Игра на выживание - Луиза Анри
— Однажды? — Оливия засмеялась. Коротко, резко, как удар хлыста. — Ты хочешь сказать, ты впервые трахнул пациентку в своем кабинете? Или впервые вообще изменил? Сохрани свои оправдания для суда, Анатолий. Или для своего психотерапевта. Мне они не нужны. Они вызывают у меня рвотный рефлекс.
Он вскочил на ноги, его лицо исказилось от обиды и гнева.
— А ты святая?! — закричал он, теряя контроль. — Ты идеальная?! Вечно уставшая, вечно недовольная, холодная как рыба! Ты думаешь, легко жить с тобой? Ты давно уже не жена! Ты… ты тень какая-то!
Его слова, полные накопленной горечи и желания ранить в ответ, ударили, но не так, как он хотел. Они лишь подтвердили пропасть. Оливия смотрела на него без тени эмоций.
— Возможно, — сказала она тихо. — Возможно, я была плохой женой. Но я не опускалась до того, чтобы трахаться с пациентом в рабочем кресле. И не врала тебе в лицо каждый день. Ты сделал свой выбор, Анатолий. Живи с ним. Теперь — уйди. Из этой комнаты. Из моей жизни.
— Твоей жизни? — он засмеялся истерично. — Это наша квартира! Наша жизнь! И ты не выгонишь меня вот так! А еще… — его взгляд упал на телефон, лежащий на полу. Он метнулся к нему, как ошпаренный. — Отдай запись! Немедленно! Ты не имеешь права!
Оливия была быстрее. Она спрыгнула с кровати, схватила телефон раньше него, зажала его в кулаке, как оружие.
— Попробуй отнять, — она выпрямилась во весь рост, глядя ему прямо в глаза. В ее взгляде не было страха. Была та же ледяная решимость, что и в кабинете. — Попробуй. И я выложу это в сеть не задумываясь. Пусть весь город, вся твоя «престижная» клиника, все твои пациентки с «голливудскими улыбками» увидят, какой ты «профессионал» на самом деле. Трус. Лжец. Шлюх.
Он замер, его рука, протянутая к телефону, дрожала. Он видел, что она не блефует. В ее глазах горела готовая к разрушению правда.
— Ты… ты сумасшедшая, — прошептал он, отступая. — Ты уничтожишь нас обоих!
— Ты уже уничтожил, — поправила его Оливия. — Я просто убираю мусор.
В этот момент зазвонил телефон. Не ее. Его. Резкий, назойливый звонок разрезал тяжелую тишину. Анатолий вздрогнул, полез в карман. Посмотрел на экран. Лицо его стало пепельно-серым. Страх, настоящий, животный страх, сменил злость и растерянность.
— Кто… кто это? — спросила Оливия, почувствовав перемену.
Он не ответил. Поднес дрожащий палец к губам в немом жесте «Тише!». Принял вызов. Голос его, когда он заговорил, был неестественно подобострастным, визгливым от страха.
— Д-да? Да, это я… Анатолий… Нет, я дома… Что? Сейчас? Но… но почему? Я не… Да, конечно… Конечно, я понял… Я… я буду ждать. Да. До свидания.
Он положил трубку. Рука тряслась так, что он едва не уронил телефон. Он поднял на Оливию широко раскрытые, полные ужаса глаза.
— Это… это были они, — прошептал он. — Люди… Яна. Они… они едут сюда. За нами. Обоими.
Глава 8
Незваные Гости с Правом Силы
В квартире Харитоновых после звонка Анатолию была глухота, звенящая от немого ужаса. Он стоял посреди гостиной, бледный как стена, телефон дрожал в его руке. Оливия, все еще сжав свой телефон с записью, смотрела на него, пытаясь понять масштаб беды. Имя «Демьян» ничего не говорило ей, но животный страх мужа был заразителен.
— Кто этот Ян? — спросила она, голос звучал чужим, прерывистым. — Что он хочет?
— Он… он… — Анатолий попытался сглотнуть комок в горле. — Он… родня той… Алисы. Ты же слышала, она кричала про дядю Яна. Он… — Он не успел договорить.
БАМ!
Удар в дверь был таким мощным, что древесина треснула у самого косяка. Весь дом содрогнулся. Картина на стене упала с глухим стуком.
БАМ!
Второй удар. Замок взвыл металлическим визгом и вырвался из двери вместе с куском косяка. Дверь распахнулась внутрь, ударившись о стену.
В проеме, заливаемом светом из коридора, стояли две фигуры. Не просто крупные — монолитные. В темных, не стесняющих движений куртках, с каменными, не выражающими ничего лицами. Их глаза, быстрые и оценивающие, мгновенно просканировали комнату, найдя Анатолия и Оливию. Они вошли без приглашения, расступившись.
И между ними появился он.
Ян.
Он не был гигантом, как его охранники. Он был чуть выше среднего роста, подтянутый, в безупречно сидящем темно-сером костюме, под которым угадывалась плотная, жилистая сила. Его лицо… Оливия позже вспоминала его как маску, высеченную из гранита — резкие скулы, твердый подбородок, тонкие, плотно сжатые губы. Но главное — глаза. Холодные. Серые, как промозглый ноябрьский лед. И в них бушевала ярость. Не истеричная, не кричащая. Глухая, сокрушительная, как подземный толчок перед извержением. Он держал в руке простую, но тяжелую на вид трость с темным набалдашником. Не для опоры. Для чего-то другого.
Он шагнул в квартиру. Его шаг был бесшумным, но каждый раз, когда его полированный ботинок касался паркета, казалось, пол вздрагивал. За ним вошли еще двое, заблокировав выход. Воздух мгновенно наполнился запахом дорогого парфюма, влажной шерсти (шел дождь на улице) и… угрозы. Осязаемой, как нож у горла.
— Анатолий Харитонов, — голос Яна был низким, ровным, но каждый слог падал, как молот на наковальню. Он даже не посмотрел на Оливию. Весь его фокус, вся его кипящая ярость была направлена на ее мужа. — И… Оливия Харитонова. В сборе. Удобно.
Анатолий сделал шаг назад, наткнувшись на спинку дивана. Он был похож на загнанного зверька.
— Господин Ян… я… мы можем объяснить… — залепетал он, руки тряслись.
— Молчать, — мужчина произнес это тихо, но Анатолий заткнулся мгновенно, будто ему перекрыли кислород. Авторитет в голосе был абсолютным. Теперь его ледяной взгляд скользнул по Оливии. Оценивающе. Без интереса. Как смотрят на неодушевленный предмет, мешающий проходу. — Твоя супруга, Анатолий, сегодня вечером устроила моей племяннице Алисе… неприятный сюрприз. Оскорбляла. Угрожала. Снимала на телефон. — Он произнес последнее слово с особой, леденящей гадливостью. — Мою кровь. В моем городе. Этого не прощают.
Оливия почувствовала, как по спине бегут мурашки. Не только от страха, но и от возмущения. Он говорил так, будто Алиса была невинной овечкой!
— Она сама спровоцировала! — вырвалось у Оливии, прежде чем она успела подумать. Голос дрожал, но в нем звучали нотки того самого гнева. — Она была с моим мужем в его кабинете! Вопреки всем правилам! Они…
— Я сказал — молчать, — Ян перевел на нее свой взгляд. Ледяные глаза сузились. Давление его взгляда было физическим, заставляя Оливию инстинктивно отступить на шаг. — Ты будешь говорить, когда тебя спросят. И только правду. Пока что
