Три пары - Лорен Маккензи
– На какой именно из кругов ты хочешь вернуться? – спросила Ева.
– Ну…
– Господи боже, Шэй, ты не можешь вернуться. Теперь все вот так. – Она торопливо села, пролив вино на диван. – Дерьмо. Дерьмо. Черт. – Она побежала на кухню.
– Принеси соль, – крикнул ей вслед Шэй.
Ева вернулась с влажной тряпкой, некоторое время оттирала пятно, а затем отнесла тряпку обратно на кухню.
– Все в порядке.
Пятно выросло.
– Нет, – сказал Шэй.
– Тут повсюду пятна. Это как карта мира. Какая разница? Их будет только больше. Может, нам залить вином весь диван и объединить пятна.
Шэй принес из кухни соль. Он чувствовал, что она наблюдает за ним.
– Давай, – сказала она и вышла из комнаты. Он слышал, как она надевает пальто в коридоре.
– Куда ты?
Она собралась в магазин за молоком, или за хлебом, или за чем-то еще – он не успел уловить за чем, прежде чем дверь за ней закрылась. За последние недели такое случалось несколько раз, независимо от того, нужно им было молоко или нет, и часто она возвращалась с пустыми руками. Шэй предполагал, что ей нужно прогуляться, но не мог понять, почему ей требовалось лгать об этом. Все, что Ева предлагала в качестве объяснения: что магазины закрыты или она забыла, за чем пошла. Когда он спрашивал, как такое возможно, она обвиняла его в том, что он ее допрашивает. И это вело лишь к ссоре.
Однажды он взял ее телефон: хотел проверить сообщения и звонки, но не смог этого сделать. Ему хотелось связать ее невидимой нитью: позволить ей зайти так далеко, как ей нужно, но не настолько, что нельзя будет найти дорогу назад.
Когда он зашел к миссис Дейли за чашкой чая с сэндвичем, то рассказал ей о девочках, о словах, которые они учились читать, о картинках, которые они нарисовали, о том, как усердно Ева работает заместителем директора, как он гордится ею, и о том, как он надеется перекрасить стены школьной игровой площадки, когда у него появится такая возможность. Он считает, что цвет бирюзы ей подойдет. Миссис Дейли улыбнулась и сказала: «Боже мой, да. Замечательно». А потом Шэй собрал свои инструменты, взял деньги и пошел домой.
Глава 40
Барселона
Фрэнк спал, положив рядом с собой телефон на зарядке. Как он утверждал – на случай, если возникнут какие-нибудь ночные идеи, но на самом деле это был легкий способ отвлечься, когда он не мог заснуть. В 5:13 утра он так глубоко спал, что поначалу был благодарен, когда Лиззи перелезла через него, чтобы ответить на звонок. Его полностью разбудила возможность того, что это может звонить расстроенная Беатрис. Он отодвинул Лиззи, встал с кровати и вышел в коридор с телефоном в руке, прежде чем осмелился поздороваться. Это был неизвестный номер.
– Алло. Алло?
Мужчина был разгневан и говорил отрывистыми фразами. Рон Дойл. Из школы. Биология. Поездка за границу. Джека и Майю отправляют домой. Нарушили комендантский час. Пили. Прежде чем он успел спросить, что пошло не так, учитель сообщил детали их рейса. Аэр Лингус. Прибытие в Терминал 2 в 12:55 сегодня днем. Расходы за изменение рейса за их счет. Фрэнку не дали возможности ответить, поскольку Рон Дойл объявил, что ночь оказалась очень длинной и он собирается поспать.
Лиззи и Фрэнк теперь полностью проснулись и были полны адреналина. Они направили свой дискомфорт и ярость на школу за то, что она так наказала Майю и Джека, что пристыдила их детей, что это стоило им лишних денег, за ненужный и мучительный звонок посреди ночи, хотя очевидно, что это все просчет школы. Подростки использовали любой шанс, который мог им предоставиться. Проблема не в их детях, а в отсутствии присмотра со стороны некоторых учителей.
– Они не получат от нас ни цента, – объявил Фрэнк. Он будет требовать возмещение стоимости всей поездки.
– Они, вероятно, захотят сделать вид, что ничего не произошло. По крайней мере, дети.
– Ни в коем случае, они станут легендами.
– Фрэнк, ты безнадежен.
Когда Джек и Майя появились в зале прилета, на легенд они не были похожи. Они были бледны и напуганы. Фрэнк выпятил грудь, прищурил глаза, словно готовясь снести их своей яростью.
– Что вы думаете…
Майя перестала дышать, а потом разрыдалась. Лиззи обняла ее и начала утешать.
– Не волнуйся, он просто пошутил, ничего страшного, такое случается. Не обращайте на него внимания.
Но слезы продолжали литься, их было так много, что плечо Лиззи стало влажным. Джек держался на расстоянии, опустив голову и прижимая рюкзак к груди, как будто тот мог его защитить.
– Давайте пойдем, – сказал Фрэнк и повел их к парковке. В лифте на него никто не смотрел. Он хотел сказать, чтобы они перестали быть такими драматичными. Это будет отличная история на многие годы вперед, и, бог ведает, мало у кого на самом деле есть истории, которые хочется услышать. Но Лиззи послала ему неодобрительный взгляд: держи рот на замке, не говори ничего.
Как только Фрэнк открыл входную дверь, Джек промчался мимо и поднялся по лестнице в свою спальню. Фрэнк был против: им следует поговорить о том, что произошло, – но не смог осилить полноценную гневную речь. Ему требовалось больше информации.
Майя мало что добавила к тому, что они уже знали. После комендантского часа их группа сбежала по пожарной лестнице хостела. Они посетили несколько баров, прежде чем им отказали в обслуживании, потому что они были слишком пьяны. Испанские порции были большими и дешевыми, и напиться не потребовалось много времени. На обратном пути в хостел Джек и Майя заблудились.
– Эти копы, – сказала Майя. – Они подъехали, начали говорить с нами по-испански. Мы ничего не могли понять, они нас не понимали, поэтому нас отвезли в участок. У них были ружья и униформа. Как у спецназовцев. Мистер Дойл приехал и забрал нас.
– И все? – спросила Лиззи.
– Дойл предупредил нас перед отъездом, что любой проступок приведет к отправке домой. Простите, – сказала Майя, – я очень устала. Можно мне пойти спать?
– Давай я принесу тебе воды и уложу. – Фрэнк подмигнул. Майя странно посмотрела на него, прежде чем выйти.
– Ты ей веришь? – спросила Лиззи.
– Зачем ей врать? Ее уже наказали.
– Зачем везти их в участок? Если они просто потерялись? – спросила Лиззи.
– Спроси ее, когда вы будете
