Котенок и кафе на краю океана - Юта Такахаси
Кай зажёг свет, но Котейка от этого не появился. Кай выглянул из кухни в зал, где стояли часы и столики. Котика не было ни у часов, ни под столом.
– Котейка! позвал он кота, но в ответ – лишь тишина.
По-видимому, котика не было в доме. Кай обошёл все комнаты, включая комнату матери, но Котейка так и не нашёлся.
Неужели опять сбежал? Наверное, где-то в доме существовала лазейка, через которую котик мог выбраться наружу. Он часто убегал на улицу, но обычно далеко не уходил – крутился у входной двери, рядом с грифельной доской. Кай разрешал ему гулять недалеко от кафе.
Раньше он не особо беспокоился за котика, но раз теперь они в скором времени собираются уехать, он не может позволить Котейке так убегать.
Кай пошёл к входной двери и открыл её. На улице уже рассвело, и в приморском городке царило утро. Небо было бесконечно голубым, воздух – прозрачным. Вокруг раскинулся знакомый пейзаж. Но Котейки нигде не было видно. Только пустая доска у входа.
Куда же он мог подеваться? Котик был очень любопытным. Может быть, он погнался за какой-нибудь чайкой или бакланом и потерялся? Кай пожалел, что не встал раньше, что не уследил.
Отец пропал без вести, мать умерла, а теперь ещё и Котейка исчез. Он остался совсем один…
Его охватила паника, Кай побежал вдоль берега. Ему вдруг показалось, что он никогда больше не увидит Котейку, что кот ушёл следом за Нанами, за его мамой.
– Котейка! – кричал Кай на бегу. Он нёсся по белой дорожке, и ракушки отчаянно хрустели у него под ногами. И всё же, несмотря на этот скрип, он услышал ответ:
– Мяу!
Звук шёл будто издалека. Кай остановился и прислушался. Раздались шаги. Человеческие шаги. Кто-то приближался.
– Мяу! – Голос Котейки звучал всё ближе.
Наконец он увидел их – девушку и кота.
Девушка возникла перед ним, держа котика на руках.
– Здравствуйте! Я снова к вам, – сказала она.
– П… Почему… – Кай был совершенно сбит с толку. Он ведь сказал ей, что закрыл кафе, что прекратил все дела. Он никак не ожидал её здесь увидеть.
– Вообще-то я приехала приготовить вам завтрак, – ответила Котоко.
Она внимательно посмотрела ему в глаза и сказала:
– Пожалуйста! Позвольте мне приготовить для вас завтрак, Фукути-сан.
Её неожиданная просьба звучала почти как предложение руки и сердца.
Котоко понимала это, и щеки её порозовели. Ей было немного стыдно, но отступать она не собиралась. Она уже приняла решение и пришла сюда с твёрдым намерением добиться своего.
Она не была в кафе «У Котейки» с тех пор, как они с Каем готовили рис с арахисом, но вчера она снова приехала в этот городок – только не к Каю, а навестить старого Ёсио Курату в хосписе.
Ёсио сидел на кровати и ел десертную ледяную стружку какигори[7]. В хосписе это не возбранялось – пациенты могли есть какигори сколько угодно. Лёд таял у них во рту, и это помогало им получать необходимое количество жидкости без риска подавиться.
Поедая лёд с клубничным сиропом, Ёсио вёл с Котоко серьёзный разговор. Он рассказывал ей о Кае.
– Когда теряешь близкого человека, начинаешь думать о таких вещах, о которых лучше не думать.
Котоко и сама это прекрасно знала. Она догадывалась, что, будучи постоянным клиентом кафе в течение многих лет, Ёсио искренне волновался за выросшего на его глазах Кая, который теперь потерял мать, единственного родного человека.
– Ты должна его поддержать, – сказал он. Кажется, Ёсио по ошибке принял Котоко за девушку Кая. Она хотела было возразить, но он её не слушал.
Теперь он говорил как будто сам с собой.
– Я многим обязан этому месту. Как-то раз поздно вечером, когда кафе, понятное дело, уже закрылось, я пошёл туда, сам не знаю зачем…
Это было, когда Сэцу уже лежала в больнице. Ёсио навещал её и вечером по дороге домой решил зайти в кафе «У Котейки». Входная дверь была закрыта, грифельную доску уже убрали с улицы.
– А доски-то и нет… – пробормотал Ёсио и хотел уже уйти, когда вдруг раздался звон колокольчика над дверью и к нему вышла Нанами, заметившая его из окна.
– Заходите, пожалуйста. – Она пригласила его войти, несмотря на его колебания, и сказала извиняющимся тоном: – Кафе закрыто, и осталось только вот это, но если вы не против…
Нанами предложила ему еду «для своих» – из того, что она готовила на день для себя и Кая.
– Это было так вкусно…
Ёсио, лёжа на кровати в хосписе, с таким удовольствием принялся вспоминать незабываемый вкус угощения, что Котоко в ту же секунду решила для себя, что приготовит для Кая это блюдо.
Конечно, у неё не было уверенности, что она справится, к тому же она боялась, что её забота может быть воспринята как чрезмерная навязчивость. И всё же Котоко хотела приготовить это блюдо для Кая. Она не просто желала отплатить ему за помощь, которую он оказал ей в трудную минуту, – ей искренне хотелось поддержать Кая, утешить его.
Кай не стал отказываться.
Но сначала он покормил Котейку. Потом они с Котоко пили чай. Оба молчали. Некоторое время они просто сидели вот так в тишине, и только когда Котейка свернулся калачиком в кресле, Котоко встала.
– Ну что ж, я пошла за продуктами.
Похоже, она ждала, когда откроются магазины. И вот это время настало.
– Сходить с вами? – предложил Кай, но Котоко отказалась.
– Справлюсь сама.
И с этими словами она ушла.
Итак, Котоко собиралась приготовить для него завтрак. И хотя Кай не особо хотел сейчас кого-то видеть и предпочёл бы побыть наедине с самим собой, но, честно говоря, его уже начинало одолевать любопытство. А почему бы не попробовать то, что она приготовит?
Это ведь Котоко приготовила у Ёсио дома рисовую кашу с мочёными сливами, которая оказалась тем самым чудесным памятным блюдом. Кай, как обычно, ничего не увидел в ту ночь, но Ёсио утверждал, что его покойная жена Сэцу явилась ему тогда и разговаривала с ним.
А вдруг ему тоже явится кто-нибудь, если он съест то, что приготовит ему Котоко?
Вдруг он сможет встретить маму?
Их кафе «У Котейки» славилось тем, что, поев особой памятной еды, посетители оживляли в воспоминаниях своих близких, которых они потеряли. Люди рассказывали, что особая кулинария воспоминаний помогала услышать голоса и даже увидеть образы умерших.
Сам Кай не верил в это. Он считал, что воспоминания, связанные с едой, просто стимулируют особым образом работу памяти, в результате чего люди видят нечто вроде галлюцинации. «Являющиеся» таким образом умершие говорят только то, что хотят услышать от них живые. То есть приходят не настоящие духи умерших, если они вообще существуют, а некие ментальные образы, созданные человеческим воображением.
Но сейчас Кай чувствовал, что ему необходим хотя бы такой суррогатный образ. Пусть это будет иллюзия, галлюцинация. Он хотел снова увидеть свою мать. Он хотел услышать её голос, поговорить с ней ещё раз перед тем, как покинуть этот город.
– Разве я не прав? – спросил он у дремавшего в кресле Котейки.
– Мяо-о. – Котейка зевнул, даже не взглянув на него. Кай почувствовал лёгкое раздражение.
– То есть ты всё-таки думаешь, что я не прав? – настойчиво повторил он, но в этот момент колокольчик над дверью зазвенел и в кафе вошла Котоко.
– Ну вот и я!
Кай сказал, что она может воспользоваться кухней, в которой они с Нанами готовили для посетителей кафе.
– Ты уверен? – с сомнением спросила Котоко.
– Да. Ведь кафе здесь больше нет, – ответил он.
Кухня прекратившего своё существование кафе теперь ничем не отличалась от домашней кухни. Газ, электричество и вода ещё не были отключены, так что у Котоко имелось всё, что нужно для готовки.
– Ну, тогда я воспользуюсь, – сказала она, всё ещё немного колеблясь.
Она положила сумку на стул у стены, достала из неё часть продуктов и отправилась на кухню. Кай и Котейка остались, где были, предоставив Котоко самой себе.
Время шло.
