Сад на краю (СИ) - Lillita
Сложить оба события вместе, и вот уже правда кажется, что лучше покорно посидеть тихо в сторонке. Не напрашиваться на нож в печень и не мозолить глаза своей бесполезностью. Вместо этого упрямая сторона требовала вернуться сегодня же, не затягивать с поиском цветка.
Азалия металась между благоразумным страхом и безрассудной упёртостью. Руки задрожали, когда пессимистичное воображение нарисовало мрачную картину, как она снова заходит в сад, оказывается захвачена порывом ядовитого ветра, а в конце лежит в луже собственной крови, смотря на затянутое серыми облаками небо, и рядом Ред, полностью подчинённый паразитирующей субстанцией.
– Осторожнее! – воскликнула Клеменс, и Азалия дрогнула, только сейчас заметив, что неправильно взялась за нож и чуть вместо асльстромерии не подрезала пальцы.
– Ой… Спасибо. Что-то я задумалась.
– Уже в пятнице головой? – предположила с понимающей улыбкой. – Всего ничего осталось, но когда в руках нож, лучше сосредоточься на нём.
– Твоя правда. Извини, что побеспокоила.
– Да какие могут быть извинения! – Клеменс махнула рукой и, оторвавшись от разбора коробки с новыми лентами, внимательно посмотрела на Азалию. – У тебя ничего не произошло?
От внезапного вопроса захотелось тяжело сглотнуть. Магия всё-таки сработала недостаточно хорошо, и сейчас придётся спешно выдумывать убедительную ложь? Вот и где в такой момент спит та острая на язык сторона, которой явно по силам будет навешать на уши достаточно лапши? Так. Нет. Стоп. Не стоит планировать худшее, пока ничего не знаешь.
– В каком плане?
– В прошлом месяце ты выглядела очень подавленной. – От пояснения Клеменс от сердца отлегло. – На самом деле, Несса даже думала, не отправить ли в отпуск. Но сейчас ты будто пободрее стала. Что-то хорошее случилось? Или потому что день рождения скоро?
Ладно, к такому Азалия также готова не была. Последний месяц определённо добавил в жизнь непредвиденных и совершенно несвойственных активностей, но вместе с тем в качестве платы забрал столько нервов, что лучше бы просидеть всё это время в апатии. Так почему Клеменс решила, что произошло хорошее? И неужели изменения настолько явные?
– Да, день рождения радует, – схватилась за чужое предположение, снова действуя по принципу «в свою теорию человек с лёгкостью поверит». – Всё же с семьёй время проведу. Не так уж часто сейчас вместе собираемся. А ещё не так давно наладила отношения с одним человеком. Наверное, это… Правда как камень с души.
– Надеюсь, вскоре ты сможешь скинуть ещё пару другую булыжников. Весна на дворе – не место в жизни хандре. Так, ладно, прекращаю под руку говорить. Сама же сказала на ноже сосредоточиться.
Клеменс вернулась к лентам, напевая под нос что-то бодрое. Азалия тоже улыбнулась, наконец правильно приложив нож к стеблю. Хорошо или нет, а кое-что правда изменилось. Заметно. Месяц назад она бы точно выбрала никуда не идти, найдя тысячу и одну отговорку. Потому что сказали не появляться. Потому что могут поджидать. Потому что вторую ночь не спать толком плохая идея. Просто потому что страшно. А сейчас, хоть и с изрядной долей неуверенности, Азалия всё больше склонялась к варианту снова отправиться в Мир после ужина.
К концу рабочего дня робкие склонения сформировались в чёткое решение: нужно идти. Вопреки всему. Ведь и день на самом деле очень удачный: у Розы ночные съёмки, после который она отправится к Дальрену, потому что так ближе и будет шанс хоть немного отоспаться перед началом нового рабочего дня. А значит, можно не тратить силу дельфиниума на побег из дому. Всё-таки сегодня Азалия решила воспользоваться цветами сразу перед входом в сад и пока не убедится, что точно идёт не в сторону Реда.
Как и ночью, она сначала встретилась с Жасмином и поинтересовалась обстановкой, а когда он снова первым скрылся за калиткой – дотронулась до браслета. И если с дельфиниумом всё понятно, то с амариллис… Просто осмелиться дойти до сада и зайти в него – вещи ощутимо разные. Уже от взгляда на облезшие металлические прутья к горлу подкатывала нервозная тошнота, становились ватными ноги. Но повернуть назад нельзя, как и вечно мяться у входа.
Молясь, чтобы в реальности скрип калитки оказался не настолько громким, как показалось напряжённому слуху, Азалия прошла в сад и приподняла руку с браслетом. Золотая нить снова вела за дом и явно не в ту сторону, где по словам Жасмина должен находиться Ред. Но развеивать чары дельфиниума она не спешила, пока заросли вокруг не стали достаточно густыми, чтобы среди них не заметили случайно. Тогда же пришлось отказаться и от поддержки амариллиса – не стоило тратить весь заряд.
Вот только… Не слишком ли сильно они сгустились? Чем глубже Азалия заходила, тем больше тревоги вызывало окружение: плотный потемневший воздух, неестественные переплетения растений с посеревшей, но не увядшей листвой, меж которой то и дело вспыхивали разноцветные искры. Пагубное влияние иных сил точно затронуло эту часть сада сильнее прочих.
«Не время ужасаться. Нужно следить за нитью», – напомнила себе Азалия.
Вперёд. Только вперёд. Как бы ни был силён соблазн всё-таки одуматься и убежать. Никто другой не добудет цветок, а без него Реду точно не помочь. Азалия ведь сама пообещала сделать это, а если не готова сдержать слово, так лучше бы правда Тенью стала – всё равно бы исчезнуть предпочла, принеся в жертву собственный мир ради всех остальных.
Нужно продолжать путь, но… Нет, очередной шаг оказался столь тяжёлым точно не из-за страха. Опустив взгляд, Азалия увидела, как высокая трава оплела ноги. Попытка вырваться. Ещё одна. На смену порванным стеблям слишком быстро вылезали новые. Намертво приковывали к месту. Прежде чем Азалия вспомнила о флористическом ноже в сумке, гибкие и удивительно прочные плети схватили за руки. От каждой попытки вырваться плети только продвигались дальше, оплетали крепче, грозясь вывернуть руки и сломать рёбра. Если бы не плотная ткань пальто, мелкие колючки точно бы разодрали кожу. Пришлось замереть, чтобы они не подползли к шее и лицу.
Дышать стало сложно, в глазах темнело, а в уголках глаз проступили слёзы – от боли и недостатка воздуха. Выхода нет. Ни своими силами, ни воззвав к чужим – хотя это и невозможно со связанными руками – сделать ничего не получится. Азалия подняла голову к серому небу. Пускай и не в луже крови, но, кажется, всё-таки она под ним умрёт. Как же глупо. Храбрость – удел сильных, а ей следовало сидеть в своей мышиной норке и действовать только по чужой указке.
«А дома никто и не узнает, что случилось…» – подумала, закрывая глаза. Странная белая дымка мелькнула под веками.
Натяжение плетей исчезло так резко, что Азалия упала, едва успев подставить руки. Потом на свободе оказались ноги, а в следующий момент её снова схватили, но теперь уже это была чья-то рука, грубо дёрнули вверх и потащили вперёд. По лицу ударил пурпурный хвост.
– Откуда… Вы здесь? – сбивчиво спросила Азалия, не веря глазам своим. Потому что перед ними был Гиацинт, мечом прорубающий путь.
– Колокольчик позвала.
«Точно… Жасмин сказал, она убежала, когда он пошёл встречать».
– Но разве вам… Не опасно… Здесь находиться? А, правее! – добавила, чуть не потеряв ход нити.
– Если не нарвёмся на Последнего – нет.
– А как же бездна? – Местный воздух сам по себе представлял опасность для духа, Гиацинт же точно не отдавал сердце подобно Жасмину и Колокольчик.
– Я могу выдержать больше, чем другие духи. Не обо мне думай, а направляй. Куда дальше?
Оставалось поверить в Гиацинта и воспользоваться помощью. Взять себя в руки, заткнуть беспокойство и сосредоточиться на деле. На пути. Сад всё ещё с завидным упорством не желал пускать дальше, но ничего не мог противопоставить волшебному мечу. Листья и ветки разлетались в стороны, воздух наполнили удушливый запах соков, свист, хруст, чавканье.
Наконец продравшись через заросли, Азалия увидела его: оплетающий камень золотой рододендрон. Ярко-жёлтые цветы слишком сильно контрастировали с мрачной серостью окружения, как факел в безлунной ночи. Хотя от всего сада становилось неуютно из-за сочетания буйства жизни и безумия, а сам Мир бесконечно угнетал погибельным запустением, именно здесь присутствие смерти ощущалось острее всего. И естественнее. А ведь окружающие растения не выглядели особенно вялыми и болезненными. Просто… Стоячий воздух насквозь пропитался смертью.
