В раю - Пауль Хейзе
При нем был небольшой, висевший на шнурке, металлический свисток. С его-то помощью удалось ему дать нечто вроде сигнала о помощи.
Эльфингер навострил уши.
— Это призывный рог Роланда! — сказал он. — Что ему от нас нужно?
Феликс вынул весла из воды — и обе лодки скоро приблизились друг к другу.
— Позвольте, господа, — начал Шнец, — прежде всего вас познакомить, насколько это возможно на этой колеблющейся почве, без принятых в этих случаях расшаркиваний. Имею честь представить вам, милостивые государыни, моего друга барона Феликса фон Вейблингена, перешедшего от дипломатической карьеры к свободным искусствам и управляющего, как видите, веслами так же искусно, как и резцом; — граф **), барон **), господа Розенбуш и Эльфингер — дамы, по-видимому, уже знакомы. Скажите, пожалуйста, барон, не можете ли вы нам уступить весло? Одно из наших сломалось. Мы потерпели аварию.
Феликс встал. Его стройная мужественная фигура, несмотря на сильные волны, немилосердно качавшие лодку, отчетливо рисовалась на темном грозном небосклоне. Ввиду угрожающей опасности к нему снова вернулось все его спокойствие и хладнокровие, неоднократно подвергавшиеся испытаниям во время странствований его по пустыням Нового Света. Даже бледное лицо, на другой лодке, окаймленное капюшоном серого ватерпруфа, из-под которого пробивался черный локон, даже взгляд этих глаз, который, невзирая на очевидную опасность, поспешно стремился в желтую волнующуюся глубь, для того чтобы только не встретиться с его взором, — ничто не могло поколебать его хладнокровия, теперь, в опасную минуту, когда необходимо было сохранить присутствие духа.
— Мы, правда, захватили с собой пару запасных весел, — отвечал он, возвысив голос, чтобы заглушить все более и более усиливающееся завывание бури, — но я бы предпочел поспешить к вам на выручку с нашей лодкой — Эльфингер прекрасно владеет веслами — и привязать вашу лодку к нашей. Мы таким образом возьмем вас на буксир, и дальнейшее плавание будет безопаснее и пойдет скорее, так как ваша лодка плохое плоскодонное судно без киля и носа, да и находящиеся на ней кавалеры, по-видимому, не особенные знатоки водной стихии.
— Ладно! — отвечал Шнец. — Так поспешим же совершить возможно скорее наше соединение с Ремаркером и затем vogue la galere![55]
В крепком, хорошо оснащенном судне Росселя нашелся, к счастью, достаточный запас веревок, так что Коле, который сидел у руля, привлек к себе ветхую чужую ладью и мог, не вставая с своего места, привязать ее к корме. Феликс и Эльфингер взялись за весла, и обе небольшие лодочки, казалось, просто летели по бурной поверхности озера, благодаря усилиям четырех сильных рук.
Ни слова не было сказано ни в той ни в другой лодке. На вопрос графини, шепотом предложенный Ирене, не принадлежит ли этот молодой барон к известному в Д. семейству Вейблингенов, не последовало никакого ответа. Молодая графиня была бледна, насколько это было возможно при цвете ее лица. Ее кузен силился рассеять свое смущение, после неудачи с веслом, тем, что старался закурить сигару, что ему, вследствие порывистого ветра, никак не удавалось. В передней лодке тоже господствовала мертвая тишина. Один только Розенбуш наклонялся по временам к своей возлюбленной блондинке, чтобы прошептать ей несколько слов, которые безвозвратно уносились ветром. Гроза между тем бушевала над их головами все с большею и большею яростью, гром и молния почти непрерывно следовали друг за другом. Буря, вызвавшая эту грозу, была так сильна, что у туч, казалось, не было времени разразиться дождем. Берега кругом были погружены в полный мрак, и на юге, где воздух, озеро и дождевые полосы сливались в одно, исчезли последние следы контуров гор.
Вдруг раздался голос Феликса:
— Шнец, я думаю, что с нашей стороны было бы благоразумнее переменить направление: мы тщетно трудимся выгрести против ветра и ни на волос не подвинулись на запад. Несмотря на все усилия, мы все еще не добрались и до середины озера, а так как надо ежеминутно ожидать ливня, то я, в интересах дам, предлагаю повернуть назад, чтобы во что бы то ни стало как можно скорее выйти на берег. Какого мнения на этот счет вы и ваши спутники?
— Полагаю, что мы, остальные, не имеем никакого голоса! — возразил Шнец. — Во время бури командует один только капитан, на котором и лежит вся ответственность, — а затем как знаете!
Крутой поворот руля свидетельствовал о том, что и Коле молча изъявил свою готовность повиноваться.
Все тотчас же почувствовали благодетельное влияние этого распоряжения, так как обе лодки, идя по ветру и по течению, прорезывали теперь высокие волны с такой быстротой, как будто были наделены крыльями.
Но они уже уклонились слишком на юг для того, чтобы вернуться на прежнее место. Когда же они приблизились к берегу настолько, что можно уже было различить деревья и дома, то увидели незнакомое здание — гостиницу, расположенную у самого берега, сквозь освещенные окна которой, как бы назло господствовавшей на небе и на земле неурядице, слышалась веселая бальная музыка.
— Мы попали как раз на свадьбу, — проворчал Шнец. — Если нас не смочит, то мы можем провести время в танцах, — лучшее средство рассеять все печальные последствия перенесенного страха. Смею ли я пригласить вас на кадриль, графиня?
Старая, до смерти перепуганная графиня, призывавшая дорогой мысленно всех святых, давая им всевозможные обеты, тяжело вздохнула и сказала с нервною улыбкой:
— Если бы случилось несчастье, господин Шнец, то погибель стольких душ легла бы всею своею тяжестью на вашу совесть и вы одни были бы в ответе за безбожную вашу решимость. Ну, Dieu soit loue, nous voila sains et saufs.[56] Мелания, твоя прическа в страшном беспорядке. А вы, как вы все это выдержали, милая Ирена?
— Я не боялась, но очень довольна тем, что мы на берегу.
Между тем на землю стали падать первые капли дождя.
Еще четверть часа усердной работы веслами и передняя лодка, миновав прибой мелкого берега, врезалась в песок. Феликс выскочил из лодки и помог двум сестрам и их крестной матери выйти на берег. Когда очередь дошла до других дам, то он предоставил заботу о них своим товарищам, а сам занялся привязыванием лодок к вбитым у берега сваям.
Старая графиня подошла к нему с выражениями живейшей благодарности, которую, однако, он вежливо от себя отклонил. Когда же она вторично полюбопытствовала узнать его фамилию, он холодно отвечал ей:
— Я, графиня, из-за моря и оставил свое родословное дерево в девственном лесу. Впрочем, если вы вздумаете еще промешкать, то промокнете до костей. Мой друг Коле будет иметь честь проводить вас до дому.
