Добрая и Светлая Сказка о Принцессе-Лани - Игорь Всеволодович Гиркин
«Я, имперский граф Фьюроланд де Даммвамм цу Ниггершварц, Паладин и Победитель Расацинов, Герой Норсевалльского ущелья, вызываю тебя, Черное Исчадие Ада на битву за Руку, Сердце и Душу Прекрасной Принцессы Энниоллы! Прими же смерть от моего меча Рюдандаля!»
Дракон не отреагировал ровным счетом никак — он равнодушно смотрел на рыцаря своими огромными глазами-тарелками. Граф, немного подождав, опустил копье и, дав шпоры коню, медленной рысью двинулся к дракону. Зрители замерли — со стороны казалось, будто маленькая серебристая лодочка приближается к огромной черной горе… Дракон сначала сидел не шевелясь — казалось, что он с любопытством наблюдает — что же такого особенного выкинет этот одетый в железо человечек с красными перьями на стальной шляпе? А Фьюроланд, проехав пол-пути, резко пришпорил своего скакуна и тот — тренированный рыцарский конь — сразу ускорил ход. Тащить собственную немалую тушу и тело панцирного всадника карьером он, конечно, не мог, но на галоп перешел незамедлительно. Граф издал свой воинственный клич и уже отвел назад руку с копьём, намереваясь со всего размаха, усиливаемого инерцией хода лошади, нанести удар в одно из указанных магами уязвимых мест — паховую область левой задней ноги, но дракон вдруг взмахнул огромными крыльями и поднялся саженей на 15 над поверхностью, после чего раскрыл пасть и облил оказавшегося прямо под ним Фьюроланда сплошным потоком жидкого пламени… Народ ахнул в ужасе… И снова ахнул, когда из огня выскочил всадник — целый и невредимый.
Волшебная рептилия, видимо, несколько удивленная результатом первого эксперимента, поднялась чуть-чуть повыше и попробовала еще раз — снова поток огня окатил всадника и лошадь от перьев шлема до копыт, но лишь оставил еще одну черную проплешину на травяном ковре. Фьюроланд же, потрясая копьем, что-то неразборчиво орал под забралом шлема — кажется, он обзывал дракона «Желтым земляным червяком» (общеизвестно, что драконы, почему-то, приходят в ярость именно от этой невинной дразнилки — и герою уже удавалось пару раз таким вот образом заставить других драконов потерять голову и опрометчиво кинуться под его удар). Но Черный Дракон не счел возможным для себя налетать на приготовленное копье, чей наконечник был изготовлен из драконьей кости и потому мог легко пробить волшебную чешую (это был еще один тайный «козырь» Фьюроланда) — он просто отлетел саженей на 200 и спокойно приземлился на травку.
История повторилась сначала — граф опять разогнал коня, нацелил копьё, но дракон, на этот раз, не стал даже взлетать — он просто, в последний момент, резко отскочил в бок и, выбросив в сторону заднюю лапу, сделал рыцарскому коню классическую «подножку», от которой тот кубарем покатился по земле, а потом, вскочив на ноги, тряся головой и фыркая, бросился прочь, оставив рыцаря (чье копье почти вертикально воткнулось в землю), висеть в воздухе — поскольку он вцепился в него обеими руками… Народ на трибунах опять дружно охнул…
— «На публику играет..» — поморщился Стрелок: «Выделывается! Впрочем, это неплохо! Для нас, конечно!» — пояснил он Гийому: «Главное, чтобы до тебя его никто не задел — а то он разозлится и начнет драться по-настоящему — тогда пяти шагов из под защиты не удастся сделать — сразу спалит!»
Фьюроланд опомнился быстро — он почти сразу оказался на земле и резво вскочив (Тренировка — великое дело! В доспехах не всякий так ловко сможет двигаться!) выхватил свой легендарный меч — вещь действительно весьма опасную в опытных руках — наверное — даже для дракона. Трибуны разразились дружными аплодисментами и ободрительными криками — особенно радостно орали те, кто поставил немалые суммы на победу графа в тотализатор (хотя фаворитом всю последнюю неделю неизменно оставался дракон — некоторые букмекеры ставили 100 к 1 на его выигрыш, а пара корреспондентов «Нового хронографа» уже сочинили «впрок» трогательно-трагические репортажи о том, как несчастная Принцесса коленопреклоненно просила пощады у коварного Зверя, но он не внял её мольбам и съел Прекрасную Княжну).
Пока же, рыцарь и Дракон начали сближаться. Фьюроланд был, все же, очень опытным воином — он прекрасно понимал, что противник превосходит его практически во всем — в силе, массе и скорости, а теперь, когда он лишился коня и копья, единственный его шанс — сойтись с врагом вплотную, добравшись мечом до шеи или живота. Но Дракону, судя по всему, противник уже наскучил: внезапно остановившись на месте, когда до рыцаря оставалось всего шагов 10, он поднялся во весь свой рост и поднял лапы, как бы намереваясь нанести удар сверху — всей массой собственного огромного тела. Граф, видимо ожидавший такого приема и надеявшийся на него, резко бросился вперед, нацелив острие меча так, чтобы встретить атаку уколом снизу-вверх, но в этот самый момент драконий хвост по самой земле метнулся к его ногам, хлестнул по ним, потом — словно фехтуя — выбил меч из рук подлетевшего в воздух рыцаря, а затем «отпасовал» его тело прямо в подставленную лапу.
Все замерли. В полном гробовом молчании, Дракон поднял рыцаря на уровень головы, несколькими точными движениями огромного когтя перерезал все скрепляющие доспехи ремешки (латы с грохотом осыпались на землю, а Фьюроланд остался висеть в одной исподней рубахе), потом широко раскрыл свою огромную пасть и, подкинув тело отчаянно кричащего поединщика в воздух, в долю секунды проглотил его целиком — не жуя.
Энниолла навзрыд рыдала у зеркала, которое продолжало показывать панораму ристалища даже во время «обеденного перерыва» (Дракон, впрочем, спать и не собирался, он с интересом изучал трофеи — копье с наконечником из драконьей кости, амулет и легендарный
