Сад блуждающих снов - Анна Рудольф
— Что-то же спровоцировало ловушки? — настаивала Мэй. — Вы же не думаете, что это я?
— В любом случае, демоница последует за нами. Лучше, чтобы она попалась в чью-нибудь сеть, что маловероятно. Если она нападет…
«Нам обоим конец».
Принесли вино, куриные лапы, гадкий тофу и нарезанные овощи. От вида блюд Мэй слегка замутило, и она поспешно хлебнула сразу половину пиалы, которую для нее наполнил Шэн Юэлин.
— До сражения на горе Хуаншань состоялось еще одно, близ ордена Мо Цзин У, — начал рассказ Шэн Юэлин. — Так случилось, что мы с учениками и наставниками прибыли на подмогу раньше всех и приняли на себя основной удар вместе с заклинателями Мо Цзин. Глава и Шэн Фэнлей тогда в самом начале сражения отвлекли на себя самых свирепых демонов и получили глубокие раны. Оказалось, это спасло их. Потому что те, кто подошли ближе… Мы потеряли всех до единого, — он покатал остатки вина в пиале, — и ценой их жизней поняли, с чем имеем дело.
— С Полуночной печатью?
Он кивнул и залпом осушил вино.
— Печать излучала колоссальное, нестерпимое количество темной энергии. Никто не мог приблизиться к ней, она в мгновения выжигала золотые ядра, растворяла плоть и кости.
«Похоже на радиацию», — подумала Янмэй и, не глядя, взяла что-то с тарелки.
— Мой дядя предположил, что единственный, кто сможет к ней подобраться — заклинатель, отмеченный демонами, или носитель императорской крови.
Он бездумно скользнул пальцами за ворот ханьфу, и Мэй разглядела толстый черный ремешок на его шее.
Опомнившись, Шэн Юэлин поспешил наполнить их пиалы заново.
— Когда ребенка атакуют демонической энергией, его едва начавшее формирование золотое ядро трескается и становится уязвимым. Такому ребенку сложнее стать заклинателем, ведь любое слишком сильное воздействие или чрезмерное использование духовной энергии может привести к необратимому разрушению ядра и потере сил. Подобная участь хуже смерти. — Он запрокинул голову, выпивая оставшееся сладкое вино.
Янмэй аккуратно откупорила новый кувшин и налила ему до краев. Шэн Юэлин провел ладонью по лицу, будто стирая паутину. Он совсем немного раскраснелся, а взгляд его, обращенный на свечу, видел совсем иное.
— Что до императорской семьи, по легенде первым Императором Хань стал человек, нанесший смертельный удар Фэй Шань Ди. Высвободившаяся темная энергия оказалась настолько велика, что выжгла все живое на сотни ли вокруг. Тот, кто победил Фэй Шань Ди, получил столь сокрушительный удар, что его золотое ядро не разрушилось, а изменилось, вобрав в себя частицу демонических сил.
— То есть, Император не может стать заклинателем? Из-за опасности лишиться сил? — спросила Янмэй, отправляя в рот очередную закуску.
Нечто подозрительно хрустнуло у нее на зубах. Она посмотрела на остатки еды в своей руке и едва не выплюнула все на стол: это оказалась куриная лапа!
— Император и его наследники рождены с этой способностью, им ничего не угрожает. Единственное, что объединяет их с проклятыми детьми — способность недолго противостоять темным артефактам и белые волосы.
Янмэй тут же уставилась на Шэн Юэлина.
— Я ношу амулет, — признался он. — Иначе мне не дали бы спокойной жизни. Из проклятых редко, кто выживает: большинство умирает после подобного воздействия, остальных убивают сами родители. Мне повезло, что мой дядя — Глава Бай Ю Шэн.
— Это ужасно!
— Поймите, Янмэй, смерть в этом случае — милосердие. Такой человек обречен на страдания и всеобщую ненависть.
— Выходит, ваш дядя, зная о ваших способностях, предположил…
— Что я смогу приблизиться и окружить Полуночную печать талисманами и заклятьями. Тогда ее воздействие ослабнет настолько, чтобы Главы и наставники на расстоянии смогли бы смирить ее мощь.
От страшной догадки Янмэй выронила кувшин, и Шэн Юэлин ловко подхватил его на лету.
— А те, кто пошли с вами? Они знали?
— Знали. — Он отхлебнул прямо из горлышка. — Главы созвали тайный совет, на котором их сыновья, племянники и лучшие ученики дали клятву войти со мной в Горнило Хуаншань и расчистить путь к Печати. Они понимали, что не вернутся!
Он ударил кулаком по столу так, что хрустнуло дерево. Столешницу пересекла тонкая трещина.
— Когда Печать удалось усмирить, гора словно лопнула: повсюду летели раскаленные камни, лава залила долину в мгновение ока, воздух стал черным и невыносимо горячим. Если кто-то избежал смерти в схватке с демонами или после воздействия Печати, они погибли в тот момент. Я думал, что последую за ними.
— Как ты выжил? — прошептала Мэй.
— Не знаю, — он спрятал лицо в ладонях. — Видят Небеса, я ищу ответ повсюду. Печать должна была сжечь меня, но она лишь сильнее повредила мое ядро. Я помню закат и черные поля застывшей лавы в густом тумане. От нее все еще исходил жар, когда я ступал по ней, спускаясь из долины Хуаншань. Я помню лицо дяди — он был потрясен, но счастлив. И помню лицо отца. Для меня пламя Хуаншань никогда не погаснет.
Шэн Юэлин схватил последний кувшин и осушил его в несколько глотков. Со стуком опустевший сосуд покатился по столу, сбил чернильницу, разбрызгивая по всюду черные кляксы, и свалился на пол.
— Иди спать, Янмэй. Скоро рассвет.
— А ты? — осторожно спросила она.
— Помедитирую.
Он действительно сел на циновку, скрестив ноги, и замысловато сложил пальцы.
Мэй собрала и спрятала в рюкзак записи, затем забралась на кровать. Спального костюма у нее не оказалось, так что она просто избавилась от верхней накидки и укрылась тонким покрывалом.
В медитации Шэн Юэлин дышал совсем не слышно. В тишине Мэй чудились несуществующие шорохи, шепотки, даже шаги. Она не успела на них сосредоточиться — провалилась в тревожный сон.
Ей снились поросшие зеленью горы, захваченные стылым туманом, длинная дорога вверх по бесконечным ступеням через квадратную арку с выгнутой крышей. Когда она проходила под ней, серебряные колокольчики мелодично зазвинели. Мэй пропустила их веревочки сквозь пальцы, сжала в кулак и сорвала. Звон прекратился.
Отчего-то она знала — впереди долгий путь по сырым, покрытым мхом ступеням.
Кто-то следовал за ней: неуловимо, словно новорожденный дух. Лавиной накатила тоска, нестерпимо захотелось обернуться.
— А-Лин!
Сон разлетелся на кусочки. Мэй подскочила на кровати. Снаружи грохнул фейерверк.
Шэн Юэлин немедленно оказался на ногах.
— Уходим немедленно! — приказал он, хватая ее драгоценный рюкзак.
Мэй успела только накинуть на себя верхнее одеяние — длинную накидку с широкими рукавами, — которое завязывала уже в коридоре.
Пробегавший мимо слуга велел всем посетителям оставаться в комнатах до прибытия заклинателей. Шэн Юэлин промчался мимо него вниз, затем через холл выскочил во внутренний двор. Янмэй чуть не
