Ворон, каркни на счастье - Анастасия Разумовская
Мне показалось, что моё сердце остановилось.
— Как?
— Влетел в бездну.
— Зачем ты спрашиваешь? — удивился Аэрг, Первый ворон. — Ты же можешь смотреть в зеркала.
Я оглянулась.
Бездна смотрела на меня. Дышала и ждала. И там, в ней, золотилась маленькая звёздочка, становясь всё слабее и слабее. Она гасла, но из последних сил пыталась сдержать тьму. Я протянула руки, взяла эту звёздочку, закрыла глаза и почувствовала, как из меня уходит сила.
Пожалуйста, живи… Эйдэн, забери мою жизнь, но живи…
Потому что я тебя люблю.
Эпиложек 1. Ты мой лягух
В королевском замке Старого города в маленькой уютной комнате за столом, покрытом льняной скатертью, сидела рыжая девушка, а вернее, полулежала, уперев подбородок в тыльную сторону правой ладони, лежавшей на столе. В левой руке Синди была золотая ложечка, которой девушка кормила большую зелёную лягушку, сидевшую прямо на скатерти, сливочным мороженным из серебряной вазочки. Лягушка клокотала и пучила золотые глаза.
— Не нравится? — грустно спросила Синди. — Я забрала с пира самое лучшее, между прочим. Ну давай же… Ради меня. Тебе обязательно нужно поесть.
— Ква.
Девушка вздохнула, поднялась, сбросила юбки одну за другой. Следом за ними на пол упали корсаж и блуза. Золушка была очень худенькой, стройной до торчащих рёбер, со слабо выраженной линией бёдер и небольшими торчащими грудками с розовыми горошинками сосков.
— Ква! — заинтересовался лягух.
— Ой да ладно! — отмахнулась Синди. — Чего ты там не видел! То же мне, скромняшка.
Она натянула хлопковую рубаху в кружевах, переступила через юбки, взяла лягуха в ладони и задула свечу.
— И вообще, привыкай. Я тебя не брошу. Знаешь, я много видела мужчин, но… даже лягушкой ты — самый лучший и самый добрый из них. И мне наплевать, что ты квакаешь, и что у тебя перепонки и вообще. Ты у меня — самый красивый. А завтра я тебе мух наловлю. Честно.
Золушка забралась в постель, на высокую стопку перин, положила лягуха на подушку, чмокнула в нос, набросила толстое одеяло и сонно пробормотала:
— Спокойной ночи. Никому не отдам, — закрыла глаза и добавила, проваливаясь в сон: — люблю тебя.
Но заснуть ей не пришлось.
Её губ коснулись мягкие, тёплые губы, а сильные руки обняли её плечи.
— Спасибо, — прошептал Арман, прижимая девушку к себе. — Ты меня расколдовала. Совсем. Я понимаю, что мы с тобой очень мало знакомы, но… Ты выйдешь за меня?
Синди распахнула глаза и возразила:
— Достаточно. И вообще неважно. И кому какое дело? Ты только мой лягух.
И её губы нашли его губы.
Эпиложек 2. Любить и драться
После торжественного ужина, завершившегося подписанием первичных договоров о взаимопомощи и торговле между королевствами, Аврора, мило попрощавшись с королём и королевой, прошла в спальню, посмотрела на стеклянный купол, преломляющий лунный свет, подошла к столу и открыла учебник по оптике. Ласково провела пальцами по пожелтевшей от времени странице. Усмехнулась. Снова вздохнула, взяла подсвечник с горящей свечой и вышла.
Она спустилась по чёрной лестнице, пересекла двор с черешней, откуда пропала каменная статуя, поднялась на стену, а затем на башню.
На подоконнике сидел Дезирэ и играл на дудочке что-то задумчивое. Рядом с ним серый крысёныш хрустел сухариком.
— Привет, — сказала Аврора, поставила свечу на пол и подошла к нему, неловко замерев и не зная, куда сесть.
— Привет.
Дезирэ оглянулся на девушку, опустил руку с дудочкой.
— Ты на меня обижен? — прямо спросила принцесса.
— Нет.
— Ты не спросил меня, почему я ответила тебе нет.
Он пожал плечами. Отвернулся в окно. Аврора снова вздохнула.
— Вот в этом и проблема, Эй. Ты никогда меня не спрашиваешь. Ты решаешь всё за нас обоих. Ты решил, что так будет лучше, поэтому лишил меня памяти. Превратил в принцессу. Решил за меня, кто именно мне нужен, не спрашивая. Ты лишил меня любви к тебе, понимаешь? Потому что…
Девушка запнулась.
— Я так не могу. Знаешь, я очень тосковала по тебе всё это время, и даже не знала, что тоскую по тебе. Мне было ужасно плохо, а я не понимала почему.
Младший принц обернулся и посмотрел на неё прозрачными в темноте глазами.
— Ты и сейчас сердишься на меня, хотя говоришь, что не обижен, но вот видишь: ты не отвечаешь. Ты…
Дезирэ спрыгнул с подоконника, притянул Осень к себе, а потом мягко поцеловал, закрыв глаза. Очень нежно. Она задохнулась, вздрогнула и прижалась к нему.
— Прости, — прошептал парень и добавил: — Я очень скучал, Осень.
Крысёныш чихнул и принялся чистить усики. Они помолчали. Дезирэ мягко очертил пальцем овал её лица.
— Я не мог иначе спасти ни тебя, ни мир. Мир я бы не стал спасать, честно. Но этот мир любила ты. А я любил тебя. Я знал, что пока сказка не завершена, Тьма не сможет сожрать мир. И знал, что она хочет тебя уничтожить. Понимаешь?
— А зачем лишил меня памяти?
Он усмехнулся.
— Ну… я был уверен, что не вернусь из бездны. Не хотел, чтобы тебе было больно. Я ж не знал, что вмешается брат.
— Знаешь, — Осень нахмурила светлые брови, — даже, если бы ты умер, и мне было бы больно, а мне было бы больно и очень, я бы не хотела тебя забыть. Никогда. И себя тоже. Наша память это мы, Эй. Обещай, пожалуйста, никогда так не делать.
Дезирэ посмотрел на неё. Слегка боднул.
— Не буду.
Девушка прижалась к нему, потёрлась носом о его нос:
— Ты ещё хочешь на мне жениться?
— Да.
— Я согласна.
Младший принц хмыкнул. Растрепал её волосы.
— Я знаю, — поддразнил её. — И знал, что ты придёшь поговорить.
— То есть, ты меня ждал?
Осень рассердилась, попыталась отстраниться, но Дезирэ удержал её:
— Ждал. Не злись. Пожалуйста. Просто ты же Осень, тебе всегда надо поговорить, обсудить и во всём досконально разобраться. А я всё время об этом забываю.
Она ткнулась лбом в его висок. Помолчала, а потом тихо спросила:
— Ты больше не Пёс бездны?
— Нет.
— То есть, ты стал добрым? И что теперь? Ты подавлен? Растерян? Ты…
Дезирэ снова рассмеялся.
