Наследник огня и пепла. Том IХ - Владислав Добрый
Бурлаки — сгорбленные, в вылинявших рубахах, натёртых ремнях, грязных шерстяных шапках — тянут с усилием, как будто тянут саму страну. Один кашляет. Другой бормочет. Третий матерится сквозь зубы. Никто не поёт. Они больше не поют, когда подходят к Караэну.
Но это всё, что они делают. Гильдия бурлаков в ответ на моё вежливое письмо с извинениями за неприятный инцидент прислала не менее вежливый ответ, где выразила надежду на продолжение сотрудничества. Караэн — крайняя точка маршрута. Без неё половина их людей останется без работы. Они не могут позволить себе вражду.
Поэтому они молчат.
Я вспоминаю мои реторты. Пшшш — и пар. Бах — и всё вздрагивает. Пять дукатов и пара движений. Простая штука. Страшная штука. Работает. И будет работать.
Но на это нужна медь. А медь — в шахтах Таэна, где люди спускаются как в преисподнюю. С торбами с едой. С остановкой на еду на полпути — так далеко залегают еще не выработанная руда.
Олово — из-за перевала. Через Большой Забер. Осенью и весной телеги вязнут в грязи. Зимой теряют колёса на ледяных камнях. Одну повозку заменить можно. Десять — уже нет.
Я уже вижу, как заканчивается металл в Караэне. Сначала — на складах у пирсов. Потом — в литейнях. Потом — даже у самых запасливых.
Если делать паровые бомбарды, такие же, как мои первые — размером со стакан, с околонулевой прицельной дальностью — их можно будет сделать из наличных запасов сотни три. Может, пять. И всё.
Олово из Железной Империи придёт на следующий год. Если заказать прямо сейчас.
В одну купеческую повозку на четырёх быках влезает по моим прикидкам тонна груза. Или две — по хорошей дороге. Например, по выложенному жёлтыми плитами Древнему Тракту из Отвина. Но через Большой Забер везут вдвое меньше. Пятьсот килограммов.
Вчера я покупал слитки олова в бушелях. Вес — как у мешка зерна. Слиточек — с кулак Сперата. Если загрузить повозку только ими, получится аккуратный кубик со стороной в полметра и весом в полтонны.
Хорошо. Допустим, я закажу десять повозок. В месяц. Плюс столько же меди из Таэна. Она идёт по воде. Проще.
Словно в насмешку мимо проходит группа бурлаков. Только что доставили баржу. Измождённые, кряжистые, с красно-коричневыми от ветра лицами. Волоки намотаны через плечо, словно плети. От них пахнет потом, пивом, глиной. Они устали так, что даже не боятся сверкающей сталью моей свиты, что послали коней им навстречу.
Ну допустим, я закажу медь и олово. И что тогда?
А тогда мне потребуется одна баржа леса, чтобы выплавить себе каждые двадцать—тридцать бомбард. А канал Караэна и так больше похож на дорогу в час пик. Вот почему в древности литейные заводы строили не рядом с городами. Чтобы не перегружать логистику. И быть ближе к нужным ресурсам.
— Шесть сольдо за одну… реторту, — пробасил Сперат. — Но это без зачарования от Университета.
Сегодня он считает деньги вместо Вокулы. Военная тайна, понимать надо. Никого лишнего. Оруженосец считает.
А тот мастер, что сделал мне первые три, взял со Сперата двенадцать сольдо за всё. Скинул? Побоялся? Или у него налажены цепочки, позволяющие сэкономить?
Надо бы спросить.
Шесть сольдо — немного. Хотя… смотря для кого.
Для подмастерья — это полгода работы. Хорошая оплата. К тому времени он уже женат, у него дети. Дом в Караэне ему не светит. Но за пару лет можно накопить на дом в трёх километрах от стен. У самих стен дома стоят от десяти дукатов. Даже без земли. Предместья — для богатых.
Для всадника — шесть сольдо почти ничего не значат. Кольчуга стоит сто двадцать. Арбалет — двадцать. Поэтому мне приходится себе напоминать: пешие оборванцы в самодельных доспехах, с угловатыми шлемами и кожей на плечах — это или зажиточные люди, или те, кто живёт войной.
Караэнский меч на поясе — не только оружие. Это статус. Как автомат Калашникова, украшенный бриллиантами.
Крестьянская семья — вполне может заработать шесть сольдо за год, в десять рук. Если урожай хороший. Если земли хватает.
Для меня — да, немного. Я бы мог купить хоть тысячу ручных пушек. Только кто мне их продаст?
Вокула был не прав. Даже в Караэне — всё ещё средневековье.
А если новое оружие покажет себя в бою — как быстро Отвин, Башня или Таэн, контролирующий медные шахты, сделают точно такое же, или даже лучше?
Правильно. Почти сразу.
Нет. Моего новшества мало. Его надо масштабировать. Наладить стройную организацию. Массовый выпуск.
Чтобы это было не изменение. А цунами перемен. Которое сметёт всё на своём пути.
Глава 21
Переломить судьбу
Уезжать из Караэна не хотелось. Хоть Адель и забрала с собой многое из поместья, без неё оно стало не только менее уютным, но и каким-то… спокойным. Я прекрасно обходился десятком слуг и ел с обычной, серебряной посуды, а не с дорогущего отвинского стекла. И так во всём. Всё стало как-то… проще.
К тому же я потихоньку начал налаживать контакт с главой оружейников. Под честное слово — не делать попыток к бегству — разрешил ему гулять в саду. Сначала одному, потом я стал периодически пересекаться с ним. Уверен, ещё пара недель — и мы бы уже завтракали или обедали вместе. У меня были на него большие планы. Хотя он пока держался холодно и в высшей степени официально, я был уверен: однажды он станет моим союзником.
Белого Рыцаря я отправил прочь почти сразу после победы над Ужасом. Вокула долго расспрашивал Адель о нравах в Королевстве Фрей и, после этого, скрипя сердце, признался, что я немного должен Королю. Я так не считал. Но так считал сам Король — и написал это в письме, которое Вокула до последнего скрывал от меня. Что-то там не доплатили за выкуп с Караэна… К тому же принято делать подарки сюзерену. Нет-нет, никакой дани — просто вот графство Адвес, к примеру, отстёгивает в Иль-де-Фрей шесть тысяч сольдо в год. Из любви.
А я, выходит, уже пару лет как просрочил выплаты. Вокула уверял, что хватит пяти тысяч дукатов. Я решил, что если Король опять решит устроить шевоше — то есть «прогулку» в Долину Караэна — это мне обойдётся дороже. Я удвоил сумму. А ещё десять тысяч решил отослать в Бурелом — не хотелось хранить всё серебро в одном замке. Даже яйца в одной
