Утро нового века - Владимир Владимирович Голубев
Англия, в свою очередь, ничем не могла сейчас помочь союзникам, ибо у неё возникли проблемы в Индии, где возле Рохтасгарха очень крупный отряд под командованием генерала Кларка подвергся совершенному разгрому армией маратхов. Кларк вёз с собой огромные сокровища, награбленные в захваченной им Агре[14], так что поражение оказалось вдвойне болезненным.
Да и вообще, ситуация в Индии резко усложнилась. Магараджа Яшвант Рао очень быстро стал важнейшим игроком в государстве маратхов, захватив титульного императора Шаху[15] и провозгласив себя новым пешвой. Он заключил мирные соглашения с соседями, уступив им некоторые земли, и принялся наводить порядок в своей стране. В его армии на первых ролях оказались европейские, в основном прусские, шведские и немного русские офицеры. К маратхам со всей Индии начали стекаться и французы, оказавшиеся неприкаянными, но мечтавшие отомстить англичанам. Европейское оружие и европейский порядок уже показали, что перед британским командованием возникло очередное очень опасное препятствие на пути завоевания субконтинента.
Назначенный лордом-губернатором Индии, лорд Ричард Уэсли, граф Морнингтон[16], посчитал одной из главных причин поражения тот факт, что основу армии Кларка составляли бенгальцы, активно нанимаемые для службы английской короне. Он настаивал на резком увеличении количества собственно британских солдат для повышения стойкости войск. Аберкромби и Джервис поддержали его в этой просьбе, и теперь для правительства проблемы европейской войны начали перекрываться индийскими вопросами. К тому же после своей победы Яшванту Рао значительно легче было найти понимание у соседей, который вполне могли присоединиться к маратхам в войне против европейских агрессоров.
На море французские адмиралы тоже не желали оставаться позади армейских командиров и действовали активно, перехватывая торговлю противников в прилегающих к континенту водах. Флоты же союзников опасались давать решительное сражение, справедливо видя возможность потерпеть поражение от весьма сильного противника. Англичане пытались организовать сопротивление, но испанцы, португальцы, а следом за ними и неаполитанцы не желали воевать под командованием давних врагов. Так что, несмотря на формальное преимущество в мощи эскадр коалиции, французы пока не ощущали серьёзного давления с их стороны.
Очевидно было, что без значительной поддержки извне союзу в войне не спастись от поражения, а Моро деловито осваивал захваченную территорию, перенося границы и устраивая вассальные ему республики. Явление России на арену всеевропейской войны было уже просто необходимо — мы не могли допустить гегемонии Франции, как, впрочем, и любой другой страны, кроме, собственно, нас самих, мы должны были защитить свою торговлю, расширить сферы влияния, ну и напомнить зарвавшимся соседям, кто в доме хозяин.
⁂⁂⁂⁂⁂⁂
— Павел Иванович! Поручик Никитин! — кричал совсем юный ещё десятник Капунин, только прибывший из корпуса и назначенный в полуэскадрон Павла.
— Что тебе, Васятка? — устало поднял голову молодой человек, отвечавший за постановку на постой всего полка.
— Письмо Вам, Павел Иванович! — радостно улыбался десятник, — Из Никитинки! Женский почерк! В штабе мне для Вас передали.
— Письмо? — зарозовел офицер, — Давай, Вася! Да не тяни!
— Сейчас-сейчас! — пыхтел юноша, вытягивая пакет, — От невесты, Павел Иванович?
— Да, Вася! — глупо улыбаясь, поручик вчитывался в мелкие чёткие строчки, написанные любимой рукой, — Надо же, под Прессбургом меня почта нашла, а! Сам не знал ещё неделю назад, что здесь стоять будем, а вот…
— Да уж, военная почта сейчас просто чудеса творит! — поддерживал разговор десятник, почти влюблёнными глазами глядя на командира, — Наш Александр Васильевич гонит нас нещадно, а вот письма успевают! Так, ведь быстро идём, что даже Карпухин бы позавидовал…
— Васька, ты в полку новичок, так что не знаешь, как у Карпухина было! — оторвался от письма поручик и насмешливо посмотрел на Капунина, — В русской армии нигде медленно не ходят, чай не европейцы какие-нибудь. Да и наша дивизия всегда был у фельдмаршала лучшим. Недаром именно нас в поход отправили, а мы ещё на Дунае догнали Соломина и Коновницына[17]! Даже сам Суворов нашего Николая Карловича Боунапарта похвалил.
— Но ведь бежим-то после этого, всё одно, словно на пожар! У нас в корпусе так не гоняли…
— Вася, ты уж не скромничай! Я-то ещё не так давно выпущен! Гоняли, да ещё как! — усмехнулся поручик, — А что бежим… Так, кесарь вон столько торговался и дождался того, что Мака ещё раз разгромили под Гюнцбургом, а Мелас сдал Рим. Слышал, наверное, что император чуть ли не умолял нашего генералиссимуса спасти его от французов. Что у цесарцев осталось? Только эрцгерцог Карл, но он не соперник для Моро — слишком уж него мало войск. Из Нидерландов ни человека не отозвать — больно уж там союзников жмут, в Тироле да Италии вот-вот совсем беда случиться, а Бавария уже вся под французами, глядишь, и Богемия падёт, а там и Вена рядышком. Только на нас и надежда.
— Битва будет точно! — радостно округлил глаза десятник, — Ордена заслужим, да и деньгами государь после победы не обидит!
— Дурак ты, Васька! — поморщился Никитин, — Молод слишком да восторжен. Столько народу в битвах поляжет, да и от плохой воды многие навсегда на чужбине останутся, а ты — ордена. Первая задача простого солдата — выжить, а офицера — сберечь солдат, всё же остальное — уже как получится.
— Так что же, Вы в победу не верите, Павел Иванович? — с обидой произнёс Капунин.
— Верю, Вася! Конечно, верю! Иначе какой бы я солдат был? Просто беречься надобно, пока такое возможно. Вот ты видишь, как на нас венгры смотрят?
— Ну, не любят они нас…
— Конечно, Вася, почти всё, что император нашему государю в залог отдал, у венгров забрали. Таких доходов мадьяры лишились. Вот и опасайся ты их поболе! Чтобы я не слышал, как ты в одиночку из лагеря выходишь, понятно!
— Так точно, господин поручик! — с некоторой обидой вытянулся юноша, но в глубине его глаз уже светилось понимание, — В бой-то скоро пойдём, Павел Иванович?
— Не знаю, Вася. Готовься к схватке каждую минуту — французы
