Бренная любовь - Элизабет Хэнд

Затем настала тишина. Рэдборн услыхал поспешно удаляющиеся шаги двух человек: те прошли по коридору и спустились по другой лестнице. Он, затаив дыхание, слушал.

Да где же Лермонт?

Тянулись минуты. Рэдборн сделал глубокий вдох и шагнул в коридор. Убедившись, что никого нет, он быстро подошел к двери и распахнул ее.

Тут же его окутало тепло с густым мускусным запахом, как в лисьей норе. Он на что-то наступил и, опустив глаза, увидел сломанную пополам кисть с длинной ручкой.

– Кто вы такой? – вопросил голос. – Я вас не знаю. Отвечайте!

Рэдборн поднял голову и остолбенел.

Перед ним стояла та самая незнакомка с моста. На ней была одежда в той же серо-синей гамме, только на сей раз не лохмотья, а струящиеся тяжелые шелка: голубино-серый с всполохами лилового и темно-синего, длинные рукава с фиолетовым исподом. На шее алел тонкий шарф, так что Рэдборну на миг показалось, что ей перерезали горло.

– Я… прошу прощения… Мне показалось… Я слышал крики. Меня зовут Рэдборн Комсток. Теперь я здесь работаю…

Женщина пристально смотрела на него. Она была очень высокая, ноги скрывались за полами длинного кимоно, из рукавов выглядывали удивительно тонкие, изящные запястья и крупные кисти; под обломанными ногтями что-то краснело. Шея у нее была длинная и мощная, как колонна, узкий заостренный подбородок и гладкий белый лоб, глубоко посаженные темно-зеленые глаза и крупный, изящно изогнутый рот. Она была немолода, лет на десять старше Рэдборна; пышная масса волос цвета темного красноватого дуба рассыпалась по плечам и спадала на спину.

– Мой пес у вас? – Она строго воззрилась на него, затем нетерпеливо махнула рукой. – Нет. Вижу, что нет. Опять врача мне подослал, сволочь!

Рэдборн потерял дар речи. Никогда прежде он не слышал брани из женских уст и не видел женщин с распущенными волосами. В мастерской ван дер Вена он писал обнаженную натуру, но таких женщин не встречал. В комнате пылало солнце; руки она воздела к потолку и стиснула в кулаки. Увидев его ошалелый взгляд, она слегка отпрянула и опустила голову, пряча лицо за свисающими прядями.

– Нет, – прошептал он.

Она тотчас подняла голову и шагнула ему навстречу. Он чувствовал ее запах: соль, мускус и ворвань. Посмей он протянуть руку, он ощутил бы жар, исходивший от ее голых запястий, горла, щек и лба. Он знал, что больше она не отпрянет. Наоборот, приникнет лицом к его ладони; он это знал, знал наверняка.

– Кто же ты тогда такой? – проворковала она и прижала ладонь к его щеке; он зажмурился и чуть приоткрыл рот, заставляя себя стоять недвижно, не шевелиться, усилием воли сохраняя спокойствие, чтобы ее ладонь успела выжечь след на его коже, чтобы навсегда запечатлеть в памяти ее запах. – Рэдборн?

Он открыл глаза. Ее лицо было в нескольких дюймах от его лица. Рэдборн увидел, что радужка у нее не чисто зеленая, а с крошечными зазубренными прожилками – землисто-коричневыми, синеватыми, черными. Она широко распахнула глаза, не от удивления или страха, но от внезапного осознания.

– Да. – Он кивнул, чувствуя, как его дыхание коснулось ее щеки. – Рэдборн Комсток. Я художник. Живописец. Из Америки, – добавил он отчаянно. – Я не хотел вас беспокоить, мисс… мисс…

– Он зовет меня Мэри. Или Мэй.

– Мэри. – Рэдборн помедлил. – Это ваше настоящее имя? Так вас называет доктор Лермонт?

– Нет. Врач называет меня Эвьен Апстоун.

– Мисс Апстоун, вы простите, ради бога, что я к вам ворвался… Меня только что взяли на работу, чтобы…

Он умолк, пытаясь вспомнить и как-нибудь сформулировать то, что именно от него требуется. Женщина вдруг засмеялась. Он покраснел, но тотчас же заметил, что она смеется не над ним, а от восторга. Он невольно улыбнулся.

– Вы знаете, я пока сам не разобрался, что буду делать. Вроде бы – помогать пациенту. Художнику.

– Я – художница.

– Правда?

Женщина посмотрела на него так возмущенно, что он опять залился краской.

– О… Прошу прощения, мне казалось, он говорил о мужчине… Об…

Рэдборн осекся, решив не произносить вслух слово «убийца».

– Его зовут Якоб Кэнделл. Да, он здесь, – нетерпеливо ответила женщина. – Преступник и безумец. А я…

Она отвернулась и стремительно зашагала к дальней стене. Окна палаты были забраны толстыми железными прутьями; в углу стояла такая же узкая койка, как у Рэдборна, и стол, заваленный угольными карандашами и тонкими кистями. Еще на столе лежал планшет для рисования, а рядом – крыло крупной птицы с заостренными перьями цвета портера. К мольберту был приколот холст, покрытый мазками всех возможных оттенков зеленого: трава, изумруд, ярь-медянка, мох, лишайник, полынь, остролист. Женщина бросила взгляд на свою работу и покачала головой.

– …а я здесь – узница.

Она повернулась к нему спиной; ее темные волосы змеились по серому шелку. Снаружи грохотали, вздуваясь и опадая, волны. Рэдборн потрясенно глядел на женщину.

– Мне очень жаль.

Она будто и не услышала его, продолжая рассматривать зеленую мешанину на холсте и серо-синюю – за окном. Наконец она произнесла:

– Вы знали, что там есть страна?

Рэдборн робко улыбнулся.

– Нет.

Он подошел к окну и посмотрел наружу. Стекло за железной решеткой было испещрено крошечными воронками в тех местах, где ветер с силой швырял в него песок.

– Теперь она лежит в руинах, – сказала женщина, переходя на шепот. – А давным-давно ею правила великая королева со своим супругом. Они были очень счастливы, королева любила короля всей душой, но шли эпохи, и королева утратила покой. Однажды ей показали картину, на которой было запечатлено дивно место. Она решила непременно увидеть это место своими глазами и отправилась в странствие.

– Долго ли, коротко ли странствовала она, встречая на своем пути немало удивительного и чудесного – такого, что прежде и вообразить не могла. Однажды она видела сову и мальчика с сетью, который изловил эту сову, и та погибла. Видела мужчину в зеленом платье верхом на черном коне; много разных мужчин повидала она в своих странствиях.

– Не знала королева, что любимый супруг отправился на ее поиски, – продолжала она уже громче. – Подобно жене, он сбился с пути, но никогда не блуждал так, как она. Они все искали друг друга и не находили.

– Наконец она пришла на край света. Дальше идти было некуда. Она прыгнула с края прямо в огонь. Тогда король попросил море затушить пламя, но и морским волнам это оказалось не под силу. Вот, видите?

Она тронула Рэдборна за руку.

– Видите, под водой она все еще объята пламенем? Видите ее?

Ее пальцы