Зимняя бегония. Том 2 - Шуй Жу Тянь-Эр
Глава 17
Отгремел Праздник фонарей, все юаньсяо [96] были съедены, и труппа «Шуйюнь» вновь распахнула двери. За десять с лишним праздничных дней Шан Сижуй ни разу не подумал купить газету, чтобы почитать новости, однако в день открытия управляющий театром «Цинфэн» господин Гу, дабы польстить Шан Сижую, скупил все газеты за полмесяца, в которых печатали хвалебные статьи о «Записках о прячущемся драконе», и лично, отчетливо выговаривая каждое слово, зачитал их Шан Сижую за кулисами. Шан Сижуй не был похож на прочих популярных актеров, которые непременно держали при себе одного-двух подхалимов из актеров-любителей. Хоть он и наслаждался пышной свитой, окружающей его, но не желал, чтобы кто-то сопровождал его за пределами театра. Сяо Лай ему хватало. Что касалось настоящих, самых близких друзей, он был весьма разборчив. Обычно Шан Сижуй приходил в театр строго к началу представления или репетиции, чтобы дать указания труппе, а после спектакля тут же спешил домой, где легко перекусывал на ночь и засыпал крепким сном. Если кто-то задерживал его хоть на минутку, он тут же начинал нервничать. Управляющему Гу выпадало не так уж много возможностей подольститься к нему.
В день открытия дверей театра Шан Сижуй как хозяин труппы должен был возглавить церемонию поклонения основоположнику профессии, лично сорвать печати с сундуков, где хранились театральные костюмы, и подсчитать новые украшения для головы, диадемы и цветы из самоцветов, вот почему он следил за всем с самого утра. Тут-то управляющий Гу его и подловил.
Он, подобно громкоговорителю, протараторил одну из рецензий, и все актеры труппы «Шуйюнь» как один одобрительно закивали, не забыв еще раз рассыпаться в похвалах. Шан Сижуй с заварочным чайником в руках прислонился к спинке стула Юань Лань и слушал их с улыбкой, нисколько не скрывая своего тщеславия, слушал и время от времени хлебал прямо из носика чайника, подобной манерой напоминая скорее грубияна-ушэна. Никогда исполнители дань не вели себя столь невоспитанно.
Судя по газетам, китайская традиционная опера и в самом деле нравилась абсолютно всем – от классиков литературы и крупных ученых до рикш и носильщиков, поклонники Шана Сижуя находились в каждом социальном классе. Когда он исполнял пекинскую оперу в традиционных театрах на Тяньцяо, чернорабочие покупали билеты за несколько фэней, чтобы скоротать вечер, а затем напевали услышанное, подражая ему. Как-то раз Шан Сижуй ехал на рикше, и во время подъема возчик, дабы подбодрить себя, во весь голос прокричал строчку из амплуа ушэна, которую исполнял Шан Сижуй, тот сразу узнал манеру собственной школы Шана. Скрывая улыбку, сходя с рикши, он нарочно пожаловал возчику на пять мао больше. Хотя «Записки о прячущемся драконе» и относились к жанру куньцюй, который городские обыватели не могли напеть так легко, все же она особенно угодила вкусам людей образованных, и в газетах вокруг нее развернулась настоящая шумиха. Даже те из представителей культуры, кто совершенно не умел исполнять оперу, взяли в руки кисти и принялись писать статьи, где все разложили по полочкам. Они не касались того, как актеры держались на сцене и пели, однако, послушав их, можно было извлечь немало полезного касательно героев пьесы и сюжета, знатоков музыки среди них было немного. Чернорабочие же до хрипоты в голосе выкрикивали похвалы Шан Сижую. Когда Шан Сижуй только дебютировал, ему очень нравился этот шумный восторг публики, но со временем, углубившись в оперу, он больше полюбил отзывы, полные стоящих размышлений. Вот почему, несмотря на бешеную популярность цзинцзюй, за все эти годы он не смел бросить куньцюй. После приезда в Бэйпин Шан Сижуй отвоевал свое место в «грушевом саду», финансовое положение труппы «Шуйюнь» улучшилось, они вздохнули посвободнее, и наконец-то Шан Сижуй смог ставить собственные пьесы – не для продажи билетов, а ради сердечного удовлетворения, чего другие актеры не разделяли.
Управляющий Гу поднял большой палец вверх:
– Эх! Все говорят, что сейчас пекинская опера заглушила куньцюй, но я, некий Гу, осмелюсь с этим не согласиться! Будь то пекинская опера или куньцюй – все зависит от того, кто исполняет! Верно? Шан-лаобань, я вам вот что скажу, ради того, чтобы купить билеты на три новогодних представления «Записок о прячущемся драконе», люди дрались до смерти! Сейчас все устроено так: если в спектакле не играет Шан-лаобань, у людей не найдется времени на него сходить, даже если стоить он будет гроши. Но если в представлении задействован Шан-лаобань, билеты не купить и за несколько десятков юаней!
Шан Сижуй весь засиял от удовольствия:
– И все же цены на билеты завышать не стоит, не будем бесчинствовать.
Управляющий Гу согласно кивнул и добавил:
– Шан-лаобань знает, что за люди придут сегодня? Большие люди из военных кругов, политики и коммерсанты – и молодой господин Цзинь, сын министра, и заместитель министра Хэ. Все они следуют за вами по пятам, к нам в театр пришел целый отряд солдат, обшарили все как следует, говорят, боятся, как бы кто не заложил бомбу, сейчас по-прежнему стоят на посту.
Шан Сижуй сказал:
– Кажется, я видел их по дороге сюда.
Управляющий Гу огляделся по сторонам, приложил руку ко рту и прошептал на ухо Шан Сижую:
– Говорят, приехали с севера!
Шан Сижуй ничего не понял:
– Кто приехал с севера? Император вернулся?
Несмотря на то что сейчас со всех сторон над страной звучали песни чусцев [97], в Бэйпине и Нанкине царили тишь да гладь, радость и веселье. Шан Сижуй, будучи актером, оставался совершенно безучастным к политике, враги, взявшие Китай в тиски, его ни капельки не интересовали. Разглядев его невежество, управляющий Гу не стал ничего ему растолковывать, лишь улыбнулся, рассчитывая одурачить его и отвести от темы. Однако Шан Сижуй продолжал допытываться:
– Так кто все-таки приехал? Такая таинственность. Это император?
– Это я приехал!
Шан Сижуй обернулся и увидел, как Чэн Фэнтай с газетой в руках распахивает дверь. Актеры труппы «Шуйюнь» и даже управляющий Гу встретили его с большой любезностью, поприветствовали его смешками и разговорами.
Чэн Фэнтай положил шляпу на чайный столик и снял пальто, совсем как по возвращении домой:
– Всякий раз, как я к вам прихожу, вы всегда такие шумные и веселые, что же хорошего у вас такого происходит?
Юань Лань ответила со смехом:
– У нас в Пинъяне есть одна старая поговорка: «Хочешь веселиться, отправляйся в театральную труппу». Театральная труппа – самое веселое, самое оживленное место. Если актеры сами не в силах веселиться, как же вам тогда
