Противостояние президенту США. Откровения бывшей помощницы Байдена - Тара Рид

Позже молодая женщина из программы «Новые начинания» позвонила на горячую линию и сказала, что хочет выйти из приюта и пойти на вечеринку. Специалисты горячей линии были обучены «расширять возможности» женщин. Они сказали, что решение зависит от нее, но обсудили риски и напомнили, почему она оказалась в приюте. Ей был двадцать один год, и она скучала по своим друзьям. В приюте были установлены строгие правила и комендантский час, а ей хотелось свободы. Оставив сына с няней, она ушла. И так и не вернулась. Ее бывший парень нашел ее на вечеринке и убил. Он завернул во что-то ее тело и бросил в канаву. Его отец был офицером полиции и пользовался уважением в обществе. У нее нашли завещание, в соответствии с которым опекунами сына становились ее родители, проживавшие в другом штате.

Какая молодая девушка двадцати одного года оставит завещание? А она это сделала. И когда родители ее бывшего парня пытались оформить опеку над ребенком, у них ничего не вышло. Появились пикеты и призывы бороться с домашним насилием. Но потом жизнь пошла своим чередом, и все забыли о них.

У нас были групповые занятия в приюте. Я терпеливо посещала их, но никогда не чувствовала, что дошла до того момента, когда может начаться исцеление. Я весь день проводила с Микаэлой – водила ее в парки и на детские площадки, мы встречалась с семьями, у которых не было проблем. Мне хотелось, чтобы кроме приюта дочь видела другой мир и познала радость.

Я быстро нашла работу и жилье. Микаэла процветала и имела собственное пространство.

– Мама, здесь так хорошо без людей! – призналась она мне.

Микаэла была спокойным человеком и, как единственный ребенок, ценила покой. Это значительное движение вперед и работа, которую я проделала вместе с другими выжившими, были вознаграждены. В 2004 году я закончила юридический факультет. У нас был большой праздник с друзьями и семьей. Брат выступал в комедийном шоу. В те выходные было так весело! Дочь была счастлива, у нее были лучшие друзья, уроки музыки и рисования с бабушкой. Мы ходили к водопадам, гуляли в старых лесах за пределами Сиэтла, устраивали пикники с ее друзьями. Жизнь распахнула свои объятия, и мы смогли гоняться за радугой вместо того, чтобы сдерживать слезы. Это было время смеха и приключений.

Я помню тот момент, когда Микаэла поняла, что может читать книги самостоятельно, и как она радовалась, словно каталась на скутере или велосипеде. Я дорожила каждым днем, проведенным с ней, и часто откладывала другие дела, такие как свидания или юридическую школу, потому что время, проведенное с ней, было волшебным и таким мимолетным. Я знала, что в мгновение ока это исчезнет. Исцеление приходит в любых формах: иногда это воркование ребенка, а порой – мурлыканье кошки или теплая ванна в спокойной тишине. Свобода – это когда вы можете беззаботно спать, ничего не боясь; когда вы отпускаете ярость, а затем ощущаете сладкий вкус жизни. Простите себя и вы обнаружите, что вскоре сможете простить и других. Я дорожила этими годами, особенно потому, что видела смерть и сама была близка к ней. Майкл и те женщины, которые были убиты, научили меня не бояться смерти, а принимать жизнь. Их уход был суровым напоминанием об ускользающих мгновениях.

С тех пор, как я выступила в 2019 году, у меня появилось много новых друзей, даже несмотря на карантин во время пандемии Covid-19. Я познакомилась с замечательными людьми лично и по телефону. У меня были сторонники, которые отдавали мне столько энергии и любви, что это меня вдохновляло. «Команда Тары», как они себя называют, начала серьезно формироваться после того, как вышла трусливая статья в газете «Нью-Йорк Таймс». Аспирантка Кейт нашла запись того звонка моей мамы на шоу Ларри Кинга. Эта запись была у телеканала CNN, но он никогда ее не транслировал. Райан Грим и Рич Макхью раскрыли эту историю благодаря неравнодушной Кейт. Я связалась с ней, чтобы поблагодарить, и мы продолжали общаться. Она помогала мне все лето, пока я подвергалась юридическим нападкам, и моя репутация рушилась. Авалон Клэр, как футболист, который яростно защищает свои ворота, неустанно работала, жертвуя своим временем, чтобы помочь мне во всем – от сбора команды поддержки до создания веб-сайта и разработки дизайна обложки книги. Ее бойфренд Ангус тоже любезно помогал, чем мог.

У меня было несколько сюрреалистичных дней. Однажды утром мне позвонила Анита Хилл[42]. Она сказала много добрых и мудрых слов поддержки в той ситуации, через которую мне пришлось пройти. Она понимала, что самое тяжелое для меня было не то, что мне не верили, и не то, что я была втянута в политические игры, а тот негатив, который выливала на меня пресса. В тот же день я разговаривала с Шоном Хэннити[43]. Он по-доброму отнесся ко мне и понял, в каком трудном положении я оказалась, пытаясь рассказать свою историю в таком враждебном окружении. Дни были наполнены испытаниями и трудностями, и я была благодарна людям, которые пришли, чтобы облегчить мои страдания. Это заставило меня почувствовать себя свободной от всех ограничений.

Символом свободы для меня всегда была лошадь. Меня всю жизнь восхищали эти животные и их целительная сила.

Как-то раз я занималась со своей лошадью, а неподалеку за мной наблюдали мама и мой бойфренд Фейб. Я подошла к ним, а мама сказала Фейбу: «Дай Таре побольше простора. Она как та лошадь – ей не нужны ограждения». Фейб рассмеялся и сказал, что уже знает это.

Мать знала мою потребность в открытых пространствах в прямом и переносном смыслах. Я всегда была за свободу духа и разума, и мне не нравились ограничения ни на работе, ни в отношениях. Лошадь была одним из моих тотемных животных.

Моя любовь к лошадям началась еще в детстве. На протяжении жизни у меня их было несколько. Последним был Шарм. Я всегда считала, что лошади любят свободу. Поэтому мой конь скачет в табуне. Он вожак. Гордый и умный. А еще он любит хватать меня за шляпу и играть со мной в футбол. Рядом с ним я испытываю великое исцеление.

Я всегда мечтала, чтобы внедрили законодательство о запрете убоя лошадей. Во время стажировки у Панетты и жестоких облав на наших диких лошадей я была полна решимости поработать над этим вопросом. Но все, что было