Майте Карранса - Избранница
— Да не расстраивайся ты так, мне просто в голову пришла такая мысль, — и безо всякой паузы Антавиана переменила тему: — Мне больше понравилась Фиалковая фея. Я оставлю себе Фиалковую фею, и ты возьмешь Пурпурную фею. Я тебе предлагаю хорошую сделку, ведь у Пурпурной феи власти больше, чем у Фиалковой.
— О чем ты мне говоришь? — задала осторожный вопрос Луси, пришедшая в полное замешательство.
— О феях, о том, что будет. Разве мы не идем за феями?
«Она не только назойлива, но и глупа», — подумала Луси.
— Нет. Мы идем за Цицероном.
Антавиана неожиданно остановилась:
— Почему?
— Потому что мне так нравится! — воскликнула раздосадованная Луси.
Она устала от своей глупой подруги. Неужели ей все надо повторять каждые пять минут?
Антавиана была немного огорчена.
— А как же феи? Мне нравится Фиалковая фея.
У Луси появилось желание дать Антавиане звонкую оплеуху, но она вспомнила, что это насилие, а ведь она добрый человек.
— Оставь фей в покое, они опасны.
Однако Антавиана могла оказаться еще опасней.
— Я хотела бы, чтобы фея стала моей крестной и выполняла все мои желания. Я хочу этого больше всего в жизни. Честно говоря, без волшебного существа все теряет смысл, я это только что обнаружила. Если у Анхелы есть фея, то у меня она тоже должна быть. Мне нужна фея Анхелы, — хныкала коротышка.
Луси начала нервничать.
— Ладно, ладно. Получишь свою фею, только иди за мной.
— Ты мне обещаешь?
— Я тебе обещаю.
Луси успокоилась.
Антавиана вдруг повеселела и продолжила путь легким шагом, что-то напевая про себя. Трудно было поверить, что у нее столь переменчивое настроение.
— Анхела казалась чуточку неестественной, как ты думаешь? Такая белокурая и такая совершенная, я этого не понимаю, — выпалила вредная мелочь невинным голоском, разыгрывая свою излюбленную карту с целью посеять раздор.
Луси невольно почувствовала, как ее охватывает безудержный гнев. Она хрустела костяшками всех пальцев подряд и скрежетала зубами. Даже ей самой стало страшно.
— Анхела легко отделалась, — изрекла она хриплым голосом.
— От чего?
— Я бы выцарапала ей глаза собственными руками!
Антавиана от радости захлопала в ладоши, а Луси, заметив, что ей самой страшно нравится роль мстительницы, решила развить эту тему:
— Она это заслужила.
— И ты бы это сделала?
— Конечно. Если бы Анхела не оставила Цицерона в покое и не велела бы ему обратить внимание на меня, я бы убила ее.
Луси сама удивлялась тому, что говорила.
Антавиана поцокала языком и продолжила задавать свои хитрые вопросы:
— И как бы ты предпочла убить ее? С кровопусканием или без него, медленно или сразу?
— Мы упустим его! — неожиданно воскликнула Луси, уходя от ответа.
Цицерон ускорил шаг, все больше и больше углубляясь в чащу леса.
— Он не туда идет, — уверенно заметила Антавиана.
Луси тоже заметила это и стала постепенно выходить из себя.
— Он не может…
— Что?
— Цицерон идет за ней!
— За Анхелой?
— Разве это не видно?
— Что не видно?
— Как — что не видно? Ему грозит опасность! Анхела — серийная убийца. Она прикончила Патрика!
Как это ни странно, Антавиана стала защищать Анхелу:
— Однако она велела Цицерону уйти. Мы это слышали. Это Цицерон решил следовать за ней, он без ума от нее.
Для Луси это было все равно что кость в горле. Ее огорчала мысль, что эта дура Цицерону милей. Тем не менее она продолжала вести себя как хорошая девочка…
— Цицерон сам не знает, чего он хочет, — Луси стала оправдывать его. — Как он может идти следом за этой… за этим белокурым уродищем из пластилина?
Антавиана ей ответила:
— Давно известно, что ребятам нравятся Барби, девицы и уродки из пластилина. Девушки вроде тебя из плоти и костей, — ладно, в тебе плоти больше, чем костей, — не пользуются успехом. Не сердись, но это чистая правда!
— Заткнись же ты! — не выдержала Луси, которую раздражал фальцет Антавианы и, понятное дело, то, что она говорила.
— Он направляется к холму, — уже тише сказала Антавиана.
— Это и понятно! Он собирается проникнуть туда!
— Куда?
— В королевство Туата Де Дананн.
Однако Антавиана не удивилась, а восприняла эти слова как нечто само собой разумеющееся и указала вправо.
— Идем туда, мы его перехватим, — сказала она, показывая на одну из троп и оставляя Луси в полном изумлении.
— А почему туда?
— Потому что там есть вход.
— Я ничего не вижу.
— Понятно, что не видишь, но он есть.
— Откуда ты это знаешь?
Антавиана была очень чувствительной.
— Значит, ты не веришь, да? Ты считаешь меня лгуньей?
Луси просто не могла поверить этому. Откуда этой соплячке знать о столь сложной вещи, как тайный вход в холм фей?
— Перестань говорить глупости!
Однако Антавиана отказалась идти за ней.
— Отсюда я ничего не вижу!
— Цицерон вот-вот скроется из вида! — торопила ее Луси.
Антавиана замерла как вкопанная и не собиралась двигаться с места ни на шаг. Ее что-то сдерживало.
— Оттуда, из-под камней холма, исходит нечто отвратительное.
Луси заметила, как она морщится. Из-за этой девицы она потеряет любимого Цицерона!
— Ты говоришь глупости!
— Значит, ты ничего не видишь?
— Конечно, нет. Послушай, у меня нет желания устраивать игры. Давай, бежим! — Луси все больше выходила из себя.
— Эта тропа опасна, — ответила Антавиана и спокойно села на землю, будто настало время пить чай.
Луси, вне себя от злости, направилась дальше, не понимая, зачем связалась со столь непредсказуемым существом, как Антавиана.
— Идиотка!
И она побежала за Цицероном, не обратив внимания на это замечание.
Антавиане и в голову не могло прийти, что теперь перед нею была вовсе не Луси, а гном-колдун девятнадцатого уровня по имени Мириор. Непостижимо.
Антавиана
Антавиана опустилась на землю перед холмом и зевнула. Чей-то голосок шептал ей, что сюда поворачивать не следует, но, если Луси так хочется покончить с собой, ей не стоит мешать. Будет даже лучше, Антавиана одна вернется в Дублин и скажет, что ее друзья исчезли. Поплачет, изобразит сильное горе, выступит перед журналистами и станет знаменитой.
Эта мысль привела Антавиану в восторг, но она не могла осуществить ее. Волшебный лес поймал ее и не давал возможности вернуться к цивилизации. Внутреннее влечение, которое пробудила в Антавиане Фиалковая фея, изменило ее. Она не могла уйти и забыть ее. Пока не могла. Голос феи, напоминавший звуки флейты, ее фиалковый цвет, шелест крыльев — все околдовало Антавиану. У нее возникло огромное желание держать фею в своих руках и слушать, как она воркующим голоском произносит заклинания.
А что, если она проникнет под холм и разыщет ее? А что, если ей удастся сделать ее своей феей?
Антавиана, лежа на опавших листьях, свернулась в клубок, поднесла большой палец близко к устам и прикрыла глаза. Она уснула, мечтая о Фиалковой фее и заколдованном холме фей.
Прошло немало времени, как Антавиану разбудила Луси, тряся ее за плечи.
— Просыпайся немедленно!
Манеры ее бывшей подруги были грубоваты. Антавиане следовало лучше выбирать подруг по приключениям.
— Что случилось? Что тебе надо?
— Я не смогла догнать Цицерона, а вход исчез. Я все искала и искала, как туда проникнуть, но ничего не нашла.
— Тем лучше для тебя, этот вход был ловушкой.
— Как ты можешь говорить, что так лучше для меня? Я только что потеряла Цицерона, понимаешь? Его проглотил этот холм. Цицерон бросился за этой белокурой самозванкой, он не способен понять, кто ему больше подходит.
— Кто ему подходит?
— Я, само собой разумеется.
«Какая чушь», — подумала Антавиана, но не хотела спорить и промолчала.
— Я знаю, как туда войти.
— Ради этого я и пришла. Пойдем, проводишь меня.
Голос и жесты Луси выражали явную радость и оптимизм.
— Но с одним условием.
— Выкладывай.
— Я хочу поймать Фиалковую фею. Без нее я не уйду, — выпалила Антавиана.
— Договорились.
Луси согласилась бы поймать диплодока и научить его танцевать румбу. В действительности она хотела поскорее поймать Цицерона.
— Ты сказала это неуверенно, — придирчиво пожаловалась Антавиана.
— Извини, я была невнимательна. Я помогу тебе поймать эту фею — для меня нет более важной цели в жизни.
— Лгунья, — жаловалась Антавиана. — Ты ведь даже не видела ее.
Луси поправила ее:
— Я хотела сказать — после Цицерона. И дело тут не в том, что для меня так важна эта фея, для меня важна ты, ты моя подруга, а я очень ценю дружбу.
