Смертельный номер - Кристианна Брэнд
— Ладно, — согласился Кокрилл, хотя все это ему не нравилось. — Будь по-вашему, но под вашу ответственность.
Инспектор собрал всех на балконе.
— Делайте в точности то же самое, что и в тот день, по возможности четко соблюдая время своих действий. Мисс Баркер может играть саму себя до того момента, когда она подошла ко мне на нижней террасе. После этого она все время оставалась под моим присмотром, так что, в принципе, выходит из игры, а значит, может подняться в комнату мисс Лейн. Я побуду в образе мисс Лейн до того, как ее в последний раз видели живой у подножия скалы, когда она возвращалась к себе в комнату полежать после второго прыжка в воду. — Без улыбки он добавил, что сам нырять не станет. Если они считают его одним из подозреваемых, что они вправе делать, то можно все переиграть еще раз, доверив роль мисс Лейн кому-нибудь другому. Далее инспектор велел всем перестать ходить вокруг да около и приступить к их драгоценному представлению — а то вернутся «одиссейцы» и заполонят сцену, на которую сами они еще не выходили.
Все ушли переодеваться.
Была половина пятого. Солнце стояло высоко, золотя волнистую зеленоватую голубизну черепичных крыш корпусов гостиницы, ее стены, закругленные рамы окон и дверей, выходивших на море. За белыми корпусами отеля сосны перешептывались в прохладном сумраке, сожалея, что нет у них таких красок и ароматов, как у роз, гераней, жасмина и мирта, толпящихся внизу на разноцветных террасах с гравийными дорожками. Инспектору Кокриллу, обычно не склонному к фантазиям, казалось, что холодное дыхание сосен пробивается сквозь знойное безветрие. Всю затею он не одобрял и чувствовал, как внутри борются растущее волнение и недоброе предчувствие. Ему бы активнее возражать и вообще запретить эту затею — да они все равно разыграли бы все без него, так что уж лучше он будет в составе участников. Минутная стрелка указала на половину пятого, Кокрилл занял свое место у перил балкона и хрипло крикнул: «Можете начинать!» Жребий был брошен.
Хелен Рода, переодевшись в своей новой комнате, вышла в гостиничный коридор и присоединилась к Лео. Ее охранник следовал за ней и ее мужем на почтительном расстоянии. В соответствии со сценарием, они появились на балконе, как куклы, с застывшими лицами. На Хелен был строгий темный купальный костюм, плечо Лео как обычно укрывало сложенное полотенце, сам он нес маску для подводного плавания и ласты. Не обменявшись ни словом, они прошли к лестнице и тихо спустились вниз. Кокрилл видел, как они затем свернули налево и прошли под аркой из бугенвилии к лесенке под жасминовым «туннелем», спускавшейся к кабинкам у скалы.
Из номера четыре вышла Лувейн.
— Правильно, — сказал ей Кокрилл. — Вы подошли ко мне и заговорили. — Лувейн остановилась перед ним в красно-белом бикини, покачивая блестящим красным пластиковым пакетом. — Вы тогда порвали бретельку вашего купальника.
— Вообще-то, я порвала чашечку лифчика.
— Я еще тогда удивился — у нас пока есть время, вы же остановились ненадолго поболтать со мной, — почему вы не починили ее перед выходом на улицу?
— Так она же стала расползаться только когда я уже вышла. Видимо, она уже раньше чуть-чуть порвалась, а я не заметила. Потом вы что-то такое сказали, когда я вертела в руках бретельку, что я вздрогнула, и чашечка уже начала серьезно расползаться. Да! Вы сказали, что миссис Родд пошла вместе с Лео.
— Да-да.
— Я-то надеялась на секундочку подловить его одного. Не ради чего-то, а просто так. У нас уже было нечто вроде счастливого свидания — ведь в те дни даже одно слово наедине… — Лули помрачнела. — Ну ладно, теперь, пожалуй, мне уже надо идти?
— Давайте.
Инспектор заметил, что она очень бледна. Впервые он видел ее без румян. Неожиданно его охватила жалость, жалость и страх за нее. Кокрилл вспомнил их первую встречу, которая теперь казалась неправдоподобно далекой: она прижалась к нему, бледная как смерть от страха при снижении самолета, и «засыпала волосами, как рыжий сеттер»… Лули обернулась, и он порывисто спросил:
— Вы серьезно намерены продолжать?
— Продолжать? — она прямо взглянула на него.
— Можно было бы хоть сейчас бросить эту затею.
— Не думаю. Нам же надо помнить о супруге любимого друга, разве нет? —• И она улыбнулась ему такой беспомощной и безнадежной улыбкой, что у него заныло сердце. — Впрочем, спасибо за сочувствие.
Лувейн спустилась по лестнице, и он снова увидел мелькание красно-белого купальника девушки, проходившей под ветвями бугенвилии.
Мисс Трапп и Фернандо выглядывали каждый из своей двери в ожидании своей очереди, потом вышли: он в оранжевых шортах, она в тоскливом купальном костюме до колен почти викторианского стиля — и пошли вниз по лестнице на террасу.
Затем в должный срок появился мистер Сесил, подошел к инспектору и облокотился на балконный поручень рядом с ним. Под мышкой он держал красный «дипломат». Спереди рука еще была красной от ожога, а сзади бела, как лилия.
— Что теперь? — спросил он.
— Я пойду в пятый номер и выйду в роли мисс Лейн. Вы остаетесь здесь за себя и за меня. Я подойду к вам и мы чуть-чуть постоим вместе, потом я пойду к скале, как она, а вы смотрите внимательно: что нам было видно, когда мы сверху смотрели на скалу. Ну что ж, теперь я мисс Лейн.
Кокрилл повернулся к двери пятого номера, как вдруг она открылась, и Лувейн, всего минуту назад скрывшаяся из виду под ветками бугенвилии, вышла из комнаты и молча направилась в их сторону.
Тугая шапочка, облегающий иссиня-черный блестящий купальник, черные резиновые тапочки, белый сверток полотенца, ярко выделяющийся на фоне блестящей ласточкиной черноты. Бледное лицо без всякой косметики. Голубые глаза с приопущенными веками. И только маленький рыжий завиток, выбившийся из-под немилосердно тугой черной шапочки и прильнувший к бледной щеке, говорил о том, что перед ними Лувейн. Девушка подняла руку тыльной стороной к ним, и они увидели ярко накрашенные ногти.
Под балконом по левую сторону от инспектора и Сесила Фернандо и мисс Трапп вышли из-под жасминового «туннеля» на нижнюю террасу, где у подножия скалы уже стояли Родды под присмотром охранника.
— Значит,
