Смерть по частям - Риту Мукерджи
В столе были проделаны отверстия, позволявшие жидкостям стекать с поверхности. Лидия подсунула под среднюю часть спины брусок, отчего грудь трупа выгнулась, словно в молитвенном стремлении к небу.
Харлан рассек грудь и живот трупа, начав от плеч и продолжив разрез через грудину до лобковой кости. Отведя кожу в сторону, врачи стали последовательно рассекать следующие слои, чтобы добраться до внутренних органов.
— Явных повреждений на стенке грудной клетки нет. Ребра целы, признаки внутреннего кровотечения отсутствуют, — проговорил Харлан.
Взяв костную пилу, он рассек ребра по обе стороны грудной клетки и убрал их. Отделив грудину от остальной грудной клетки, он вынул кость. В воздухе крупной пылью завертелись костяные опилки. Грудная клетка открылась, как дверь, явив скрытое доселе святилище.
Харлан знаком велел Лидии наклониться к телу, чтобы как следует рассмотреть.
— Прежде чем мы продолжим, я хотел бы рассечь нижнюю трахею, взглянуть на участок легких.
Перед ними лежала всего лишь оболочка человеческого существа, но Лидия с восхищением смотрела на открывшееся ей произведение искусства: изысканные дорожки кровеносных сосудов, футляр перикарда, охватывавший сердце, как вторая кожа. Галенов очаг, источник того внутреннего жара, что движет сокровенными телесными процессами. Лидия взяла скальпель и рассекла мембранный мешок перикарда. Сделав надрез, она сунула в него палец и попыталась нащупать сгустки крови.
Их не было.
Харлан тоже выбрал скальпель из тех, что лежали на подносе, кончик сверкнул в воздухе. Склонившись над грудной полостью, Харлан сделал разрез в основании трахеи и еще один — в плотной губчатой ткани легкого. Стоило ему надавить скальпелем, как из разреза выступила вода, словно он резал насквозь пропитанную влагой губку. Проступила и пена; то же самое Лидия увидела на твердом кольце трахеи.
Харлан кивнул:
— Вот что мы видим, когда ткани пропитаны водой, — в легких и верхних дыхательных путях всегда оказывается пена.
— Но это не доказывает, что причина смерти — утопление. Пену мы обнаружили бы в любом теле, которое долго пробыло в воде, — заметила Лидия.
Наконец Харлан сделал последний разрез и одним движением вынул все органы разом, освободив их от связок. Остались только выпуклый купол диафрагмы и кишечник, упрятанный в мускулистый футляр брюшины.
Харлан отошел к боковому столу и принялся отделять друг от друга безобразные, покрытые слизью органы. Каждый орган следовало взвесить, при необходимости вскрыть отдельно и исследовать содержимое, чтобы найти возможные повреждения или признаки кровотечения.
Лидия продолжала работать над брюшной полостью, потеряв счет времени. Ей открывались органы насыщенного цвета, готовые к долгим годам здоровой жизни — неслучившейся жизни. Лидия закрепила тонкие лигатуры, перевязав участки кишечника над и под желчным протоком.
Острым концом скальпеля она рассекла крупный изгиб желудка, и в нос ей ударил едкий запах — зловоние пищеварительных соков и еды, так и оставшейся полупереваренной. Лидия осторожно провела маленькой кисточкой по складкам желудка — миниатюрному ландшафту из горных хребтов и долин. Ткани были здорового темно-розового цвета. При помощи скальпеля Лидия обнажила выстилку желудка — ткань выглядела однородной. Лидия потыкала концом указки.
— Харлан, дайте мне, пожалуйста, ножницы.
Лидия держала в руках кишечник, тянувшийся от самого желудка. Подняв кишку, как веревку, она быстро сделала продольный надрез на внешнем мышечном слое. Внутри была та же картина.
— Тут ничего необычного, — сказала Лидия. — Продолжаем осмотр.
Лидия и Харлан работали в сосредоточенном молчании, скрупулезно осматривая каждый дюйм тела, выискивая признаки повреждений. Они обходились без слов, не первый раз делая вместе это нелегкое дело. Объединенными усилиями они снова переложили труп на бок. Харлан приподнял волосы, и Лидия стала изучать голову и основание черепа. Вдруг она тихо ахнула.
— Взгляните, Харлан.
На бледной коже шеи расплывался фиолетовый кровоподтек, рыхлый на ощупь. Несколько мелких синяков, придававших кровоподтеку сходство с кружевом, спускались по затылку. Все вместе было скрыто густыми темными волосами.
— Синяк в этом месте остался, вероятно, после удара тупым предметом. Не исключено, что имел место перелом шейного позвонка, а также серьезное кровоизлияние в мозг, — сказала Лидия.
— И удар этот был резким — не из-за того, что труп проволокло головой по камням или другим твердым поверхностям, какие могут оказаться в реке. — Харлан всмотрелся внимательнее. — Завтра утром скажем Фолькеру.
— Да, я как раз увижу его у Кёртисов, — сказала Лидия. — Они с Дейвисом собираются допрашивать мистера и миссис Кёртис, и Фолькер хочет, чтобы я присутствовала.
— А я через день-другой закончу вскрытие. Фолькеру как можно скорее нужны результаты, которые помогут установить причину смерти.
Лидия кивнула.
Но что-то ее беспокоило. Что-то, чего они пока не нашли. Чего-то не хватало, но чего, она понять не могла.
11
Когда Лидия села, инспектор Фолькер подвинул ей листок бумаги.
— Это список прислуги, которая работает в доме, а также членов семьи, — объяснил он.
Харлан уже сообщил ему о первоначальных результатах вскрытия. Фолькер сходил к магистрату и получил разрешение на обыск по причине подозрительной смерти.
— Спасибо, — сказала Лидия. — Разделяем и властвуем? Я могу поговорить с молодыми женщинами.
Они сидели в буфетной при главной кухне Кёртисов. За дверью слышался ровный шум: в доме Кёртисов шла жизнь.
В списке значились четыре имени: Эмили, Джоан, Салли и Агнес.
— Ваши соображения будут очень ценными, учитывая ваши отношения с жертвой, — прибавил Фолькер. — Верно, сержант?
Дейвис сдержанно кивнул. За все время он и двух слов ей не сказал. Похоже, ее мотивы — мотивы человека со стороны — казались ему несколько туманными. Интересно, подумала Лидия, доводилось ли ему вообще иметь дело с женщинами, которые достигли успеха на профессиональном поприще? Лидия не нуждалась в одобрении Дейвиса, но ее слегка раздражало, что он смотрит на нее как на человека, не способного действовать.
— Доктор Уэстон? — окликнул Фолькер.
— Я готова.
Размышления о том, сможет ли она быть полезной, тревожили Лидию, но она сама настояла на своем участии в расследовании. Сначала она ассистировала Харлану, а потом попросила его убедить Фолькера принять ее посильную помощь. К ее удивлению, Фолькер согласился.
Лидия впервые была столь небезразлична к делу. В студенческие времена она ассистировала Харлану при вскрытиях — он, зная, как она нуждается в дополнительном заработке, сам сделал ей это щедрое предложение. Но то были научные штудии, позволявшие отстраниться от жертвы. И все же Лидия приободрилась: благодаря возможности действовать она могла стряхнуть с себя оцепенение, вызванное смертью Анны. Если она не сумела помочь Анне, пока та была жива, то сейчас готова была сделать все, что в ее силах, чтобы восстановить справедливость.
— Ну что, идем?
Фолькер улыбался, придерживая открытую дверь, он угадывал неуверенность Лидии. Харлан доверяет ему — значит, и она должна доверять. Преодолевать трудности было для Лидии удовольствием, и этот случай не отличался от прочих. Разве не этому она учила своих медичек?
— Да, инспектор.
Слуги ждали на кухне.
— Все пришли, миссис Бёрт? — спросил Фолькер. Миссис Бёрт и мистер Хили сидели во главе стола, словно строгие родители, взирающие на буйных отпрысков.
Хили кивнул.
— Прекрасно. У нас уже была возможность поговорить со многими из вас. Для тех, с кем мы
