Цветок мертвецов - Ольга Михайлова
Тодо замер. Как и любой его соплеменник, он знал о покушении в нужнике. В отхожем месте погиб знаменитый Уэсуги Кэнсин, великий полководец, воевавший против Оды Нобунаги. Его последний вечер прошёл в составлении планов весеннего наступления и разгрома заклятого врага. Перед отходом ко сну Кэнсин в сопровождении охраны направился в уборную. Сопровождающие остались у входа. Уэсуги долго не появлялся, и когда терпение стражников лопнуло, начальник караула решился заглянуть в нужник. Доблестный воин лежал без чувств на полу и не подавал признаков жизни. Его тотчас перенесли в спальню, вызвали лекарей. Однако все усилия были тщетны: не произнеся ни слова, через три дня Кэнсин скончался, унеся в могилу тайну своей смерти.
А таинственного в ней было немало: ведь внезапная смерть настигла князя посреди собственной резиденции — неприступного замка Касугаяма, цитадели, охраняемой многочисленной стражей. Единственное окошко туалетной комнаты было забрано мощной решёткой с мелкими ячейками, а у наружных дверей стояла охрана. Сразу стали поговаривать, что здесь не обошлось без участия страшных злых духов безвинно убиенных, избавиться от которых невозможно.
Но откуда взялся злой дух? Поползли слухи, что он был духом бывшего вассала Кэнсина Кагэи. Кто-то из завистников «напел» Уэсуги, что Кагэи вошёл в сговор с Нобунагой, и вспыльчивый Уэсуги без должного разбирательства приказал убить вассала. А потом выяснилось, что всё это лишь наветы. Рассказывают, что Уэсуги, узнав о невиновности Кагэи, был страшно опечален и полон раскаяния, только ведь убитого не воскресить… И вот беспокойный дух явился теперь за душой бывшего хозяина…
Но многие из приближенных Уэсуги сходились на том, что здесь не обошлось без невидимых ночных убийц ниндзя. Говорили, что Укибунэ Кэмпати, командир одной из групп ниндзя Нобунаги, получил приказ убить Кэнсина. Наемник подошёл к заданию ответственно и со своими лазутчиками безлунной ночью сумел проскользнуть в замок Касугаяма. Они повисли на потолочных балках в тёмном коридоре и стали поджидать Касуми Дандзё, начальника охраны Уэсуги. Когда же Касуми в сопровождении трёх своих воинов показался в коридоре, Кэмпати, бывший мастером выплёвывания игл изо рта, выпустил в них несколько ядовитых иголок, и все четыре ниндзя мёртвыми рухнули на пол. Затем главарь шпионов Оды направился во внутренние покои и уже приготовился прикончить князя, когда чьи-то руки свернули ему шею: Касуми, в отличие от своих товарищей, ловко ускользнул от смертоносных игл и только притворился мёртвым.
Уэсуги высоко оценил искусство своего телохранителя. Но недооценил хитрость Оды, который предвидел, что операция может оказать неудачной, и решил использовать Кэмпати только в качестве приманки, а сам тайно подослал в замок ещё одного ниндзя, младшего брата Кэмпати — карлика Дзинная.
Дзиннай спрятался в том месте, куда Уэсуги должен был явиться непременно — в нужнике. Он пристроился в висячем положении в нише выгребной ямы, приготовил свое короткое копье и стал ждать. Когда же Уэсуги наконец появился в туалете и присел на корточки для исполнения своих естественных надобностей, карлик вонзил ему в анус копьё. Затем он погрузился в фекалии, оставив над поверхностью лишь кончик крошечной дыхательной трубочки, которая в суматохе осталась не замеченной охранниками Уэсуги. Когда же суматоха, вызванная убийством, поутихла, Дзиннай незаметно выскользнул из замка и уже вскоре, отмывшись, докладывал довольному Нобунаге о хитрой уловке…
…Надо сказать, что сам Тодо ни минуты не верил этой истории. Ни в одном из описаний смерти Уэсуги в четырёх хрониках того времени не было никаких упоминаний о карлике в выгребной яме. На теле Уэсуги не было никаких ран.
…Но сейчас, услышав от принца Наримаро слова об отхожем месте, Тодо невольно напрягся.
— Он напал на вас в нужнике?
— Да, а что делать? Падение нравов, — благодушно посетовал сановник. — Это в древние времена самураи представлялись друг другу на ристалище перед началом боя, сообщали свою родословную и перечисляли великие деяния предков. Нынче, увы, высокопарный этикет забыт. Ода Нобунага победил армию, в двенадцать раз превосходившую его собственную, просто напав неожиданно. Теперь каждый понимает, что значит первый внезапный удар.
Тодо кивнул.
— Но вы сказали, что он считал себя Бокудэном, а не Кэмпати Дзиннаем.
— А… — с полуслова понял Наримаро. — Нет, в нужник Кадзураги, конечно, не прыгал. Он поджидал меня возле него. Я — если и не хороший воин, то учителей имел превосходных. Увидя бросившегося на меня Кадзураги, я, так как не имел с собой меча да и не мог я обнажить клинок в императорском дворце, — пояснил царедворец очевидное, — поэтому схватил валявшиеся тут же грабли и опустил на голову Абэ. Тот упал, но быстро поднялся и снова ринулся на меня. Я уклонился, ударив его гвоздями граблей по колену. Тут Абэ попытался нанести мне удар в лицо, я отшатнулся, и кулак Кадзураги с грохотом врезался в деревянную стену нужника, пробив её насквозь. Взвыв от боли, он попытался вытащить руку. Используя момент, я ударил его между ног. Абэ завопил, упал на колени, из глаз брызнули слезы. Тут я ударил мерзавца по шее, потом…
Принц прикусил язык, цыкнул и быстро закончил рассказ.
— Потом на шум выскочили Ока Тадэсукэ и его люди, и всё закончилось ничем.
Тодо почесал нос и вздохнул. Он знал, что поступок Кадзураги был непорядочным и беззаконным, но что толку рассуждать об этом? В любом случае Тодо, несмотря на то, о чём явно умолчал принц, понял, что причины для ненависти к Фудзивара-но Наримаро у начальника арсенала имелись немалые.
— А каковы были отношения Абэ Кадзураги и фрейлины Харуко? Он часто навещал её? — придирчиво поинтересовался он.
Наримаро снова замер в позе Постигшего пустоту, точнее, опять уподобился жабе под дождём. Потом повернул голову, точно учуявшая опасность змея, но тут же и расслабился.
— Кажется, сейчас мы получим более полный ответ на этот вопрос, Тодо-сама. Я поручил моим людям обыскать спальню убитой, хоть на большой улов не рассчитываю. Это они.
В прихожей действительно раздались шум и сопение, потом послышался шуршащий звук, точно что-то волокли по полу, после чего у перегородок появились двое слуг Фудзивары, растрёпанных и запылённых, но с очень смышлёными лицами. Они притащили небольшой ларь из ротанга.
— Мы осмотрели все, господин, но никакого дневника не нашли. Служанка говорит, что госпожа фрейлина часто что-то писала, но на отдельных листах бумаги, и много бумаг хранила в этом ларе. Про дневник же она ничего не знает.
Наримаро не проявил к ящику ни малейшего интереса.
