Цветок мертвецов - Ольга Михайлова
Наримаро тем временем ненадолго вышел, Тодо прислушался, но не услышал его шагов по тропинке. Вдали послышались голоса, один был голосом принца Наримаро, второй звучал совсем глухо, точно незнакомец говорил шёпотом, третий, напротив, был высок и немного визглив. Тодо опять не услышал возвращения Наримаро, но вот шаги прошелестели у порога, и принц вернулся в дом.
— Вы ходите, как синоби, — с удивлением заметил Тодо.
— Меня учили не шуметь, — отозвался Наримаро. — Ну что ж, всё оказалось несколько лучше, чем я думал, — начал он, присев рядом с Тодо. — Я суммировал всё, что видел во время шествия, а мои люди навели справки во дворце и подтвердили увиденное мною, побывав в Департаменте Церемоний. Если исходить из того, что убийца — мужчина и придворный…
Принц умолк, чуть склонив голову, точно дожидаясь возражений. Но с этим Тодо был согласен. Он видел, как охраняется дворец, и понимал, что сюда с улицы не зайдёшь. Пол убийцы тоже не вызывал сомнений.
Не дождавшись возражений, Наримаро продолжил:
— Ока Тадэсукэ уверяет, что всё произошло после того, как они покинули чайный павильон. Итак, в Госё в это время оставались Абэ Кадзураги, начальник дворцового арсенала, и чиновник второго класса, старший государственный секретарь Инаба Ацунари. Был во дворце Минамото Удзиёси, тоже старший государственный секретарь. Не участвовал в шествии и младший секретарь Департамента Церемоний Юки Ацуёси. Он дежурил в архиве. Кроме того, на месте был и Отома Кунихару, архивариус. Был ещё один придворный, но он, насколько я знаю, совсем не интересуется женщинами, к тому же болен подагрой и весь опух. Его слуги клятвенно убеждали моих людей, что он уже двое суток не вставал с постели. Я им верю. К сожалению, вынужден дополнить список именем моего друга Омотэ Мунокодзи. Он тоже всё это время был здесь, во дворце.
Тодо закусил губу, пытаясь запомнить неизвестные ему ранее имена. Всего семь человек, а без прикованного к постели подагрика и вовсе шесть? Хм, это совсем немного. Если выбирать только среди них…
Он подстраховался:
— А незаметно с шествия никто отлучиться не мог?
Принц Наримаро уверенно покачал головой.
— Рискуя опоздать на богослужение перед глазами микадо? Вряд ли. Он бы неминуемо привлёк к себе внимание. То, что за мной послали люди сёгуна, — заметили все, и, как сказал мой слуга, это придирчиво и въедливо обсуждалось после богослужения. Некоторые весьма ядовито прошлись по адресу Оки Тадэсукэ, уверяя, что он мой собутыльник, и, видимо, не мог дождаться конца праздника. Что, кстати, правда — насчёт собутыльника, конечно.
Тодо погрузился в глубокое молчание, суммируя то, что узнал. Он несколько удивился лёгкости стоявшей перед ним задачи. Ему казалось, что в Госё во время шествия должны были оставаться не менее двух-трёх десятков человек. Столь небольшое число подозреваемых выглядело странным.
Но принц снова спокойно подтвердил, что присутствие на богослужении всех чиновников трёх высших рангов обязательно, на время шествия павильоны за редким исключением запираются, а в местах, которые нельзя покидать, остаются дежурные чиновники второго ранга. Именно поэтому Инаба Ацунари и Минамото Удзиёси находились на своих постах в правительстве. В Палате Цензоров никого не было, что там делать-то в праздник? А вот в дворцовом арсенале дежурил Абэ Кадзураги. Департамент церемоний также разрешил младшему секретарю остаться в Госё в связи с подготовкой праздничного спектакля. Отома Кунихару был на своём месте в архиве — он имеет право отлучаться только, когда приходит его сменщик, Таяма. Чайный же мастер Омотэ Мунокодзи остался по специальному приказу министра Кусакабэ — для развлечения гостей из сёгуната.
Тодо задумчиво выслушал, подумал, потом заговорил.
— Мне кажется, пока перед нами две совершенно разных истории. Первую я назвал бы — «Найси Кудара-но Харуко и сокровище императора». Вторую — «Кудара-но Харуко и неизвестный убивший её придворный». Понять, где они скрещиваются, пока невозможно. При этом начать надо, я думаю, с обыденного и ясного. Внимательно осмотрим тело и займёмся ближайшими связями фрейлины. Нужно получить ответ на вопрос: действительно ли она убита здесь и именно священным мечом микадо? Он, как вы сказали, Фудзивара-сама, сильно затуплен. Таким не очень и убьёшь. Да и крови слишком много. Меч явно вынимали из раны, иначе клинок закрыл бы рану и крови было бы на ладонь от клинка. Второй вопрос: не даст ли нам картина смерти понимания её причин? Поэтому давайте осмотрим тело.
Наримаро, который до того слушал Тодо так, словно разговор шёл о лёгком завтраке под цветущими деревьями, теперь чуть заметно передёрнуло.
— О, Каннон, моё камисимо! — брови его на мгновение сошлись на переносице.
— А, кстати, где оно обычно хранилось? — невинно поинтересовался Тодо.
— Здесь, всегда лежало рядом с другими на третьей полке снизу. Я, как ученик сэнсэя, надевал его на торжественные церемонии.
— Кроме вас, им никто не пользовался?
— Нас здесь всего двое, я и Мунокодзи, — бесстрастно пояснил Наримаро. — Моё камисимо — уникальная вещь и все знали, что оно принадлежит мне. Омотэ же очень хрупкого сложения и невысок ростом, он просто утонул бы в моём одеянии.
— Сэнсэй Омотэ имел здесь своё камисимо?
— Нет, он всегда проводил церемонии в синем косодэ, вышитом пятью гербами, и узких штанах для верховой езды. Тут у него их несколько. Говорит, ему так удобнее. И все это знали.
Тодо немного помедлил, прежде чем задал следующий вопрос.
— Был ли Мунокодзи знаком с фрейлиной Харуко?
Принц Наримаро, сев на пятки и сложив руки на коленях, несколько секунд молчал, точно набрав в рот воды, и даже напомнив Тодо лягушку под дождём. Потом негромко ответил, вежливо и официально, точно говорил о погоде:
— Дворец Госё — замкнутый мирок, Тодо-сама. Тут все друг друга знают. Как же иначе?
Это было совсем не то, что хотел услышать Тодо. И без свидетельства принца было понятно, что люди в императорском дворце знакомы друг с другом. Его интересовало, имела ли место связь мастера чая с фрейлиной, и принц Наримаро не мог, на его взгляд, не понимать сути вопроса.
— Омотэ Мунокодзи навещал по ночам найси Кудару-но Харуко? — прямо спросил Тодо.
Теперь принц уподобился Чжуан Цзы, увидевшему себя во сне бабочкой и пребывающему в сомнении: Чжуан Цзы ли приснилось, что он — бабочка, или это бабочка видит сон, что она — Чжуан Цзы?
