Убежище - Нора Робертс
Она попробовала хлеб. Прожевала его и задумалась.
– Хорошая консистенция, текстура и приятный вкус. Да у нее получилось лучше, чем у меня.
Сдержав улыбку, она указала на Диллона, который молча наклонил голову.
– Мудрец знает, что тут лучше не поддакивать.
– Вот что я хочу сказать. Не о хлебе, – добавил Рэд. – Шарлотта Дюпон выглядит такой, какая она есть. Фальшивой насквозь. Я знаю, потому что слышал от Хью и Эйдана, когда он приезжает, что она платит за публикации этих гадких статей. После стольких лет она не может отстать от них. Пускай она спит на шелковых простынях в постели из бриллиантов, но она никогда не станет кем-то большим. Она никогда не получит того, чего хочет. Она никогда не будет счастлива.
Он пожал плечами и съел еще ложку супа.
– Она заплатила свой долг обществу, – не обращая внимания на шипение Мэгги, продолжил он. – Но будь моя воля, она бы все еще была в тюрьме из-за того, что натворила, и меня эта мысль успокаивает.
– А как насчет двух других, Спаркса и Денби? Держи ухо востро, – добавил Диллон.
– Ладно, давайте все проясним. Денби держал в руках огнестрельное оружие, поэтому он сможет претендовать на условно-досрочное только через пять лет, но шансы невелики. Спаркс? Я слышал, что он стал образцовым заключенным. Вот он может выйти раньше. То есть выйти на год раньше, – добавил он, когда Мэгги снова зашипела. – Тюрьмы переполнены, и он почти отсидел минимальный срок. Возможно, они перенесут его на следующий год. Восемнадцать лет – большой срок.
– Трудно поверить, что прошло уже столько времени.
Джулия оглянулась в сторону кухни.
– Иногда кажется, что только вчера Диллон привел меня сюда, к этой маленькой девочке.
– Есть еще кое-что, и это может стать проблемой. Есть один автор, она работает в жанре «настоящее преступление» и уже несколько месяцев берет у него интервью. Я не знаю, с кем еще она разговаривала, до меня долетают не все слухи, но я точно знаю, что она беседовала с Денби. И она проводит длительные беседы со Спарксом. Поскольку у нее есть юридическое образование, он указал ее в качестве своего адвоката, и я не знаю, о чем они говорят.
– Еще одна кровопийца, – решила Мэгги. – Как ее зовут? Я загуглю.
– Джессика А. Роу.
Спаркс приготовился к встрече со своим адвокатом-биографом. Он нанес на свои густые волосы какое-то средство, чтобы придать седине легкий блеск. Перед зеркалом он тренировал грустные взгляды, полные обожания.
Он по-прежнему умел производить впечатление.
С другой стороны, Джессика оказалась одной из самых легких побед в его долгой карьере. В сорок шесть лет, полная, обрюзгшая, непримечательная, как деревянная доска, она, отчаянно нуждаясь в любви, созрела для небольшого незаконного романа.
Он начал с обычных покаяний, поделился подробностями; часть из них – выдумка, часть – настоящие, которые еще не стали достоянием общественности. Он застенчиво признался, что и сам пытался записать эту историю, своего рода исповедь, но не смог подобрать слова.
Он без стеснения выражал свои мысли и уговорил ее использовать замшелый диплом юриста, чтобы якобы представлять его интересы – так они смогут разговаривать наедине.
Он несколько месяцев готовил ее, завлекал, ухаживал.
Долгие годы он получал письма от женщин, которых тянуло к мужчинам-заключенным, некоторые из них даже навещали его. Спаркс рассматривал их как связь с внешним миром. Отвергал многих откровенно сумасшедших или попросту ненадежных.
Но Джесси, Джесси была совершенно другого типа.
Последовательница правил была очарована нарушителем этих самых правил. Потому что, как подсказывали ему инстинкты, она хотела быть такой, как он.
Одинокая женщина средних лет, которая считала себя непривлекательной, нежеланной, что, по его мнению, было совершенно справедливо. Наивная до глупости, она все же считала себя крайне проницательной.
Стоило ему взять ее за руку, посмотреть ей в глаза и поцеловать пальцы в знак благодарности, он понял, что сможет играть с ней как кошка с мышкой.
Теперь, после месяцев подготовки, после поцелуев украдкой, напряженных объятий, после обещаний и планов жениться после освобождения, наступило решающее время.
Если она не справилась, он зря потратил время. Но она справилась со всеми небольшими испытаниями. И рассказывала ему обо всех, с кем у него были счеты. У него были и другие источники информации, и все, что она ему говорила, было правдой. Все до последнего слова.
Поскольку она усердно работала над тем, чтобы добиться его досрочного освобождения, и даже могла преуспеть, пришло время действовать, пока у него все еще было железное (в буквальном смысле) алиби.
Она ждала, когда охранник приведет его в конференц-зал. Спаркса больше не сковывали наручниками. Обыщут после беседы, если он, конечно, не подкупит охранника. Но сейчас в этом нет необходимости.
С момента их знакомства Джессика сменила прическу. Подстриглась, закрасила седину, пыталась стать более стильной, даже начала пользоваться косметикой, но избегала губной помады. Если им удавалось поцеловаться, у него на губах не оставалось никаких следов.
Он знал, что она занимается спортом и соблюдает диету, хотя он считал, что она всегда будет низкой толстушкой.
Он приписал себе в заслуги ее стильный костюм, намного лучше того мешка, который был на ней в первую встречу.
– Я скучал по тебе. Джесси, я так скучал по тебе. Все годы до тебя я как-то справлялся. Я это заслужил. Но сейчас? Сидеть и ждать, когда я снова тебя увижу, – это пытка.
– Я бы приходила каждый день, если бы могла.
Она открыла свой портфель, достала папку, как будто им нужно обсудить что-то связанное с делом.
– Но ты прав. Если я буду приходить слишком часто – они начнут что-то подозревать. Я тоже чувствую себя будто в тюрьме, Грант.
– Если б только я встретил тебя много лет назад. Прежде чем я позволил Денби и Шарлотте использовать меня, манипулировать мной. Какая бы у нас была жизнь, Джесси. У нас был бы дом. Дети. Я чувствую… что они украли все это у нас.
– У нас будет дом, Грант. Когда ты освободишься, мы будем вместе.
– Я думаю о детях, которые могли бы у нас родиться. Чаще всего о девочке с твоими глазами и улыбкой. И это разбивает мне сердце. Я хочу заставить их заплатить за то, что они отняли у нас. Для той маленькой девочки, которой никогда не будет.
Она потянулась к нему через стол.
– Они должны заплатить. И они заплатят.
– Зря я попросил тебя вмешаться в это. Я…
– Грант. Я с тобой. За эти
