Крик полуночной цикады - Ольга Михайлова
Ван Шэн кивнул. За час и три четверти до наступления сумерек Западный и Восточный рынок закрывались, о чём говорили триста ударов в громкий гонг, сигнализировавший о начале комендантского часа. Сейчас быстро темнело, к тому же небо заволокло тучами.
Сюаньжень вздохнул и присел у ворот в тени входа в буддийский монастырь Вечерней Прохлады
— Слушай, Шэн… Так просто быстрей и незаметней будет…
— Что?
— Вор на окраине, у казарменных конюшен. Пешком за час доберёмся, если не нарвёмся на патруль. А так… за пяток минут там будем. Сцапаем вора и поглядим, что за человек…
— Не понял… Ты что, опять собираешься стать Лисом?! Нет! Это безумие! И как я за тобой угонюсь, ты подумал? И ты же говорил, что только когда бесишься, можешь превратиться! Как же так? Прекрати! Перестань!
Сюаньжень тут же вычленил в протестах дружка самое слабое место.
— Конечно, подумал…
Шэн ощутил хватку когтистых лап на пояснице, его подбросило на полчжана, и он оказался на спине Сюаньженя. В ужасе Шэн сцепил руки на плечах дружка, тут же ощутив под пальцами длинную лисью шерсть и порыв ветра в лицо. В следующую секунду, едва он раскрыл глаза, перед ним открылся город с высоты храмовых колоколен. Лис огромными прыжками, отталкиваясь от крыш, летел через монастыри, рынки и городские кварталы, пересекая мосты, реку и оставив далеко внизу огни императорского дворца…
Глава 41. «Ли». 離 Сияние
Желтое сияние, изначальное счастье!
Сияние заходящего солнца.
Если не стучать по узкогорлой чаше, а петь песню, старик вздохнет.
Все случилось неожиданно: пожар, смерть, распад!
Слезы льются подобно дождю, горе и вздохи.
Правитель повел войска в поход. Врагам надлежит рубить головы.
Трофеи имеют разную цену.
Полёт завершился рядом с кладбищем, у гвардейских казарм и конюшен. Лис мягко приземлился и тут же растаял в тени деревьев, осторожно опустив дружка на траву. Ван Шэн хотел было высказать все свои претензии, но не успел: лис, обернувшись Сюаньженем, прижал палец к губам.
— Смотри, вон он, лежитна сене у конюшни.
Ван Шэн с трудом разглядел человека в темноте: тот и вправду лежал на сене в груде тряпья.
— Ты можешь вселиться в него?
— Попробую.
До того Ван Шэн уже несколько раз вселялся в живых людей, чувствовал себя внутри достаточно комфортно, мог либо подчинить себе человека, либо ничем не выдавать своего присутствия. Сейчас он, велев Сюаньженю караулить его тело, легко проникнуть внутрь, и сразу понял, что он в этой душе не один. Чье-то мощное сознание полностью подчинило себе сознание воришки.
— Завтра вечером проберешься в Западный дворец через потайной ход, пройдешь через три восточных поворота и выйдешь возлестарой арки, на которой увидишь три алых иероглифа. Свернёшь на юг, увидишь дверь. Используй печать, что я дал тебе, вставь её в отверстие входа. Ты окажешься в тайной комнате бывшего императора. Имей при себе факел и огниво. В тайной комнате возьми только рескрипт на синей бумаге, который лежит на полке над столом. Больше ничего не трогай и возвращайся. Ты все запомнил?
— Да, господин Сюэ, но во дворце после вчерашнего могут усилить охрану…
— Не волнуйся, в Западном дворце охрана не усилена. Он считается неприступным.
— Хорошо.
Ван Шэн заметил, что влияние входящего духа перестало ощущаться, и тоже покинул тело вора. Вернувшись в собственное тело, где его уже поджидал Сюаньжень, Шэн почувствовал головокружение.
— Ну что?
— Он должен завтра пробраться в комнату бывшего императора в Западном дворце и с помощью печати похитить синий свиток оттуда. Что в свитке — он не сказал. Вора контролирует некий Сюэ, но я не знаю, кто это…
И Шэн подробно рассказал дружку об услышанном. Сюаньжень помрачнел.
— Странно, но дело наверняка политическое…
— Ты уверен?
— Абсолютно. Когда тебе было лет десять, ты должен был слышать о самоубийстве принцессы Тайпин, дочери императрицы У Цзэтянь.
На лице Ван Шэна появилось задумчивое выражение, однако оно не обмануло Сюаньженя.
— Не помнишь? Но это не важно. Но дело в том, что вдовствующая императрица У Цзэтянь выдала принцессу замуж вторым браком за У Юджи, внука дяди самой вдовствующей императрицы У Шилэна. Однако Юджи уже был женат, и вдовствующая императрица тайно приказала убить жену Юджи, чтобы принцесса Тайпин могла выйти за него замуж. У них с принцессой Тайпин родились два сына — У Чонмин и У Чонгсин, и одна дочь.
Однако у принцессы был и первый брак с Сюэ Шао, в котором у принцессы Тайпин тоже было двое сыновей — Сюэ Чунсюнь и Сюэ Чунцзянь и дочь Ванцюань. После неудавшегося восстания против вдовствующей императрицы У Цзэтянь, возглавляемого братом императора Гаоцзуна Ли Чжэнем и его сыном Ли Чонгом, братья Сюэ И, Сюэ Сюй и Сюэ Шао были уличены в сговоре с Ли Чонгом. Оба старших были обезглавлены, а Сюэ Шао отвесили сотню палок и уморили голодом, что позволило его телу остаться целым, что считалось более почётной смертью… Дочь Тайпин Ванцюань умерла. А вот про её братьев я ничего не слышал. Но, похоже, это кто-то из них. Других носителей фамилии Сюэ при дворе я не знаю.
— Но зачем им печать бывшего императора и этот синий рескрипт?
— Не знаю, однако надо решить, как поступить. Можно схватить вора и доставить его в Имперский Судебный магистрат, предоставив возиться с вором и печатями другим, а можно отобрать у него печать и самим пробраться в комнату бывшего императора…
Ван Шэн в ужасе заморгал.
— Ты с ума сошёл, Сюаньжень?
— Нет, с чего бы? Просто любопытно стало. Сам посуди, если бы этот Сюэ просто подворовывал потихоньку, пополняя карманы для сладкой жизни, это не стоило бы интереса, но он потратил столько средств и сил, чтобы подчинить себе вора, испытать его в деле, и пробраться во дворец! Неужели ради кражи позолоченных серебряных сосудов с изображением танцующих лошадей или золотых чаш с летающими драконами, как указано в описи краденого?
— Ты думаешь, он затеял что-то серьезное?
— Я не знаком с ним. Все зависит от того, умён ли он? Умный человек не тратит сотню лянов серебра ради ночных фейерверков. Если у него есть голова на плечах, его затраты должны окупиться Чего же тогда он хочет? При этом если я прав, ион сын казненного мужа принцессы Тайпин, которой тоже приказано было покончить собой, то его отношение к нынешней власти добрым не назовёшь.
— Ты думаешь, речь о государственном перевороте или о чём-то подобном?
— Вряд ли… Заговоры — дело опасное. Если
