Убежище - Нора Робертс
– Типичное Рождество Салливанов.
Лили от души громко рассмеялась.
– Ты еще ничего не видела. У меня есть пара штук, которые я сперва хочу проверить. Иди наверх, дорогая, устраивайся. Мы разместились в комнатах Розмари. Тебе представили ту, в котором раньше жили мы. Помнишь, где она?
Не та комната, в которой она жила в детстве, подумала Кейт. Не та, из которой в худший день ее жизни она ушла погулять с матерью.
– Конечно, бабушка Лили. – Она со вздохом сделала шаг навстречу Лили и обняла ее. – Спасибо.
– Мы здесь изгоняем призраков, но только злых. Это хороший дом, в нем много любви и света.
«Изгоняем призраков», – подумала Кейт, поднимаясь наверх. Что ж, это тоже входило в ее планы, так что она вполне может сесть на рождественский локомотив Лили.
Приехав из колледжа на зимние каникулы, Диллон легко вернулся к работе на ранчо. Взволнованные его приездом собаки повсюду следовали за хозяином: наполнял ли он корыта или перетаскивал тюки сена.
Или просто стоял и смотрел на море.
Здесь собрано все, что он любил.
Не то чтобы ему не нравился колледж. С точки зрения учебы все складывается хорошо, думал он, слушая, как безумно кудахчут цыплята, пока его мать насыпает им корм. Он даже понял, как приобретенные знания помогут ему стать хорошим владельцем ранчо.
Еще ему нравились друзья по общежитию. Хотя временами в воздухе так пахло травкой, что он накуривался от одного только вдоха. Ему нравились вечеринки, музыка, долгие бессвязные дискуссии, подогреваемые пивом и травкой.
И девушки, особенно одна.
Но всякий раз, когда он возвращался домой, все это казалось странным сном, который затмевал реальность.
Как бы он ни пытался, у него не получалось представить Имоджин, собирающую яйца, пекущую хлеб для кооперативного магазина, корпящую с ним над книгами. Или просто вообразить, как она сидит рядом и смотрит на поля и море. Но это не мешало вспоминать ее обнаженной. Однако Диллон признавал, что скучает по ней не так сильно, как предполагал.
– Слишком много дел, только и всего, – сказал он собакам, которые смотрели на него глазами, полными обожания. Он поднял принесенный ими мячик, хорошенько размахнулся и бросил его.
Смотрел, как псы мчат за мячом, налетая друг на друга, словно футболисты на поле.
Имоджин любила собак. У нее на телефоне были фотографии пушистого рыжего шпица по кличке Фэнси. Она планировала привезти ее с собой после зимних каникул, потому что две ее соседки переезжали в дом за пределами кампуса. Она каталась верхом в английском стиле. И каталась очень даже хорошо.
Он не мог оставаться с девушкой, которая не любит собак и лошадей, независимо от того, как она выглядит обнаженной.
Диллон решил, что будет видеть Имоджин обнаженной намного чаще, когда у нее будет отдельная комната. Он кинул мячик еще пару раз, затем направился в конюшню.
Диллон выводил лошадей на пастбище или в загон, а затем проводил время с Кометой.
– Как дела, девочка? Как поживает самая лучшая девочка на свете?
Когда она уткнулась носом ему в плечо, он прижался щекой к ее щеке. Еще два с половиной года, подумал он, и он навсегда вернется домой.
Он достал из заднего кармана яблоко и разрезал его ножом на четвертинки.
– Не рассказывай остальным, – предупредил он, угостив Комету половинкой. Четвертинку он съел сам, а потом отдал ей последнюю и вывел ее на свежий воздух.
Затем взял вилы и принялся за работу.
Мышцы все помнили.
Диллон немного вырос с тех пор, как уехал в колледж, и сейчас его рост составлял почти сто восемьдесят два. Работа в конюшне для верховой езды на неполную ставку помогала ему держать мышцы в тонусе, зарабатывать немного денег и проводить время с лошадьми.
Выкатив первую тележку, он поймал ритм: девятнадцатилетний парень, который наконец-то встал на ноги, худощавый, мускулистый, в джинсах и рабочей куртке, в грязных ботинках.
Одна из коров издала долгое ленивое мычание. Собаки боролись за красный, продырявленный зубами мяч. Беременная кобыла в загоне взмахнула хвостом. Из труб дома валил дым, и шум моря доносился до него так отчетливо, как будто он плыл на лодке по его волнам.
В тот момент он был полностью и беспредельно счастлив.
Глава двенадцатая
После завтрака, когда в воздухе все еще витал запах бекона, кофе и блинчиков, у Диллона возник смутный план написать двум местным приятелям, узнать, не хотят ли они встретиться чуть позже. Тогда он еще успеет оседлать Комету, покататься и, быть может, даже попрыгать через барьеры.
Но у женщин были другие мысли.
– Нам нужно кое о чем поговорить.
Диллон взглянул на мать. Джулия вытирала столешницу и плиту, а он загружал посудомоечную машину. Бабушка, приготовившая завтрак, пила не первую чашку кофе.
– Давай. Что-то не так?
– Да нет.
Мать остановилась.
Диллон знал, что она умеет сказать ровно столько, сколько хочет, и оставить вас в недоумении относительно остального. Мольбами от нее ничего не добьешься, пока она сама не решит, что готова.
Он закончил загружать посуду.
Диллон уже выпил кофе, поэтому достал себе бутылку колы. И раз уж у них намечался разговор, они собрались в Центре обсуждений – за кухонным столом.
– Что случилось?
Прежде чем сесть, Джулия обняла его за плечи.
– Когда тебя нет, я говорю себе, что не должна скучать по тому, как мы втроем сидим здесь между утренней и послеобеденной работой.
– Хочу покататься на Комете. Ей бы не помешало размяться. И проверю ограду. Я хотел поговорить с вами о возможном переходе на систему с плавающей диагональю. Некоторые из строений были возведены еще до моего рождения, и да, внедрение нового обходится дорого, но важно чинить то, что еще можно восстановить. Даже если с экологической или чисто практической точки зрения это может показаться невыгодно.
– Студент.
Мэгги отхлебнула кофе. Она покрасила несколько прядей волос в честь праздника и заплела две косички: одну красную, другую – зеленую.
– Да, я такой, потому что меня воспитали мама и бабушка.
– Я питаю слабость к студентам. Особенно таким симпатичным.
– Давайте обсудим забор, – вмешалась Джулия. – Но сперва рассчитай стоимость рабочей силы и материалов.
– Уже начал.
Он не собирался поднимать этот вопрос, пока у него на руках не будет всех расчетов. Просто, в отличие от матери, Диллон не умел молчать до последнего.
Но он воспитывал в себе это качество.
– Хорошо. Мне интересно, что ты предложишь. А мы с бабушкой хотели поделиться
