Крик полуночной цикады - Ольга Михайлова
Как ни дико звучало второе предположение, оно выглядело всё же правдоподобнее первого. Вонь в комнате становилась нестерпимой. Ли Женьцы поспешно открыл окно, создав сквозняк, сам высунулся за окно и, глубоко дыша, прочистил легкие.
Ван Шэн наклонился над ухом Сюаньженя и прошептал, что это сделал не человек.
— Они были любовниками? Кто они? — Сюаньжень обратился к человеку, открывшему им дверь.
— Это господа У Сюян, сын У Яньхуэя, хоу Чена, и принцессы Синду, и его друг Ву Тун, сын Ву Тунцао из Ланъя и принцессы Динънань. Они не были любовниками, каждый содержал певичек-чанцзы. Но… это просто невероятно. Вы не поверите…
Сюаньжень усмехнулся.
— Мы не из доверчивых, но если вы не захотите нарочито ввести нас в заблуждение, мы прислушаемся к вашим словам.
— Оба были живы ещё три дня назад, вечером!
— Вы шутите? — изумился Ли Женьцы.
— Кто таким шутит? — отмахнулся евнух. — Я сам их видел. Они пришли на первой страже с Чан-чанцзы иМэн-чанцзы. Были живы и здоровы.
— И где же певички?
— Сам я служу в Восточном гареме, во дворце Гуй. Здесь, за стеной, у меня комната, и я всего лишь приглядываю за этим домом по просьбе господина У. Когда господа уходили, они отдавали мне ключи на сохранение и просили следить за порядком. Приходя, они звонили в колокольчик над крышей, я выносил им ключи. Они завели этот обычай три года назад, когда по пьянке потеряли все ключи. Я редко видел господ У и Ву. Но позавчера заметил их: они были навеселе и долго звонили. Я уже вынес ключи, а господин Ву всё ещё продолжал дергать колокольчик. Я потому и понял, что оба пьяны и пригляделся к певичкам: способны ли они держаться на ногах. Чанцзы тоже были нетрезвыми, но разговаривали внятно. И я подумал, что всё в порядке.
— Вы видели этих певичек не в первый раз?
— Не в первый. Но бывали и другие.
Сюаньжень пожал плечами: евнух не лгал.
— Певичек надо найти, — с досадой проронил Ли Женьцы, — но думать, что две пьяных девицы опустили на эти головы гробовую крышку весом три даня? Бред!
Ван Шэн с каждой минутой бледнел, однако, как ни странно, выглядел раздражённым и озлобленным.
Два канцлера, наконец, переступили порог дома, вошел и Сю Бань.
— Господин Чжан, господин Юань, господин Сю, кто может подробно рассказать нам об этих людях? — поинтересовался Сюаньжень. — Я не думаю, что это рядовые простолюдины: из-за смерти подобных людей не вызывают столь высоких царедворцев…
Оба канцлера переглянулись, Чжана Цзячжэня точно перекосило, и в итоге заговори Юань Цаньяо.
— Вас не нужно предупреждать, что всё, что вы здесь услышите — не должно разглашаться, — к нервной настойчивостью начал Юань и угрюмо продолжил, — это потомки прежнего императорского гарема — извечная проблема любой династии, и наша — не исключение. Эти люди — отпрыски отцов знатных родов и принцесс крови. Они не имеют прав на престол, большинство из них вообще ничего не умеют, но их приходится содержать за счёт казны. Некоторые ограничиваются скромной жизнью, стараются не порочить своим поведением правящую династию, кто-то пытается прослыть поэтом или учёным, но некоторые ведут распутный образ жизни: кое-кто ударяется в даосские тайные церемонии, кто-то — становится адептом тайных культов. Кое-кто ищет пилюли бессмертия, кое-кто может склонить к преступному сожительству собственную сестру или племянницу. Увы, случаи бывали.
Сюаньжень переглянулся с Шэном, но ничего не сказал.
— Держи меня… — голос Ван Шена прозвучал на октаву ниже и глуше.
Юань Цяньяо продолжал.
— Что касается У Суяна и Ву Тунцао… Это родственники правящего императорского дома, но У Суян был известен глупостью и жестокостью, Ву Тунцао был глуп и упрям, но о них не поступало порочащих сведений. Их не видели в рядах адептов чёрных школ, они жили особняком и довольно тихо. В последние два года им сократили содержание. Однако на певичек всё же хватало.
Сюаньжень неожиданно почувствовал, как на его плечо вдруг опустилась голова Ван Шэна. Он подумал, что Шэну стало дурно, но он тут же понял, что Шэн просто покинул тело.
— Ну что же, нам нужно найти Чан-чанцзы и его подружку Мэн, кажется, они обе из «Дома зеленых ив», это тут неподалеку, — начал расследование Ли Женьцы. — Узнаем хотя бы о последних часах их жизни.
Юань Цяньяо кивнул.
— Их сейчас же разыщут.
Сюаньжень ощутил, как рука Ван Шэна ожила и вцепилась ему в рукав.
— Мы пока пойдем и осмотрим второй этаж… — голос Шэна был еле слышен. Но он намертво сжал рукав халата Сюаньженя и повлёк его наверх. Тот молча подчинился.
Они поднялись по ступеням. Сюаньжень оглядел пустую чистую спальню.
— Ты полагаешь, тут что-то есть?
Ван Шэн рухнул на кровать и сжал виски.
— Ничего тут нет! Хочешь знать, что произошло?
— Конечно!
— Эти два мерзавца — полные отморозки! Два дня назад они, оставив пьяных чанцзы отсыпаться, вышли прогуляться по окрестным горам, и им обоим приспичило по большой нужде. Недолго думая, оба уселись возле старой могилы и испражнились намогильный камень и лежавший возле могилы череп. Мало того, у Ву Тунцао хватило ума пихнуть череп ногой и, затолкав его в дерьмо, сказать: «Ешь, разве это не вкусно?», а идиот У Суян помочился на могилу. Но тут череп вдруг ответил Тунцао: «Да, вкусно. Не хочешь ли сам отведать?». Перепуганные глупцы вскочили и, толком не успев натянуть портки, помчались домой. В итоге под утро их навестили Юаньгуй[1] с лютой обидой и Цзян[2] с обоссанной крышкой гроба. Первый заставил их потреблять собственные испражнения, а второй после просто добил их. Вся нечисть тут всполошилась. Мне пришлось дать им слово Князя-призрака, что мы вернём крышку гроба на место в двух ли отсюда на северо-запад, уберем могилу и отслужим заупокойные по юаньгую Хань Юну. Иначе они не успокоятся.
Сюаньжень прикусил губу и мрачно протянул.
— Д-а-а-а…
— И кого теперь винить? А главное, как поведать об этом канцлерам и Сю Баню? Выдать мой рассказ за сообщение певичек не удастся. Попробуй выйти на эту могилу по запаху дерьма.
Нос Сюаньженя вытянулся дугой.
— Что? Хочешь, чтобы меня в магистрате прозвали говнонюхом? Ни за что! Придётся прибегнуть к логике.
Ван Шэн сжал ладонями виски.
— Какая ещё логика? Я хочу домой… к жене.
Но Сюаньженя в комнате уже не было. Он спустился на первый этаж и начал как одержимый метаться между трупами: старательно обнюхивал тела, разбросанную одежду, и особое внимание уделил крышке гроба. Потом окликнул Ли Женьцы, ожидавшего во дворе певичек.
