Убежище - Нора Робертс
Когда Джаспер притормозил, она посмотрела на время. Рано – неловко, поздно – непрофессионально.
– Я пробуду там как минимум час, может, даже два. Я напишу тебе, когда мы закончим.
– Я буду неподалеку, – сказал он ей, открывая дверь.
– Пожелай мне удачи.
– Вы знаете, что именно этого я вам и желаю.
Пружинистость ее шага, возможно, и не добавляла ей элегантности, но какого черта. Показать, что ты волнуешься, думала она, зайдя в садовое бистро, значит быть настоящим и честным.
Она хотела, чтобы в основе ее карьеры лежали оба этих качества. Именно этим она сейчас и занимается. Строит карьеру.
Кейт подошла к хостес.
– У меня встреча со Стивеном Маккоем.
– Мистер Маккой уже здесь. Пожалуйста, следуйте за мной.
Она двигалась среди цветов и зелени, под тихий звук воды, льющейся в маленькие бассейны, мимо столов, накрытых скатертями персикового цвета, где люди потягивали игристые напитки или изучали пергаментные меню.
Она чувствовала на себе взгляды и сдерживала нервы, которые хотели прорваться наружу. Это часть сделки, вспомнила она. Смирись или подыщи себе другую работу.
Она узнала Маккоя и Дженнифер Гроган, писательницу, фотографию которой специально искала в интернете. Они вчетвером сидели рядом друг с другом. Переговоры будут вестись с ней и ее агентом.
Маккой встал, увидев ее. Ему еще не было сорока, во время работы он закрывал всклокоченную копну жестких волос бейсболкой «Доджерс». Гроган уставилась на Кейт сквозь квадратные линзы очков в черной оправе.
– Кейтлин. – Он по-голливудски чмокнул ее в щеку. – Приятно познакомиться. Дженни, познакомься с нашей Олив.
– Я знаю твою бабушку.
– Она говорила. Еще она сказала, что ей нравится то, что вы пишете многослойных и содержательных героинь.
– Кто-то же должен.
– Присаживайся, Кейт. – Маккой отодвинул ей стул. – У нас тут есть бутылка Сан-Пеллегрино, но ты можешь взглянуть на меню с безалкогольными напитками.
– Нет, спасибо, все в порядке.
Она положила сумочку на колени и подождала, пока официант наполнит ее бокал.
– Мы ждем еще кое-кого, но давайте закажем к столу немного тыквенных цветов. Они потрясающие, – предложил Маккой Кейт. – Фаршированы козьим сыром.
– Спаси меня господь от вегетарианцев, – поморщилась Дженни. – По крайней мере, принесите немного хлеба.
– Сейчас.
Она бросила на Кейт кислый взгляд:
– Или ты тоже ешь тофу?
– Нет, по крайней мере, если меня о нем предупреждают. Я хочу поблагодарить вас, мистер Маккой…
– Стив.
– Я хочу поблагодарить вас обоих за то, что вы выбрали меня на роль Олив. Она потрясающий персонаж.
– Тебе придется поработать с голосовым тренером.
Дженни схватила крошечную булочку на закваске, как только корзинка коснулась стола.
– Акцент – а он не может быть настолько сильным, чтобы казаться наигранным, – важен для создания ее образа и является частью конфликта и культурного шока. Все должно быть выверено.
Кейт кивнула и сделала глоток воды. И пусть в голосе звучит Джорджия.
– Я буду рада поработать с голосовым тренером, если буду играть эту роль. Ее акцент, манера речи, интонации – это часть того, что, по крайней мере поначалу, заставляет ее чувствовать себя изолированной. По крайней мере, мне так кажется.
Дженни разломила пополам маленькую булочку и отправила половину в рот.
– Ладно, хорошо. Черт возьми. Ну и на что мне теперь жаловаться?
– Ты что-нибудь придумаешь. А вот и Джоэл.
– Простите, как обычно задержался. – Джоэл Митчелл, невысокий и полный, поцеловал Кейт в макушку, как дядя. Он рухнул на стул в своей рубашке для гольфа, такой же красной, как сандалии Кейт.
У него были седые волосы, разделенные широкой розовой полоской кожи, очки с толстыми линзами и репутация человека, выжимающего для своего клиента из проекта все до последней капли.
– Итак. – Он залпом выпил воды. – Разве она не хороша, как все красоты мира и куриное тако в придачу? Черт возьми, девочка, ты вылитая Лили.
– Дедушка тоже так сказал буквально на днях.
– Растешь. Как насчет того, чтобы заказать настоящую еду, потому что, как я погляжу, Стив снова проталкивает свои овощи. Здесь готовят суперский бургер – настоящий. Давайте возьмем меню, а потом поговорим о деле.
Маккой подозвал официанта.
Кейт увидела, как его рука застыла в воздухе, а глаза расширились.
Прежде чем она успела обернуться и увидеть, что вызвало шок на его лице, она услышала свое имя:
– Кейтлин! О боже мой, малышка моя.
Чьи-то руки схватили ее, стащили со стула и заключили в крепкие объятия. Она знала этот голос, знала этот запах.
И сопротивлялась.
– Ты такая взрослая! Такая красивая.
Губы скользнули по ее лицу, по волосам, и Шарлотта заплакала.
– Прости меня, моя дорогая, прости меня.
– Отвали от меня! Уходи! Уберите ее от меня!
Воздух застрял у нее в легких, тяжесть камнем упала на грудь. Руки матери превратились в тиски, сжимающие, выдавливающие из нее жизнь, личность, цель.
Секунды, потребовались всего секунды, мгновения, какие-то жалкие мгновения – и вот она уже снова сидит в комнате с заколоченными окнами.
В борьбе за воздух Кейт оттолкнула ее и вырвалась на свободу.
Увидев Шарлотту с дрожащими губами и слезами на глазах, она поднесла руку к ее щеке так, как будто хотела ударить.
– Я это заслужила. Я виновата. Но я умоляю тебя.
Она упала на колени, сложив ладони в молитве.
– Отвали от нее к черту! – Джоэл поднялся и бросился к ним.
В хаосе рыданий, криков и гула голосов Кейт бросилась бежать.
Совсем как в ту ночь в лесу, прочь, прочь. Хоть куда-нибудь. На перекрестках она проскакивала, не обращая внимания на машины, сигналы и визги шин.
Бежать, бежать, как добыча, которая спасается от охотника.
В ушах звенело, сердце разрывалось, она бежала, пока у нее не подкосились ноги.
Дрожа, обливаясь паническим потом, она прижалась к какому-то зданию. Медленно красное облако, застилавшее ей глаза, рассеялось, звуки в голове стихли.
Машины, солнце, отражающееся от хрома, чья-то стереосистема, играющая хип-хоп, стук каблуков по тротуару – какая-то женщина вышла из магазина с парой глянцевых пакетов.
Она потерялась. Как тогда в лесу, но здесь было слишком жарко и слишком светло. Никакого шума моря, только постоянный шум улицы.
Она оставила в ресторане свою сумочку и телефон – у нее при себе ничего нет.
Кроме себя самой. На мгновение Кейт закрыла глаза и, собравшись с силами, зашагала к магазину на едва гнущихся ногах.
Внутри прохладного, благоухающего заведения она увидела двух женщин: молодую, тонкую, как тростинка, в конфетно-розовом, другую постарше,
