Убежище - Нора Робертс
– Два, для нас обеих, Цицерон. Как у вас с Маркусом дела?
Он поиграл бровями, пока они шли через весь салон.
– Накаляются. Он попросил меня переехать к нему.
– И?
– Я думаю… согласиться.
Кейт подумала, что есть что-то милое в том, как Лили обняла его, прижала к себе.
– Ему с тобой повезло. Знаешь, Кейт, Цицерон – это не просто еще одно симпатичное личико. Он помогает Джино вести дела и готовит лучший латте в Беверли-Хиллз.
– Но лицо у него действительно симпатичное, – сказала Кейт, и Цицерон улыбнулся.
– Ну что за прелесть!
Он рывком раздвинул черные занавески.
– Джино, к тебе пришли две роскошные дамы.
– Обожаю таких дам.
Если Цицерон был худощавым и подвижным, то Джино – большим и мускулистым. У него была копна черных волос, спадающих на воротник черной туники, большие карие глаза с тяжелыми веками и идеальная двухдневная щетина.
Он не стал обмениваться поцелуями с Лили, но поднял ее на дюйм в медвежьих объятиях.
– Моя любовь. Ты вытащила меня из постели на час раньше.
– Кто бы ни была эта счастливица, надеюсь, она меня простит.
Он широко улыбнулся. Затем повернулся к Кейт.
– А это, значит, Кейтлин. Лилия рассказывает мне обо всех своих цыплятах.
Джино собрал в ладонь волосы Кейт.
– Густые и здоровые. Присаживайся. Лили, моя родная, Зои сделает тебе маникюр-педикюр.
– Я хотела посмотреть. Буду вести себя тихо, – настаивала Лили.
Джино поднял брови и указал пальцем в сторону занавеса.
– Задерни его, когда будешь уходить.
Кейт сидела в большом кожаном кресле перед большим трюмо с голливудскими лампами.
– Должно быть, вы гений по части волос, потому что никто не выгоняет Лили из комнаты.
– Гений по части волос, скрытный, как сфинкс. Секреты, которые шепотом открываются здесь, остаются здесь навсегда. – Он провел руками по ее волосам, изучая ее лицо в зеркале. – Ты Салливан до кончиков волос. Ирландская красавица, еще не распустившийся бутон. Не открою секрета, если скажу, что Лили любит тебя всем сердцем.
– Это взаимно.
– Хорошо. Ты знаешь, чего хочешь, или поступишь мудро и позволишь мне самому сказать?
– На второе мне духу не хватит, поэтому просто скажу, что мне нужно выглядеть достойно. Для прослушивания.
– Хорошо, пусть это будет исключением. Рассказывай.
– У меня есть пара фотографий.
Она достала свой телефон, Цицерон принес ей латте, поставил его на стол и снова вышел.
– Гм… Хм… – Джино несколько раз кивнул, изучая фотографии, а потом, прищурившись, посмотрел на нее в зеркало.
– Мне в голову приходит комбинация. Джут дерзкая и изворотливая, и ей нравится заявлять о себе. Так что, если бы вы могли…
Мастер прервал ее одним движением пальца.
– Предоставь это мне. Один вопрос. У тебя хорошие, здоровые волосы, готова ли ты с ними расстаться?
– Ой. Конечно. Я об этом даже не думала.
– Я обо всем позабочусь. Выпей латте и расслабься.
Она попыталась, но, несмотря на то что ее отвернули от зеркала, крепко зажмурилась, когда Джино сделал первое и решительное движение ножницами.
Ну вот и все, подумала она.
– Выдохни. Теперь сделай вдох, выдохни. Расскажи о себе.
– Ладно. Хорошо. Господи. Фух. Ну, с тех пор как мне исполнилось десять, я по большей части жила в Ирландии.
– Я там не был. Опиши мне Ирландию.
Она закрыла глаза и рассказала ему о коттедже, озере, людях, пока он работал.
Два с половиной часа спустя он отдернул штору и впустил Лили.
Она прикрыла рот обеими руками, словно сдерживая крик.
Кейт сидела в кресле салона, ее волосы, собранные в короткую косу с тяжелой копной на макушке, были выкрашены в глубокий ярко-синий цвет. При виде реакции Лили восторг Кейт сменился огорчением.
– Господи, бабушка Лили.
Лили покачала головой, потом помахала руками в воздухе и отвернулась. Затем повернулась обратно.
– Мне нравится! Мне нравится, – повторила она, снова размахивая руками. – Ох, да что же это, Кейти, ты выглядишь как настоящая оторва.
– Правда?
– Я ведь тоже читала сценарий. Но это фантастика. Будь семнадцатилетней, милая. Слушай Мелленкампа и оставайся семнадцатилетней так долго, как сможешь. Джино, посмотри, что ты сделал для моей девочки.
– А ты во мне сомневалась?
– Ни секунды. Вставай, вставай, повернись. Мне нравится. Твой отец будет не в восторге, но ему придется смириться. Не беспокойся об этом. К тому же это Джут, так что он потерпит. Нужно купить тебе какую-нибудь одежду, которая подойдет к этой прическе. И крутые подростковые ботинки.
Два дня спустя, с прической для прослушивания, в армейских ботинках на шнуровке, рваных джинсах, искусно выцветшей футболке с Фрэнком Заппой, с синим лаком на ногтях, который она специально кое-где соскребла, с гроздьями кожаных и матерчатых браслетов, Кейт отправилась на прослушивание.
Сердце у нее бешено колотилось, желудок скрутило, и она почувствовала, как перехватило дыхание, когда режиссер, женщина, которую она уважала, пристально на нее посмотрела.
– Кейтлин Салливан, прослушивается на роль Джут.
Она почувствовала на себе взгляды, осуждающие, оценивающие, и позволила себе расслабиться.
Она перенесла вес на одну ногу и превратилась в непокорную Джут. Она говорила с едва заметным калифорнийским акцентом.
– Ну так че, решили? У меня типа полно всяких дел. В потолок плевать и все в таком роде, – дернула она плечами в конце прослушивания.
Увидев, что режиссер вот-вот улыбнется, она поняла, что еще переступит порог этой студии.
Глава десятая
За долгие годы, прошедшие между «Мечтой Донована» и «Точно может быть», Кейт забыла, как сильно ей нравилось быть частью проекта, частью сообщества. Но все вернулось.
Она не стала одеваться под стать своему персонажу на читки сценария, но прическа была той же. Да и к тому же одежда помогла бы ей войти в роль.
Бог свидетель, она поработала над своим голосом – ритм, подача. И тем, что Лили называла «уверенностью».
Ей нравился стиль Джут, и ей хотелось быть на нее похожей.
Она познакомилась с Дарли Мэддиган, которая играла Кэрри, и прогнала с ней сцену, чтобы узнать, может ли у них сложиться химия. Ей понравился подход Дарли к роли: открытая ко всему искательница совершенства.
Они отыгрывали притяжение противоположностей, и результат превзошел все ожидания.
Дарли была уверенной в себе восемнадцатилетней девушкой, живо интересующейся ветеринарией; свою первую роль она получила в три года и с тех пор жила не оглядываясь.
У нее был дом в Малибу, она любила встречаться за ужином в ночных клубах и не
