Весь твой, только твой эльф - Анна Жнец
В ответ Алари хитро улыбнулся.
Глава 16. Сближение
Днем в зале для совещаний мы обсуждали детали будущего политического союза между нашими странами, а вечером, как и обещал, Алари повел меня к лучшему целителю Эвенделла. Мечтая избавиться от ненавистного ожога на лице, я нервничала так же сильно, как и в день трагедии, когда получила свои шрамы.
А вдруг целитель скажет, что ничего сделать нельзя и эти рубцы останутся у меня на всю жизнь? Сердце то сжималось в игольное ушко от страха, то трепетало от горячей надежды.
Охваченная волнением, я даже не могла поддерживать беседу со своим спутником, пока мы шли по освещенным факелами коридорам замка. Не получалось сосредоточиться на чужих словах, уловить их смысл. Мысли превратились в безумный водоворот, в центре которого оголенным нервом пульсировал вопрос: «Какой вердикт вынесет мне лучший лекарь эльфийского королевства после осмотра?»
Я четко осознавала: это мой последний шанс вернуть привычную внешность, а вместе с ней — уверенность в себе и ощущение твердой почвы под ногами.
Ее императорское высочество Ириада Заклинательница говорила, что я должна гордиться шрамами, полученными в бою. Но это было выше моих сил! У меня не получалось принять свой новый обезображенный облик, смириться с мыслью, что я искалечена навсегда и никогда не стану прежней.
С тех пор как я, раненая, вернулась из лагеря кочевников домой, меня не покидало чувство, что я живу во сне, что все вокруг — один долгий, затянувшийся ночной кошмар, который никак не выпустит меня из своих удушающих тисков.
Я хотела проснуться.
О Единый, как же я хотела проснуться! Открыть глаза, коснуться своей щеки и обнаружить под пальцами нежную гладкую кожу.
— Не волнуйся, все будет хорошо.
Краем глаза я заметила, как Алари потянулся к моей руке, но так и не рискнул переплести наши пальцы. Вместо этого его ладонь сжалась в кулак.
Поняв, что я не настроена на разговор, король замолчал, и дальше мы пошли в тишине.
Вечером звуки, незаметные днем, становились громче, объемнее. Факелы на стенах шипели, как кобры. Ткань моего роскошного бирюзового платья шелестела при каждом шаге. В глубине души я считала, что с таким лицом, как у меня теперь, наряжаться нет смысла. Будь моя воля, завернулась бы в черный балахон. Но уступить своей слабости — расписаться в поражении.
Целитель, к которому меня вел Алари, жил в одной из высоких замковых башен. Мы подошли к ступенькам, убегающим вверх, и я задрала голову: над нами спиралью закручивалась каменная лестница. Ее витки поднимались все выше и выше, пока не исчезали во мраке, куда не дотягивался свет факелов.
— Туда, — шепнул Алари.
В тишине раздался звук шагов.
Целую вечность под моими ногами мелькали неровные ступеньки, изъеденные временем. В конце концов, когда от постоянных поворотов лестницы у меня закружилась голова, мы добрались до самого последнего этажа башни и остановились напротив глухой деревянной двери.
Владыка постучал в нее, и на пороге появился высокий эльф с юным лицом, но желтыми, как у дряхлых стариков, белками глаз. Что-то подсказывало: этот эльф на несколько человеческих поколений старше моего прадедушки.
— Ваше величество, — поклонился целитель королю. — Лаира. Чем могу быть полезен?
Держа в руке серебряный канделябр с тремя свечами, мужчина отстранился, чтобы пропустить нас в свои покои.
От волнения перед глазами все расплывалось. Оказавшись в гостях, я огляделась по сторонам, но убранство чужой комнаты превратилось для меня в мешанину цветных пятен. Я вся растворилась в грохоте собственного сердца.
Голос Алари донесся до меня будто сквозь толстый слой ваты.
— Моя добрая подруга, лаира Зейна, была ранена в бою. Можно ли как-то избавить ее от последствий пережитого?
Стало светлее, кожи на щеке коснулось тепло — это целитель поднес канделябр к моему лицу, осветив ожоги.
— Что скажете? — спросил владыка. — Это был хариб. Найдется ли у вас средство, чтобы свети шрамы, оставленные его слюной?
В ожидании ответа я задержала дыхание и нащупала руку своего спутника. Наши пальцы переплелись. Алари легонько сжал мою ладонь в жесте поддержки. Как жаль, что он был в перчатках!
Целитель молчал так долго, что я почувствовала, как меня начинает душить паника. С каждой секундой тишины я все сильнее стискивала руку короля. Алари терпел, хотя я наверняка причиняла ему боль. Вместо того, чтобы отстраниться или попросить меня ослабить хватку, он нежно поглаживал мою ладонь большим пальцем.
Наконец целитель заговорил:
— Мазь из шипов многоцветника векового смягчит зарубцевавшиеся ткани, а потом мы попробуем отвар из нескольких редких растений из моих запасов. Думаю, я смогу вам помочь. Но понадобится несколько сеансов. Лечение может занять не одну неделю.
«Смогу помочь», — слова целителя эхом пронеслись в голове.
Тело обмякло. С губ сорвался протяжный вздох.
На душе стало легко-легко, словно темную суровую ночь, которая казалась бесконечной, вспороли лучи рассветного солнца.
С широкой улыбкой я повернулась к Алари. Горячая благодарность наполнила мое сердце до краев.
После королевский лекарь нанес на мои шрамы обещанную мазь. Она была густой, прохладной и пахла горькими травами.
Помимо душевной боли ожог на лице доставлял мне и физические неудобства. Бугрящаяся кожа ощущалась сухой и стянутой. Сколько средств я перепробовала, пытаясь ее смягчить! Что только ни втирала в свою искалеченную щеку. Результат удручал.
Я очень надеялась, что в этот раз будет иначе.
— Ближайший час не ложитесь спать, — давал мне указания целитель. — Мазь должна как следует впитаться. Если размажете ее по подушке, не добьетесь полноценного эффекта.
Я активно закивала.
Ни за что не лягу в кровать раньше полуночи. Не нарушу предписания лекаря. Да и не усну сейчас — в голове столько мыслей, что мозг просто кипит.
— Может, тогда прогуляемся? — предложил Алари. — Раз уж это время все равно предстоит провести на ногах.
Я согласилась, ибо, во-первых, перевозбужденная, жаждала движения, во-вторых, вечером, в темноте, никто не мог разглядеть моего уродства.
Из покоев целителя мы отправились бродить по замку. В столь поздний час в его коридорах царила глубокая тишина, но она не казалась мне ни мрачной, ни угнетающей. Я куталась в нее, как в уютную шерстяную шаль. Наслаждалась спокойствием пустынных лестниц и галерей.
«Думаю, я смогу вам помочь».
Мне помогут! Я избавлюсь от ненавистных шрамов! Все станет как раньше!
