Песнь о Нибелунгах / Das Nibelungenlied - Коллектив авторов

1818 День кончился; всё ближе к гостям ночь подступала. На витязей усталых тревога тут напала: Когда же их отпустят на ложах отдыхать? Напомнил это Гаген: о том им скоро дали знать. 1819 Сказал хозяину Гунтер: «Дай Бог вам в счастье жить! Хотим мы спать: должны вы теперь нас отпустить. Когда велите, утром мы рано к вам сюда Придем». – И он с гостями расстался весело тогда. 1820 И вот, повсюду стали гостей теснить и жать, Фолькер удалый гуннам тут поспешил сказать: «Как смеете бойцам вы ходить здесь по ногам? Коль вы не прекратите, смотрите: плохо будет вам! 1821 Уж так своею скрипкой я двину кой-кого, Что верным всем придется оплакивать его. Что ж вы стоите? дать нам дорогу вы должны. Зовутся все бойцами, да духом-то не все равны». 1822 Пока скрипач так гневно всё это говорил, Назад удалый Гаген тут взор свой устремил, Сказал он: «В этом правы вы, шпильман удалой! Вы, витязи Кримхильды, идите-ка к себе домой. 1823 Того, что вы хотите, не сможет, чай, никто. К нам приходите завтра пораньше, если что Задумали; ночь дайте гостям провесть в покое: Чай, все так поступали, кто дело замышлял такое». 1824 И вот, в один просторный зал всех гостей ввели. Что там постелей всюду они тогда нашли Вполне готовых, длинных, широких, дорогих! Замыслила Кримхильда беду великую на них. 1825 Что кольт(е)ров[105] из Арраса искусных там лежало! (Все пфелль, блестящий самый) и покрывал немало Из лучших аравийских шелков, каймы на них Виднелись: то-то пышен был блеск каём тех дорогих! 1826 Из меху горностая и черных соболей Что одеял виднелось! Под ними ждал гостей До бела утра отдых приятный ночью той: Царь ни один так пышно не спал с дружиной удалой. 1827 «Увы, ночлег нам этот!» млад Гизельхер тогда Сказал: «беда дружине, что с нами шла сюда! Радушно предложила сестрица нам ночлег, Всё ж, я боюсь, что смерть нас через нее постигнет всех». 1828 «Оставьте страх», муж Гаген сказал ему тотчас: «С щитом всю ночь я буду сам сторожить здесь вас. Вас сохранить надеюсь, пока не рассветет; Не бойтесь, а потом уж пусть каждый сам себя спасет!» 1829 Ему тут все спасибо сказали, поклонились; Они пошли к постелям; нарядные ложились Не долго: улеглися они живой рукой. Вооружаться начал тут Гаген, витязь удалой. 1830 Тогда Фолькер, воитель, скрипач, ему сказал: «Не погнушайтесь, Гаген: я с вами бы желал До утра этой ночью на страже вместе быть!» — Уж как за то Фолькера спешил боец благодарить: 1831 «Да наградит Господь вас, Фолькер любезный: я Средь всех забот хотел бы иметь подле себя Лишь вас одних, когда бы в беду попал я сам. Коль смерть не помешает, за это отслужу я вам». 1832 Они надели оба блестящий свой наряд, Из них был каждым в руку щит той порою взят Они из дома вышли и перед дверью стали. Как верно тою ночью они гостей оберегали! 1833 Проворный Фолькер добрый свой щит с руки сложил, Его к стене той залы воитель прислонил, А сам пошел обратно, достал он скрипку там: Как витязю прилично, служил он там своим друзьям. 1834 В дверях на камень сел он; никогда смелей, Конечно, не бывало на свете скрипачей. Он заиграл и струны так сладко зазвучали: Спасибо тут Фолькеру чужане гордые сказали. 1835 Звучали сильно струны: весь дом был оглашен. Учтив был он, к тому же был он весьма силен. Всё слаще, всё нежнее на скрипке он играла. И многих, кто в постели в тревоге были, усыплял. 1836 Услышал он, что все там заснули, наконец, И на руку щит снова надел тогда боец. Из гадема[106] он вышел пред башнею стоять, Чтоб от мужей Кримхильды всю нон чужан оберегать. 1837 Средь ночи ли иль раньше, я не уверен в том, Увидел смелый Фолькер, как вдруг из тьмы шелом Блеснул вдали: то мужи Кримхильды всей толпой Вред причинить сбирались гостям своим ночной порой. 1838 Сказал скрипач: «Друг Гаген, обоим надо нам Нести заботу эту теперь: я вижу там Людей, они, в оружьи, пред домом тем стоят. Я чай, коль не ошибся, на нас они напасть хотят». 1839 «Молчите ж», молвил Гаген: «пусть ближе подойдут. И прежде, чем заметят нас здесь, уж посшибут Мечами наши руки шеломы с их голов: К Кримхильде в жалком виде назад мы отошлем — бойцов». 1840 Но вскоре витязь гуннский оттуда увидал, Что там у двери стража; как быстро он сказал: «Что мы хотели сделать, тому не быть теперь: Я вижу со щитом там скрипач оберегает дверь. 1841 На голове он носит своей блестящий шлем, Столь ясный, твердый, крепкий, нетронутый никем. Как жар, кольчуги кольца на нем, искрясь, горят. С ним Гаген: под надежной охраной наши гости спят!» 1842 Они поворотили: то Фолькер увидал, Товарищу, весь в гневе, не медля, он сказал: «Позвольте мне от дома к бойцам тем поспешить, Я госпожи Кримхильды мужей хочу порасспросить!» 1843 «Нет, для меня, от дома», так молвил Гаген тут: «Не отходите: быстрые бойцы вас доведут Мечами, может статься, здесь до беды, и мне Вам помогать придется, будь смерть тут всей моей родне. 1844 Покуда будем биться мы с ними тут вдвоем, Живой рукой их двое иль четверо в наш дом Проскочат и успеют вред сильный причинить Всем спящим, о которых век слез не перестанут[107] лить». 1845 «Позвольте же хоть это», так Фолькер вновь сказал: «Их выведем наружу, что я-де их видал, Чтобы Кримхильды мужи того не отрицали, Что так нечестно с нами они здесь поступить желали». 1846 И живо Фолькер кликнул тем витязям: «Куда Вы, так вооружившись, спешите господа? Не на грабеж ли, мужи Кримхильды вы спешите? Коль так, меня с товарищем на помощь, кстати, прихватите!» 1847 В ответ никто ни слова. Он гневом весь пылал: «Тьфу, злые трусы!» добрый тот витязь им сказал: «Иль вы хотели сонных избить нас? Не терпели Того бойцы, столь добрые, еще ни от кого доселе». 1848 И напрямик царице сказали, что обратно Ни с чем пришли посланцы: ей было неприятно, Взял гнев ее: царица дала приказ иной Пришлось потом погибнуть бойцам лихим от меры той.