Бхагаван Раджниш - Последняя утренняя звезда
«Ты мой такур, хозяин всей вселенной, ты господин, а я стала только домом для грабителей... И мое тело - пленник этих воров. В моем теле живут только воры, плуты и враги. Я питаю только врагов. Я кормлю только тех, кто уничтожает меня. До сих пор я пила только яд. Я совершаю самоубийство».
Ты правитесь трех миров,
И мое тело - пленник этих воров.
«Вот я, в которой нет ничего, кроме этих воров. Сексуальность, жадность, гнев, иллюзия и увлеченность нереальным, зависть... все это прячется внутри меня. Это мое богатство. Даже если бы я захотела пригласить тебя прийти в меня, как я могу сделать это, если во мне сидят воры? Я не могу рассчитывать на то, что достойна. Я могу только верить с твое сострадание. Я недостойна, я не стою твоего появления во мне. У меня нет ни знаний, ни медитации - ничего. Во мне есть только эти воры. Прошу тебя, пойми мою боль и не проверяй мою достойность».
Услышь мольбу Дайи,
Твоей служанки, твоей смиреной служительницы.
«Я могу только смиренно просить. Я твоя рабыня, твоя смиренная служанка. Но какой бы я ни была, хорошей или плохой, я все равно принадлежу тебе. Прошу тебя, услышь мою смиренную просьбу».
Я не практикую аскетизм и духовное учение,
Я не странствую, не даю обеты, не подаю милостыню.
Словно невинное дитя, которое надеется на мать,
Я в полной мере завишу от тебя.
Вся суть преданности содержится в этих двух утверждениях. В Бхакти-сутрах Нарады очень много стихов - он написал целую гору стихов. Но эти два утверждения содержат всю суть всех этих сутр.
Я не практикую аскетизм и духовное учение...
Дайя говорит: «Я ничего не знаю о саньяме, самоконтроле, аскетизме. Мне известна только свобода. Я ничего не знаю о йоге, но знаю все о бхоге, удовольствии. Мне известно все о том, как сбиться с пути, но ничего не известно о том, как выйти на путь. Я не практикую аскетизм и духовное учение... поэтому я не могу ничего достичь через свои духовные практики. Я пытаюсь, но каждый раз результаты моих попыток выскальзывают из моих рук. Я много раз делала усилия, но у меня ничего не выходило. Я не практикую аскетизм и духовное учение... поэтому я не могу похвалиться своими духовными практиками или тем, как строга у меня аскетическая дисциплина».
Я не странствую, не даю обеты, не подаю милостыню...
«Я не даю больших сумм денег, потому что у меня ничего нет. У меня есть только ломаные гроши, чем же они могут помочь? Эти монеты столь малой ценности почти ничего не значат. Можно подавать милостыню, только если у тебя есть что-то».
Милосердие бывает очень редко. Оно случается лишь иногда, когда Будда, Махавира, Кришна или Христос что-то кому-то дают. Те люди, которых вы называете покровителями милосердия, в действительности не являются таковыми, но перед вашими глазами они предстают именно в таком качестве. Кто-то жертвует сто тысяч рупий, и вы называете его покровителем милосердия, поскольку сто тысяч рупий имеют для вас большую ценность. Вы считаете рупии ценными, поэтому такой человек кажется вам героем. Если бы вы знали о том, что рупии - это всего лишь горшечные черепки, вы считали бы его героем? Что он дал? Вы можете подать милостыню мусором? Можете ли вы, прежде всего, дать то, что не принадлежит вам?
Богатый человек пришел к мастеру дзен. Он принес с собой мешок, наполненный тысячей золотых монет.
- Я принес вам тысячу золотых монет, - объявил он.
- Замечательно, - ответил мастер и перешел к другой теме.
Когда кто-то приносит вам тысячу золотых монет, он надеется на то, что вы поблагодарите его словами: «Приношу вам свою самую глубокую благодарность. Вы такой добрый человек, вы невероятно щедрый человек...» А мастер ничего не сказал, как будто вовсе ничего не получил. Он даже один раз не взглянул толком на мешок.
- Господин, - спросил богач. - Вы понимаете ценность тысячи золотых монет? Нелегко собрать такую большую сумму.
- Что ты имеешь в виду? - удивился мастер. - Неужели ты хочешь, чтобы я благодарил тебя? Если это так, тогда возьми мешок и ступай своей дорогой, потому что всякий человек, который хочет, чтобы его благодарили, не понимает, что богатство бессмысленно. Я не могу принять деньги от такого человека. Забирай свой мешок!
- Нет, нет, - стал отмахиваться встревоженный богач. - Вы не так меня поняли. Я уже отдал вам эти деньги.
- Возьми свои слова обратно! - велел мастер. - Ты уже отдал мне деньги? Как ты можешь отдать то, что не принадлежит тебе? Если ты что-то даешь, стало быть, ты считаешь это своим. На земле было золото до твоего появления на ней, оно останется и после твоего исчезновения. Ты не принес золото с собой и не можешь унести его. Как оно может принадлежать тебе? Забирай мешок и перестань нести вздор. Золото не может принадлежать тебе, оно принадлежит тому, кто находит его.
Мир принадлежит своему настоящему владельцу. Мы приходим сюда с пустыми руками и уходим тоже ни с чем. Ситуация очень странная. Есть такое утверждение, которое гласит, что мы приходим в мир со сжатыми кулаками, а уходим с открытыми ладонями. Когда рождается ребенок, у него сжаты кулаки. Когда умирает старик, у него открыты ладони. Итак, мы теряем даже ту малость, которую приносим с собой.
Что принадлежит вам? Как вы можете отдать это? Преданный служитель Бога понимает вопросы: «Что мне нужно отдать? Как я могу дать какой-то обет?», потому что у обета есть привкус высокомерия эго. Ваша гордыня хвалится: «Я дал обет целибата, обет ненасилия, обет честности». Вы становитесь высокомерными, поскольку дали очень много обетов. Вы думаете, что ваши обеты делают вас религиозным, но сама ваша спесивость представляет собой препятствие на вашем пути к божественному.
Я не практикую аскетизм и духовное учение,
Я не странствую, не даю обеты, не подаю милостыню.
Словно невинное дитя, которое надеется на мать,
Я в полной мере завишу от тебя.
Дайя говорит: «Как малое дитя зависит от матери, так и я завишу от тебя. Что-то произойдет, только если ты сделаешь это. Но если ты ничего не сделаешь, то и в этом воля твоя. Я продолжу беспрестанно умолять тебя, я могу делать только это. В моих силах только все время звать тебя, и однажды ты непременно услышишь меня. Однажды ты проявишь сострадание ко мне. Однажды волна твоего сострадания нахлынет на меня».
Преданный служитель Бога, тоскуя, говорит: «Дай мне еще одну жизнь перед тем, как я умру. Дай мне ее прежде смерти, потому что моя нынешняя жизнь - это вовсе никакая не жизнь. Ты подшутил надо мной. Ты обманул меня, поместив в это тело».
Это все равно, как если дать ребенку игрушку. Ребенок просит машину, а мы услужливо протягиваем ему игрушечную машину. От нее ребенок становится счастливым. Он заводит машину ключом и отправляет ее в путь.
Если вы полагаете, что эта жизнь истинна, тогда вы путаете настоящую машину и игрушечную. Так вы никуда не сможете добраться.
Дай мне еще одну жизнь перед тем, как я умру.
Делая усилия жить,
Я до сих пор не жил.
Я бродил, бесконечно размышляя,
Так и не исполнив свои намерения.
День за днем я терплю поражения,
Иногда от обстоятельств,
Иногда из-за собственного состояния души.
Соглашаясь с удобными доводами,
Я часто отворачивалась от безгласных истин.
Вся моя индивидуальность исчезла,
Мой ум не создал меня.
Забери назад этот шелк, эти драгоценности, эту одежду
И дай мне зеркало.
Вы слышите ее слова?
Забери назад этот шелк, эти драгоценности, эту одежду
И дай мне зеркало.
Дай мне еще одну жизнь перед тем, как я умру,
Дай мне зеркало, чтобы я могла увидеть себя
Без завесы тумана.
Дай мне мужество, чтобы я могла писать, как вижу,
А не просто соединять эпическую поэму с лирикой, омытой росой.
Всякий раз, когда мне бросает вызов сталь,
Мне нельзя поворачиваться к ней спиной и прятаться.
Дай мне силу говорить правду,
Дай мне силу познать истину,
Дай мне силу жить естественно.
Довольно фальши!
Забери назад этот шелк, эти драгоценности, эту одежду
Дай мне зеркало, чтобы я могла увидеть себя,
Чтобы я не убегала и не поворачивалась к тебе спиной для своего спасения,
Чтобы я не избегала тебя.
