Между небом и землей. Через Дух Андрэ Луиса - Франсиско Кандидо Хавьер
Снаружи птицы уже возвещали пришествие нового дня… Разрежённый свет утра проникал в комнату.
Кларенсио напомнил, что для того, чтобы помочь старику, ставшему безумцем, мы не сможем обойтись без анализа духа. И поскольку подобная работа, возможно, потребует помощи воплощённых спутников, которых мы не можем тревожить днём, Министр пригласил нас на выход.
Продолжение этой задачи помощи было назначено на следующую ночь.
13
МЕНТАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ
Земные настенные часы показывали без четверти час ночи, когда мы прибыли в простое жилище Антонины. Спокойный маленький дом спал.
Присев на корточки в углу зала, старый Леонардо думал… размышлял…
Мы сделались более плотными для его видения, и он, признав нас, поднялся и стал кричать:
— Помогите мне, во имя любви Божьей! Я узник! Узник!…
Благожелательный Кларенсио пригласил его сесть в простое кресло и посоветовал помолиться. Но старик сказал, что совершенно позабыл все молитвы, которые мог произносить во время земной жизни, думая, что лишь слова, цитируемые на память, послужат ему. Но повысив голос, ориентер, с очевидной целью убедить его во внутренней вере, произнёс трогательную просьбу Божественному Провидению, прося у него защиты и безопасности для личности, которая выглядела такой угнетённой и несчастной.
Взволнованный просьбой, которая обновляла и наши внутренние предрасположенности, мы наблюдали, как дедушка Антонины смиренно успокаивался.
Сразу же после молитвы Кларенсио начал прилагать магнетические силы на область мозга.
Пациент казался всё более удручённым.
Его голова свисала к груди, бесконтрольно и сонливо.
Выразительно поглядев на нас, Министр сказал:
— Силовой поток, должным образом увеличенный магнетическими пассами, вырвет его из анестезирующего мрака амнезии. И тогда мы сможем внутренне прозондировать его с большей уверенностью. Ползшая помощь от нас, его память вернётся во времени, информируя нас и причинах, которые удерживают его рядом с внучкой, и осветит нам возможные связи, которые приведут нас к ключевой помощи ему же на пользу.
— А сможет ли возвращение воспоминаний проявиться внезапно? — в задумчивости спросил Хиларио.
— Без сомнений, — ответил наставник. — Память можно сравнить с чувствительной пластиной, которая под влиянием света навсегда сохраняет образы, полученные духом во время его бесчисленных ученичеств, внутри жизни. Каждое существование нашей души во время особого проявления телесной формы является прибавлением опыта, сохраняемого в чудесном архиве образов, которые, накладываясь один на другой, никогда не путаются. В таких делах помощи, как тот, который мы желаем совершить, необходимо прибегать к ментальным архивам, чтобы произвести определённого типа вибрацию не только для того, чтобы привлечь присутствие спутников, связанных со страждущим братом, которому мы вознамерились помочь, но и чтобы развязать закоулки разума, в скрытых фибрах, где находятся невидимые печали и раны.
— Тогда это значит, что…
Фраза Хиларио застыла у него на губах, потому что Министр оборвал его, дополнив свою концепцию:
— Так физическое тело, разум может и должен страдать от вмешательств, чтобы обрести вновь равновесие. Позже человеческая наука разовьётся в психическую хирургию, так же, как она сегодня прогрессирует в операционной технологии, и как цели, с нуждами материального плотского тела. В отдалённом будущем земной врач будет исследовать внутренности ментального лабиринта с той же лёгкостью, с какой удаляет приговорённый аппендикс.
Хиларио широко раскрыл глаза, удивлённый, счастливый, прежде чем воскликнуть почти кричащим голосом:
— Ах, Фрейд, как ты предвидел истину!…Как ты был прав!…
Ориентер по-отечески взглянул на него и сказал:
— Фрейд уловил истину. Но любая истина без любви подобна стерильному и холодному свету. Недостаточно знать и толковать. Необходимо сублимировать и служить. Великий учёный наблюдал аспекты нашей духовной борьбы на эволюционном пути и занёс в каталог проблемы души, ещё заключённой в полотна низшей жизни. Он сигнализировал о присутствии болезненных ран человеческого существа, но не приложил к ним целительного эффективного бальзама. Он сделал много, но не достаточно. Чтобы исцелить дисгармонии духа, врач будущего будет нуждаться в мобилизации благотворного лекарства понимания и любви, вытягивая их из своего собственного сердца. Без помогающей руки умное слово умирает в воздухе.
Министр умолк, давая нам понять, что настоящий момент не предрасполагает к философским отступлениям.
Он снова несколько мгновений погладил голову старика, и затем тихонько воззвал к нему:
— Леонардо, вспомни. Вернись в Парагвай, где ты приобрёл угрызения совести, терзающие твоё сердце. Боль почти всегда является чувством вины, похороненным внутри нас… Вернёмся же к начальному пункту твоего страдания… Вспомни… Вспомни…
Старый человек, к нашему великому удивлению, проснулся с расстроенными глазами. Его лоб словно очистился, но лицо значительно изменилось.
Конечно, он сохранял основные черты своего лица, но казался моложе.
Почувствовав удивительное превращение, Хиларио вмешался со своим вопросом:
— Ого! Что это за магнетическая сила?
Безмятежный, наш ориентер посмотрел на него и объяснил:
— Не будем забывать, что перед нами духовное тело, преимущественно мерцательное. Тело души глубоко меняется, в соответствии с типом эмоции, выходящей изнутри. Впрочем, это не новость. На самой Земле физическая маска изменяется в радости или в страдании, в симпатии или неприязни. На нашем плане подобные превращения более быстрые, они проявляют интимные аспекты существа с лёгкостью и уверенностью, поскольку молекулы перисприта вращаются на более высоком вибрационном уровне, с более интенсивными движениями, чем у молекул физического тела. Сознание с оживляющей поддержкой выражается таким образом тонкой материи с более продвинутыми пластическими силами.
Кларенсио обвёл взглядом комнату и добавил:
— Поэтому не будем забывать о надлежащем служении.
Во время паузы Леонардо встал. Он казался существом, оживотворённым какой-то странной энергией.
Хоть его тело оставалось тёмным и вязким, он уже обнаруживал свою гибкость. Внезапно окрепший, сильный и быстрый, он стал звать:
— Лола! Лола! Ты здесь? Я ощущаю твоё присутствие… Где ты прячешься? Выслушай меня! Выслушай!
С невыразимым удивлением мы увидели, как Антонина соскользнула со своей постели в своё духовное тело, то, в котором мы видели её накануне.
Она пошла нам навстречу, крайне удивлённая, и, пока смотрела на своего преображённого дедушку, тронутая до глубины души таинственным влиянием, внезапная перемена произошла у неё с лицом, и она также стала меняться у нас на глазах.
Линии её лица внезапно изменились, и мы увидели её в действительности более красивой, но всё же немного менее безмятежной и одухотворённой.
Предоставляя нам самую большую пользу от наблюдений, Министр тихим голосом сказал:
— Нашей сестре требуется лишь лёгкая магнетическая помощь, чтобы вспомнить. Ненормальной мотивировки встречи ей хватит, чтобы попасть в вибрационное положение прошлого, исходя из того,
