Семен Чухлебов - Я сын батрака. Книга 1
Дальше было делом техники и ловкости. Вскоре подошли Лёвины, мы, ремнями от брюк Ивана и Михаила, я свой ремень не стал снимать с брюк, иначе я их бы потерял, связали передние и задние ноги животного, взяли из шалаша сторожа шест, продели его между ног, самочки, взвалили с Михаилом себе на плечи и понесли в посёлок. Несём на жерди наш трофей, я впереди Михаил за мной. Идти далеко, поэтому два раза отдыхали. У самого поселка решили по улице не идти, чтобы ни привлекать внимание, пошли за огородами.
Но все же встречи с жителем посёлка нам избежать не удалось. За огородами нам повстречался местный житель, который гнал, куда-то гусей. Когда он поравнялся с нами, то остановился и говорит: «А вы знаете, товарищи строители, что сайгаков убивать запрещено?» Вопрос был задан как бы нам всем, то есть строителям, и в этом случае, по этикету должен отвечать старший, но и Иван, и Михаил молчали. У них, как говорят шофера, позднее зажигание, зато у меня оно очень раннее, что часто по жизни выручало меня, а иногда было и наоборот, моя активность приводила к тому что, то что я предлагал, приходилось мне же и делать, а это не всегда приятная работа. А пока я вступил в диалог с любителем гусятины: «А мы сайгаков не убиваем, Вы же видите, что животное живое, так что закон мы не нарушаем» — «Но вы же несёте его на мясо?» — не унимался любитель природы и гусятины. «А кто это Вам так сказал? У нас совсем другая задумка, хотим при школе создать живой уголок, так сказать, небольшой зверинец, пусть дети на них смотрят и радуются. У нас уже есть кошка и собака, вот эта Шукай, да Вы ещё дадите парочку гусей, так как, дядя, когда у Вас гусей забирать?» Хозяин гусей удивился моей наглости и какое-то время молчал, затем с недовольством ответил: «Ага, держи карман шире» и ушёл за своими гусями.
Конец дня и до самой ночи мы занимались заготовкой мяса, часть его уже варилось в кастрюле, а для другой, большей части мы с Михаилом копали яму, что бы положить туда остатки мяса, все-таки под землёй прохладней и оно там будет дольше храниться. Часть мяса, килограмма три я отнёс Тане, ведь они питались не лучше нашего и поэтому были рады такому подарку.
На другой день мы сделали выходной, целый день отъедались мясом, больше ничего не ели, только мясо и бульон от него. Вечером сходили в кино, я с Таней, а братья просто. А потом была только работа. Работали с охоткой, в теле чувствовалась сила, и поэтому мы все работы закончили в срок, потом была высокая комиссия, и мы ей сдавали свой объект.
СДАЧА СТРОИТЕЛЬНОГО ОБЪЕКТА
В день сдачи объекта, встали утром, позавтракали, оделись в парадную одежду и стали ждать прихода комиссии. Она пришла, и приступили к работе. В сдаче объекта, я участия практически не принимал, с высокой комиссией ходили по школе Иван и Михаил, а я находился в сторонке, но недалеко, на случай, если понадоблюсь, хотя, я не думал, что такое произойдёт, думал братья и без меня справятся, но не справились. Комиссия большая, человек десять или двенадцать, ходят по коридору, заходят в каждый класс и кабинеты, всё идёт нормально, обошли все классы, кабинеты, посмотрели спортивный зал и вот они идут по коридору уже на выход, и в холле всей толпой останавливаются, дружно смотрят в пол, и что-то между собой говорят. Что они говорят, я не слышу, так как я нахожусь далеко от них, но причину я их задержки я знаю и поэтому насторожился.
Дело в том, что снабженцы совхоза не привезли нам мелкий песок и пол пришлось делать из крупного песка. Цемента было достаточно и прочность его не вызывала сомнения, но на вид он выглядел рыхло, и поэтому казался непрочным. Я так и думал, что комиссия за него зацепится, так оно и вышло. Ну, думаю, Лёвины как-нибудь из этого положения выкрутятся. Но они не выкрутились и позвали меня. Михаил, выбирается из комиссионной толпы, подходит ко мне и говорит: «Слушай Сеня, председателю комиссии не понравился пол в холле, он сомневается в его прочности, а мы с Иваном не знаем, как ему объяснить, что пол прочный, ты Иванову книжку читал, может, ты им объяснишь?» А что мне делать, раствор для пола готовил я, значит, мне и рассказывать о нём.
Мы с Михаилом проталкиваемся в центр круга комиссии, где был председатель комиссии, Иван меня подводит к нему и говорит: «Вот наш специалист по бетонным работам, он о бетоне знает всё, и про этот бетонный пол вам расскажет». Сказал и отошёл в сторону. Я, семнадцатилетний парень, стою перед взрослыми людьми и их начальником, и это я должен им объяснять, что и почему. Честно говоря, я, в такой ситуации оказался впервые, и естественно, чувствовал себя не очень комфортно, потому что, до этого момента я был на вторых ролях, а то и на третьих. А тут на тебе, главный специалист, что взбрело в голову этим Лёвиным, я не знаю, но факт остаётся фактом, и надо отстаивать реноме главного специалиста по бетону. Разумеется, о бетоне я знал много, так как у Ивана была книжка, которая называлась «Отделка внутренних помещений здания и фасадов». Так вот я её прочитал от корочки до корочки, и при том несколько раз, за неимением другой литературы. Так что я по этому вопросу был подкован основательно, и теперь эти знания мне пригодились. Я остановился перед председателем комиссии, принял соответственную позу этакого франта, одетого в белую рубашку, чёрные брюки, такие же чёрные туфли. Молодой, и даже юный человек, высокий, худощавый, со смуглой кожей на лице и руках, чёрные непослушные волосы спадали мне на лоб, и частично на глаза. Стою перед комиссией в позе Чадского, а в комиссии люди, которым за сорок, а то и за пятьдесят лет, они смотрят на меня и их взгляд говорит: «И этот юноша ваш главный специалист? Ну и дела». Смотрят на меня и молчат, что они думали, я не знаю, но я чувствую, что надо, что-то говорить и заговорил грамотно со знанием дела: «Товарищи, я бы хотел знать, что вас в бетоне интересует, процесс приготовления, структура бетона, стадия закрепления или стадия распада». Председатель комиссии выдержал паузу, как бы изучая молодого специалиста, а затем сказал: «Знаете что, молодой человек, технология бетона нас не интересует, а вот распад бетона, а самый раз, а конкретно вот этот бетон и показал пальцем в пол. «Ах, этот, — с готовностью воскликнул я. — Этот бетон, на первый взгляд, показывает свою несостоятельность, в нем присутствует, казалось бы, рыхлость, что даёт возможность сомневаться в его качестве. Но поверьте мне, это не так. Бетон приготовлен качественно, процентное отношение песка и цемента, соответствует технологическим параметрам и прочность его не вызывает сомнений. А кажущая рыхлость это результат крупной фракции песка, и на прочность бетона она не влияет. Этот бетон простоит сто лет, разумеется, при правильном уходе за ним». Председатель комиссии немного помолчал, затем сказал: «Да нам сто лет и не надо, лишь бы он простоял четыре года, до следующего ремонта школы». И затем высокая комиссия двинулась на выход осматривать фасад здания школы.
В общем, школу мы комиссии сдали, акт сдачи был подписан, осталось только получить деньги за работу и кто куда. Лёвины-то знали куда ехать, а вот я был в раздумье, почему? Вы уже знаете, об этом я писал раньше. Мы решили, что поедем завтра, как только получим деньги, автобус уходит в 10 часов, так что успеем. Вечером я пошёл проститься к соседям, к Татьяне Ивановне и Рите, Таня к тому времени уже уехала учиться в Ставрополь. Захожу к ним, поздоровался и говорю: «Вот пришёл проститься, завтра уезжаем совсем». Рита говорит: «До завтра ещё далеко, садись за стол, попьём чаю, поговорим». Сидим за столом, пьём чай, Рита меня спрашивает: «Сеня, куда ты теперь?»
«Та не знаю, Рита, я пока в раздумье. Сначала поеду в село Ипатово к брату, а там посмотрю, а вообще определённого ничего нет» — «Сеня, а у нашего совхоза есть к тебе такое предложение, поехать в город Степной, учиться на комбайнёра, на год, а затем вернёшься и будешь у нас в совхозе работать. Как ты думаешь?» — «Рита, подожди, дай подумать, вопрос-то серьёзный».
Я задумался, размышляю, ну куда я поеду, если честно, то мне и ехать некуда, брату я не нужен, а в хутор я не хочу. А Рита тем временем продолжает говорить: «А как вернёшься в совхоз, то у нас будешь жить, я с мамой уже об этом договорилась, так что я всё решила. А когда будешь учиться, то совхоз тебе каждый месяц будет посылать по сто рублей, так говорил директор совхоза».
Что и говорить, предложение заманчивое, да и лучше чем ехать в никуда, и я согласился. На другой день, мы с Лёвиными пошли в контору за деньгами, там меня к себе пригласил директор совхоза. На беседе со мной он подтвердил слова, сказанные Ритой, пожелал мне доброго пути, дал указание бухгалтеру выдать мне направление на учёбу и сто рублей подъёмных. Когда я вышел от бухгалтера, то Лёвины стояли на крыльце конторы и ждали меня. Иван сказал: «Пойдёмте быстрее на автобус, а то можем опоздать». Мы ехали в автобусе в село Дивное, я смотрел на совхозные домики и я мысленно прощался с ними, возможно до следующего года.
