Сочувствую, что вы так чувствуете - Ребекка Уэйт
– Из-за пустяков? Он мне изменял.
Селия выдыхает: она наконец-то заставила Ханну переключиться на другую тему, более выигрышную, чем выяснять, кто, что и когда узнал о Дэне и кто тут шизофреник.
– Ханна, – начинает она, – отношения – это непросто. А Дэн человек порядочный.
– Возможно. Но не со мной.
Следующая фраза звучит не так спокойно, как хотелось бы Селии.
– А вдруг ты больше никого не встретишь?
– Господи, мама.
– Он о тебе заботится. Возможно, другого такого ты уже не найдешь.
– Не надо обо мне заботиться! – бросает Ханна.
– Этого ты не знаешь. Не факт, что ты снова не заболеешь (ее снова захлестывает страх), и тогда тебе понадобится тот, на кого можно положиться.
– Чтобы он помог мне бороться с моей вымышленной шизофренией? – спрашивает Ханна.
– Как бы ты это ни называла…
– Как бы я это ни называла?
– …заболевание это серьезное.
– Было, – поправляет ее Ханна.
– Ты должна заранее обезопасить себя, иначе когда-нибудь пожалеешь, что выгнала Дэна.
– По-твоему, я не заслуживаю парня, который не будет мне изменять? – спрашивает Ханна. – Я совсем пропащая, да? Мне хвататься за любого, кто на меня вообще позарится?
– Ты мои слова перевираешь. Тебе пора повзрослеть и понять, что взрослые отношения бывают сложными. И требуют непрестанной работы.
– Ну ты-то знаток, – язвит Ханна, – расскажи-ка мне о своих успехах в личной жизни! Отец тебя бросил, а нового никого не нарисовалось. У тебя даже друзей нет. Если, конечно, Элис не считать – а это уж совсем трагедия.
Селия сама пугается накрывшего ее гнева. Чтобы не отвесить дочери оплеуху, ей приходится собрать в кулак всю свою волю.
– Если ты и с Дэном так же себя вела, то неудивительно, что Дэн смотрел на сторону.
– Не понимаю, – качает головой Ханна, – с чего я решила, будто разговор с тобой что-то исправит.
Как всегда склонная к сценам, после ссоры из-за Дэна и шизофрении Ханна не разговаривает с матерью две недели. Селию это вполне устраивает, она тоже не разговаривает с Ханной.
Когда Ханна наконец звонит, Селия сперва решает, будто та надумала извиниться. Но вместо этого Ханна сообщает ей – какая несуразица! – что она уезжает за границу. Она будет работать в посольстве в Куала-Лумпуре. И вернется ли она вообще, Ханна не знает.
– Значит, вот ты что придумала, – говорит Селия. От злости (на самом деле от горя) у нее сводит живот. – Сбежишь и сделаешь вид, будто нас не существует?
– Мне надо уехать подальше, – отвечает Ханна, – и начать сначала. – Голос у нее звучит бодро и деловито, и это выбивает Селию из колеи еще сильнее, чем злость.
– От нас подальше? В этом смысле? – Селия почти плачет, но остановиться не может. – Значит, во всем вдруг виноваты родные, да?
– Не родные, – парирует Ханна, – а ты.
– Не говори глупостей.
– Ты всегда любила меня меньше, чем остальных, – говорит Ханна, – просто признай это. Сейчас это уже не имеет значения, поэтому чего скрывать-то?
– Потому что это неправда.
– Еще какая правда. Считается, будто дети подобного не замечают. А они все видят.
– Я любила тебя так же, как и других моих детей. – Селия ищет способы защититься от этих жестоких обвинений. – Если я порой сурово с тобой обходилась, это потому что ты была трудным ребенком.
– Дети ведут себя так, как от них этого ожидают.
– Я мечтала, чтобы жизнь у тебя сложилась легкая и спокойная. Только и всего.
– Господи, да я вообще-то на госслужбе. А ты считаешь, что жизнь у меня неспокойная, только потому, что это моя жизнь.
– Глупости.
– Вовсе нет.
– Ты ведешь себя как злобная эгоистка, – говорит Селия, – впрочем, зря я, наверное, ждала от тебя чего-то иного. Ты всегда жестокая была.
– Ага, – соглашается Ханна, – знаю. Я и сама себя особо никогда не любила. Но будь у меня другая мать, я тоже могла вырасти не такой.
На это Селия не отвечает, потому что Ханна бросает трубку.
Через три недели Ханна совершает самый свой показушный поступок и уезжает из Англии. Несмотря на попытки Элис и Майкла с ней связаться, до отъезда она отказывается с ними общаться, даже через Кеми.
– А вдруг она снова заболела? – спрашивает Селия Элис и Майкла. Они сидят на кухне у нее в Мордене. – Иначе почему она так себя ведет? – Эта мысль одновременно пугает и успокаивает Селию.
– Она не заболела, – отвечает Элис, – Кеми говорит, с ней все хорошо, просто она приняла решение.
– Это решение ненормальное, – возражает Селия, – здоровый человек так не поступил бы.
– Согласен, – поддерживает ее Майкл. – Нам надо связаться с ее руководством в Куала-Лумпуре.
– Зачем? – удивляется Элис. – Чтобы ее в лечебницу упекли, только потому что она устроилась на работу за границей? Куча народа так же поступает. Кеми сказала, что с Ханной все в порядке. Она просто не хочет больше нас видеть.
– Судя по всему, – говорит Майкл, – на тебя, Элис, она и правда не зря рассердилась. Вот только непонятно, почему и я под горячую руку попал.
– Мне надо было сразу ей про Дэна рассказать. – Элис готова расплакаться.
– Ты так поступила ради ее же блага, – пытается успокоить ее Селия, но в ответ на эту попытку Элис спрашивает:
– Мама, когда ты узнала, что это не шизофрения, почему не рассказала нам?
– Я не знала, что у нее, – говорит Селия, – откуда мне было знать? Я же не врач. К тому же мы с вами вообще это не обсуждали. – Она не понимает, с чего Элис вдруг взялась защищать сестру, ведь Ханна так обошлась с ними со всеми. – Не понимаю, почему ты на ее сторону встаешь, – говорит она.
– Я не… – начинает было оправдываться Элис, но вместо этого говорит: – Кто-то же должен ее защитить.
Селия испытующе смотрит на Элис, однако та отводит взгляд.
– Для того чтобы сменить работу и переехать в другую страну, несколько недель – срок ненормально короткий, – говорит Майкл. – Похоже, за последнее время чересчур много всего произошло. Не связано ли это со смертью папы?
– Если даже и так, то почему она нам ни о чем не рассказывала? – недоумевает Селия.
– Наверное, удобного момента ждала, – говорит Элис.
Селия смеется, коротко и истерично:
– Вот спасибо!
В первые месяцы после отъезда Ханны Селия не сомневается, что скоро дочь даст о себе знать. Но время идет, а от Ханны вестей все нет и нет. Они знают, что она жива и здорова, потому что иногда им,
