Том 2. Проза - Анри Гиршевич Волохонский
— Я к вам с вопросом.
— Я вас слушаю, космонавт.
— В отношении стихов. — Сытин призадумался, чтобы поумнее сформулировать вопрос, а потом вдруг сказал: — Вы тут про ворону рассуждали.
— Да.
— А вот ответьте мне тогда, все ли на свете имеет смысл?
— Я думаю, что все, в том смысле, что, если отнять от всего нечто, в остатке будет ощущаться недостача отнятого, которая и выявляет его смысл. Но почему вы не спросили товарищей по кафедре?
— Спрашивал. Они посоветовали взять семинар по проблеме значений. Потом изучать смыслы. А у меня простой вопрос.
— Что за вопрос?
— Откуда берутся бессмысленные стишки?
— Откуда вы знаете, что бессмысленные?
— Ну как вам сказать… — Сытин поскучнел. — Знаете, это же само собой… Идешь, бывает, на астрожабле…
— В чем же дело?
— Идешь себе на астрожабле…
— Идешь?
— Да, у нас так принято. Идешь себе…
— На чем?
— На астрожабле…
НОВЫЙ ЕНОХ
— Что такое астрожабль? — спросил Авель космонавта Сытина.
— Тип корабля.
— На каком принципе?
— Активный вакуум. Оболочка из халалита заполняется пространством, в котором не содержится ничего, кроме виртуальных квантов. Сзади пара скотопеллеров, но это только для поворотов. Летит со скоростью световой год в год. Чуть меньше. На нем ходят к ближайшим звездам.
— А как летают в другие галактики?
— На небулоптерах.
— А как выглядит спейсдрилл?
Космонавт Сытин заметно оживился.
— Это их потом так стали называть. А я-то ведь совершил тогда, еще до революции, полет на самой первой модели. Первый секретный вылет. Проект Октавия.
— Что это был за проект?
Сытин помолчал, что-то обдумал и ответил после недолгих колебаний:
— Да, уже можно рассказать. Срок секретности вышел. Будете слушать?
— Естественно.
— Это было, — начал свой рассказ космонавт Сытин, — в 19.. году. Вызывает меня генерал. «Особое задание». У нас других не бывает. Ничего не думаю, иду к генералу. Вижу: генерал, да не тот, не обычный мой генерал, а новый, неизвестный, на две звезды выше.
— Сытин, — говорит, — особое поручение, испытательный полет и секретная миссия. Операция опасная, требует некоторых… качеств. Главное — строго следуйте инструкции и не фантазируйте. Вы поняли, космонавт? Не фантазируйте. Не думайте ни о чем постороннем, только о корабле и о задании. Имеются веские основания полагать, что ваш предшественник не вернулся из-за разыгравшегося воображения. Мы учли ошибку, и теперь выбор пал на вас. Итак, вы поняли? — Ничего лишнего в голове. Идите и получите технические инструкции. Пакет вам вручат перед стартом.
Иду на технический инструктаж. Объясняет специалист. В очках, в белом халате, лоб, лицо с синевой.
— Я главный конструктор. Имя у корабля необычное, взято из английского языка, обусловлено характером задания: Man Drill, означает «человек-сверло». Вы будете сверлить космос насквозь. Скорость практически неограниченная.
«О, — думаю, — перешли световой порог!»
— Да-да. Световой порог. Мы воспользовались тем, что трехмерное пространство свернуто в пятилепестные розетки. Вы будете пересекать границы в точках контакта, а не обходить их по гравитационным траекториям, иначе ваше путешествие растянулось бы на миллионы лет. Вот двухмерная карта. Войдете в черный коридор, линейный аналог черной дыры, и следуйте по маршруту. Вы видите, розетки уложены по граням куба, всех кубов двенадцать. Они ориентированы по зодиакальным секторам эклиптики. Каждый из них, в силу свойств четырехмерного континуума, в свою очередь, соединен с одним из пяти лепестков розетки второго порядка. Итак, ваш кратчайший маршрут — 365 особых точек. В этих точках могут действовать нетривиальные типы сознания, вы должны быть внимательны и сосредоточенны. Думайте только о корабле и о задании. Вот положения рычагов для каждой точки. Когда пройдете эту часть пути, окажетесь в области, которую мы называем Небо Септимии. Отсюда — свободный полет. Ни к чему не прикасайтесь. На Небе Октавии — автоматическая посадка. Затем — строжайше следуйте инструкции, касающейся вашей особой миссии, и немедленно возвращайтесь. Помните: вы должны вернуться во что бы то ни стало. Что бы ни случилось, вы не должны там оставаться. Возвращайтесь.
Сухо так они меня инструктировали. Но — у нас вопросов не задают. Пошел, получил секретный пакет, и надо вылетать. Являюсь в Центр. Тот же главный конструктор сажает меня в небольшой аппарат, в свой Ман Дрилл. А кораблик прозрачный, такой прозрачный, что самого себя в нем не видишь. Объясняет:
— Вещество не должно отражать квантов, иначе вам не перейти особую точку.
Пробую рычаги.
— Почему форма такая? — и слышу в ответ странные слова:
— Строго говоря, ни у чего тут вообще нет формы…
Я обернулся и смотрю на него: как понять? А он:
— Это несущественно, Сытин. Ваше дело — следовать по маршруту. Вы помните: в начале — черный коридор. Старт!!!
— Старт! — отвечаю. В начале — черный коридор, в конце — красный помидор… — а мой губошлеп взволнован, перепуган, чего-то машет руками, но поздно, я уже дернул пусковую оттяжку и въезжаю в черную щель.
Лечу. Прошел все петли, перепорхнул, как мотылек, с розочки на розетку. Никаких особых форм сознания, только хорошо, легко. Дошел по кубам до розетки второго порядка… И чувствую, что я все-все знаю, ну вот буквально все, все понимаю, все помню… Вспомнил даже родные места, озеро на пригорке, первую учительницу старенькую мою… Но нет, надо думать о корабле: Ман-Дрилл, Ман-Дрилл… О задании: За-да-ние, зад-ани-е… Сосредотачиваюсь по правилам психотехники. И лечу, лечу…
Пролетаю Небо Септимии и вижу под собой Октавию, изумрудную равнину. Ниже, ниже, и вот уже скачу мягким лугом по направлению к недалекой деревушке и сижу при этом верхом на большой обезьяне. А у обезьяны собачья морда, только вся синяя, и задница пунцовая, голая, облезлая, как у верхоянского алкаша. Однако пакет — в руках.
Читаю снаружи надпись: «Выполняйте задание. Сорвите конверт». Срываю. Там другой конверт с такой же надписью. Срываю. Новая надпись: «Выполняйте задание. Прочитать содержимое первому мыслящему обитателю Неба Октавии». Ну да. Мыслящему. Не этому же павиану.
Скачка продолжается. Но мы уже у деревни. Перед избой сидит старушка в белом платочке и разговаривает сама с собой:
— Смотри, Наумовна, человек на мандриле скачет.
И сама же себе отвечает:
— Верно, Василидовна, и дело у них к нам не иначе как мандрилье. Стой же! Стой! Куда несешься!
Синерылый мой встал как вкопанный.
— Здравствуйте, — говорю, — бабушка… — а сам сдираю очередной конверт и читаю:… «Валентина Васильевна Пистис! Что это за селение?»
— А Огдоады, — отвечает бабуся. — Да ты слезай-то с мандрила. Пусть погуляет.
Я опять краем глаза в инструкцию: «Выполняйте задание» и спешиваюсь. Животное, почуяв свободу, задирает хвост и лезет на соседнее дерево, сплошь
