Последний дар - Абдулразак Гурна
Она потянулась за телефоном — позвонить матери и сказать, что послушала кассету. Она не звонила уже несколько дней, хотела сначала послушать запись. Но в трубке были только длинные гудки. Она откинулась в кресле и снова представила себе то, о чем рассказывал отец; получилась вереница мелькающих картинок, в основном невнятных и смазанных, — для их ясности и четкости недоставало информации. Мать, Мариам, рассказала им, как он учился в колледже и как смотрел из своей кладовки на ту женщину. Снова и снова она описывала, как одинокий юноша смотрит сквозь окошко в стене, поверх верхушек деревьев, на сверкающее вдали море. По ее словам, это было счастливое для него время, может, и так, только от этого описания сквозило одиночеством. Женщину и террасу представить не удавалось. Худышка, наверное, совсем недавно расставшаяся с детством. Надо будет почитать и полистать картинки, чтобы иметь представление, во что она могла быть одета и как могла выглядеть терраса. Сразу стоило этим заняться, как только Ма сообщила им, что он с Занзибара, и рассказала о женщине, которую он бросил, — бедную беременную, печальную потаскушку. Это произошло всего за несколько недель до его смерти, а ей тогда и без того хватало забот, не до Занзибара было и не до женщин на террасах. А потом его смерть и материнское горе заставили ее более трезво взглянуть на крах отношений с Ником. Тоска отступила, зато явственно обозначилось всё, что ей не нравилось в нем и в себе рядом с ним. «Один огонь другого выжжет жженье»[7], постепенно.
Она прошерстила интернет, прочла все завиральные описания праздников, отелей, экскурсий, фестивалей и поняла, что по-настоящему ей хочется узнать про совершенно другое место. Скорее всего, Джамал, с его-то методичностью, уже изучил половину соответствующей литературы, но у него под рукой университетская библиотека и свободное время в распоряжении. В общем, оправдала себя.
Она снова представила всё, о чем рассказывал Ба, и поняла, что ей ужасно нравится обдумывать его слова таким вот способом, через образы. Представила ту поездку на автобусе в колледж, которую он так часто вспоминал, — интересно, чем она ему так запомнилась? Может, дело было в картинке, ярко запечатлевшейся перед глазами: раннее утро, автобус, — а может, в контрасте между черным зловонным руслом ручья и морем вдали, с которого, стоит выехать за город, через открытые боковушки автобуса веет бризом. Может, запомнилась не картинка, а ощущения. У нее самой были такие памятные образы, которые вдруг всплывали из ниоткуда: перекресток возле собора в Норидже или железнодорожная платформа в Лондоне под вечер, но она никогда не думала о них с такой острой печалью, да и, наверное, ни разу ни о чем так не тосковала. Потом она представила, как он шагает по аллее в Сингапуре и вновь переживает нахлынувшее ощущение свободы, потом как стоит, облокотясь на релинг, пока их судно входит в гавань Кейптауна. Всё это, конечно, иллюзия, но она могла понять, до чего захватывающим был тот миг. Представила его в колледже — тощий юноша без пиджака, идет по двору среди таких же юнцов. Она и знать не знала, что он учился в колледже, знала только, что когда-то был моряком, а на ее памяти он всю жизнь работал механиком на фабрике электроники. Его страсть к чтению, его знания она воспринимала как некий побочный продукт, стороннее увлечение, на которое в молодости не хватало времени. Она-то считала, что их с Джамалом университетское образование — новая высота в истории их семьи.
Дорогой Джамал. Как твоя борода? Быстро растет? Кстати, чтобы ты мог считаться достаточно набожным, она должна отрасти минимум на десять сантиметров ниже подбородка. Ты знал об этом? Хотя вряд ли у тебя она так вымахает, сомневаюсь. Послушала вчера кассету Ба, дважды. Думала, там будут хрипы и бурчание, — у него отлично получалась вся эта жуть. А он говорит внятно и совершенно здраво, и прямо растрогал меня рассказом о своей молодости и скитаниях по миру. О свободе, которую ощутил в Сингапуре. Как думаешь, он хрипел и бурчал нарочно, чтобы нас отпугнуть? Чтобы мы к нему не лезли? «Отстаньте от меня, щенки». Хорошо, что я уже знала секрет, перед тем как начать слушать, а то так бы и сидела и с ужасом ждала, когда он выскочит из кустов со своей невыносимо ужасной историей. Это и вправду невыносимо: бросить бедную женщину, почти еще девочку, а после в оправдание придумать заполошную, паникерскую историю про заговор, будто на него хотели повесить чужого ребенка. Однако могло быть и хуже. Как думаешь, почему он на самом деле сбежал? Возможно, ему просто захотелось уехать. Наверняка никакой трагедии, ничего эдакого не было. Не представляю, как Ма его на это сподвигла, и чтобы он не бурчал и не ругался. Задачка точно была не из простых. Как тебе те двое сказочных персонажей из Порт-Луи? Думаешь, правда такое было? Паскаль и Клэр, потенциальная дружба и зарождающаяся любовь, обе отвергнутые. А дальше годы скитаний старого морехода, пока в Эксетере ему не встретилась Ма. Хотя придумано было здорово, да? Мне понравилось, как он бродил по острову, не боясь заблудиться. Наверное, это самый длинный имейл в моей жизни. Нельзя так. Пыталась дозвониться до Ма, когда дослушала кассету, но она не ответила — наверное, отчалила в «Маталан» за обновками. Целую.
Джамал в ответ: Говоришь, хочешь засадить Ма за разбор документов? Когда в следующий раз будете общаться, спроси у нее фамилию Виджея, бухгалтера. Может, окажется, что он действительно основал свою фирму, и тогда не составит труда установить его юридический адрес. Это я могу взять на себя, мне иногда бывает нужна передышка
