Песчаная роза - Анна Берсенева
– Синеглазые ангелы?
Она улыбнулась еще более жалкой улыбкой.
– Я доставлю тебя в Европу, – сказал он. – Возможно, паромом. Если пойму, что паромом слишком рискованно, то как-нибудь иначе. В Аликанте или в Марсель. Оттуда поедешь куда хочешь.
– Я хочу с тобой. – Ксения удивилась тому, как твердо звучит ее голос. – Куда – не имеет значения.
– Да черт тебя возьми! – Он резко поднялся с кровати, заходил по комнате. – Имеет это для тебя значение! Имеет! Мои перспективы самые мрачные, пойми же! Ты ведь сама слышала.
– Ага, – кивнула она. – Твой Док сказал, чтобы ты спасал свою шкуру.
– Что я и собираюсь сделать. В очень узком коридоре возможностей. И вот только тебя мне при этом недоставало.
– Ты уедешь прямо сейчас? – спросила Ксения.
– Да.
Он сказал, что доставит ее в Европу. Он уезжает прямо сейчас. Значит, сейчас они уезжают вместе. Господи, какое счастье!
– Тогда пойдем, – сказала она. – Мне собраться – только подпоясаться.
– Ты не должна так ко мне относиться. – В его голосе мелькнула тревога. – После того, что я сделал…
– Не тревожься, – сказала Ксения. – Когда придет время, ты меня просто прогонишь. Но ведь оно еще не пришло?
Он молчал, глядя в светлеющее окно. Она смотрела ему в спину, затаив дыхание.
– Что за воспоминания у тебя связаны с песчаной розой? – спросил он, обернувшись.
Голос его звучал с обычной бесстрастностью. Ксения вздохнула с облегчением.
– Папа для меня нашел такую, – ответила она. – Точно такую, правда. И лепесток так же был отвернут. Я ее положила на его могилу. Она в песок ушла прямо у меня на глазах, исчезла. И вдруг ты мне ее вернул. Я не знаю, что это значит.
Он пожал плечами.
– Значит то, что значит для тебя.
– Берберка на базаре сказала, что я теперь от болезней не умру, – вспомнила Ксения.
– Однако же входить в чумной лазарет в надежде на берберские амулеты не стоит. Собери, пожалуйста, свои вещи. Я вернусь через час. – Он пошел к выходу из комнаты, у двери обернулся. – Заберу твои документы, они готовы.
– Спасибо.
– Я записал тебя своей женой, – с той же бесстрастностью сказал он.
– К-кем? – От неожиданности у нее клацнули зубы. – Но… почему?!
– Не почему, а зачем. Это упрощает совместные передвижения.
– Но ведь никаких документов… Ведь ты просто сказал… Разве этого достаточно?.. – пролепетала Ксения.
– В Алжире для всего достаточно денег.
Он открыл дверь.
– Может быть, уйдем сразу вместе? – попросила она. – Я очень-очень быстро соберусь! За десять минут. Даже за пять!
– У тебя часы внутри, я помню. – Впервые за эту ночь он улыбнулся той краткой улыбкой, которую Ксения видела лишь однажды и за которую жизнь была готова отдать. – Вернусь за тобой через час. Не бойся, Кэсси.
Часть II
Глава 1
Женя позвонил, когда Соня ехала в барнаульский аэропорт, и сказал, что встретит ее в Домодедове.
– Да зачем же встречать? – удивилась она. – Чемодан у меня маленький, аэроэкспрессом доеду.
Но он сказал, чтобы позвонила, как только приземлится самолет, и она позвонила, конечно.
– И ты, Брут? – улыбнулась Соня, когда брат подошел к ней у выхода из багажного отделения и она увидела на его лице голубую медицинскую маску. И добавила шутки ради: – Или ты прямо с работы и снять ее забыл?
– Я прямо с работы, – кивнул он. – И ты надевай.
– Жень, ну нельзя же так! – воскликнула Соня, увидев, что он протягивает ей такую же маску. – Это психоз какой-то! Нельзя ему поддаваться, правильно папа говорит.
О китайском гриппе, вспышки которого начались в разных странах, говорили и писали везде, так что о нем узнала даже Соня, давно уже не смотревшая телевизор. Эти панические новости успели ей надоесть.
– Папа у себя в горах и долах может и не поддаваться, – сказал Женя. – Во всяком случае, пока. А ты надень. И общественным транспортом не пользуйся.
– Чем же мне, интересно, ездить?
Пожав плечами, Соня надела маску.
– Пешком ходи. – Он поддернул на ней маску так, чтобы был закрыт не только рот, но и нос. – У тебя всё в шаговой доступности. И маску надевай в любом помещении.
– Особенно в театре! Чтобы выглядеть идиоткой.
– В театр не ходи вообще.
– Ну уж это точно нет, – фыркнула Соня.
И тут же чихнула, потому что от фырканья под маской зачесался нос.
Маску Женя снял только подойдя к машине.
– Ой, ты машину купил? – обрадовалась Соня. – Поздравляю! Это «Фольксваген»? Симпатичный. А говорил, не хочешь по Москве за рулем.
– Не хочу. Но придется.
Она никогда не ездила с братом и сначала удивилась тому, как спокойно он ведет машину по неспокойным московским дорогам, а потом поняла, что удивляться нечему: огромная часть его жизни ей неизвестна, и манера езды – лишь малая составляющая этой неизвестности.
– Мне правда тошно в эту муть погружаться, – вздохнула Соня.
– Ты про погоду?
Февральская погода в самом деле не способствовала оптимизму. Шоссе, ведущее из Домодедова в Москву, было запружено облепленными грязной снежной жижей машинами. В ранних сумерках все это выглядело совсем уныло. Но зимой так бывало всегда, и Соня не видела смысла это замечать.
– Я про нервность эту по поводу вируса, – ответила она. – Москва вообще нервный город, и зачем еще добавлять, не понимаю.
– В Озерногорске, конечно, благодать, – усмехнулся Женя.
Соня знала, как тяжело он воспринял мгновенную и резкую перемену жизни, которую совершили родители. Конечно, превращение папы из московского инженера в алтайского конезаводчика удивило всех знакомых, однако ничего особенного в этом все-таки не было. Многие перебираются за город, когда выходят на пенсию. В основном, правда, в Подмосковье, однако и Алтай не такая уж экзотика, тем более что мама оттуда родом и в Горноалтайске живут две ее сестры. Но для Женьки эта перемена была разительной, даже разящей. Слишком много значил для него дом в Подсосенском переулке, чтобы он спокойно воспринял то, с какой безоглядностью папа сделал их общее прошлое несуществующим.
– Жень, но дорого ведь нам не только то, что мы можем потрогать руками, – примирительно произнесла Соня.
– Возможно. – Он смотрел не на нее, а на вереницу автомобильных огней впереди. – Кстати, возьми там в бардачке санитайзер.
– Что взять? – не поняла она.
– Флакон с дезинфицирующей жидкостью. Носи с собой и руки протирай почаще.
– Господи, – вздохнула Соня. – Как в детском саду. Ну возьму, возьму.
«Врачи, наверное, все такие, – подумала она. – Во всяком случае, с его опытом».
От мысли о Женькином опыте ей вдруг стало не по себе.
