Репутация - Лекс Краучер
– С тобой все хорошо, Сес?
– Все хорошо, хорошо, не волнуйся, Джордж, Фрэнсис просто пошутила, – великодушно отозвалась Сесилия, осматривая многострадальный ридикюль на предмет повреждений.
– О да, вот потеха получилась бы, свались ты с крыши, – яростно парировала Джейн. – Я представляю, как бы это происшествие высмеяли в завтрашней газете: «Местная жительница разбилась насмерть, ублажая скучающую аристократку-социопатку».
Джорджиана рассмеялась, но тут же оборвала себя.
Она принесла Сесилии ее бокал с вином и сказала:
– Прости, это в самом деле не смешно.
Она, разумеется, знала, отчего Фрэнсис вышла из себя, но говорить об этом не давало данное обещание. Сесилия и Джейн понимали, кого искала их подруга, пока таскала их по оживленным залам и тихим гостиным, но не могли догадаться, почему поиски были столь срочными и яростными. Однако попытки убийства на крыше это никак не оправдывало.
– Ну что ж, тогда выпьем, – сказала Джейн. – За то, что мы до сих пор живы вопреки всем стараниям Фрэнсис.
Девушки торжественно сдвинули бокалы. Джейн не смотрела Джорджиане в глаза, но и не игнорировала ее и не говорила никаких гадостей – уже хорошо.
– И часто вы подвергались смертельной опасности на приемах? – спросила Джорджиана.
– Ах, ты не поверишь, – весело отозвалась Сесилия. – Как-то раз был праздник в подводном бальном зале. – Джорджиана недоуменно склонила голову набок. – Ой, извини, это был… м-м… это было вроде большого стеклянного купола на дне озера. Там хватало места, чтобы танцевать. Сказочная атмосфера, только сыровато немного. Ну так вот, Фрэнсис и Джонатан жутко поругались, просто кидаться друг на друга стали, и Фрэнсис выхватила у Джонатана его трость и попыталась расколотить одну из стеклянных панелей. Пришлось всех экстренно эвакуировать.
– И это даже не худший случай, – заметила Джейн. – Помнишь, что случилось на скачках?
– Ну, справедливости ради… Фрэнсис не знала, что все так выйдет…
– Бедные лошади.
Джорджиана решила, что не хочет знать подробностей.
– Но наша мисс Дагрей готова прощать все, – усмехнулась Джейн, многозначительно глянув на Сесилию.
– О, только не надо снова об этом, – печально вздохнула та, качнув великолепными светлыми локонами.
Джейн глотнула вина из своего бокала:
– Когда нам было по пятнадцать, Сес приглянулся один из кузенов Фрэнсис. Ну, и Фрэнни это быстро прекратила. Она у нас не любит быть на вторых ролях и друзей ни с кем делить не желает.
– Он мне не слишком-то и нравился, – сказала Сесилия.
– Ты писала ему каждый вечер! Ты ни о чем, кроме него, думать не могла! Если так ты ведешь себя с теми, кто не слишком-то тебе и нравится, то мужчине, который понравится тебе по-настоящему, понадобится вооруженная охрана.
Джорджиана молча размышляла над этими словами. Было удивительно слышать, как девушки ругают Фрэнсис. Не может быть, чтобы они так плохо о ней думали – они ведь каждый вечер веселились с ней, держали ее бокал, лезли за ней на крышу, несмотря на риск лишиться любимой вещи.
– Но ведь Фрэнсис это не нарочно? – спросила Джорджиана у Сесилии. – Правда?
– Трудно сказать. Но это неважно. Ты все равно не поймешь, – пренебрежительно бросила Джейн. – Я знаю Фрэнсис с младенчества. Наши семьи… Скажем так, мы росли вместе во всех смыслах этого слова. Иногда Фрэнсис доходит до крайностей, но в конце…
– Фрэнсис есть Фрэнсис, – подвела итог Сесилия.
Джорджиана хотела им ответить, но тут все-таки грянул ливень. Он не предупреждал о себе первыми редкими каплями: мгновение назад девушки были абсолютно сухими – и вот мощные потоки уже промочили их насквозь, юбки прилипли к ногам, волосы – к головам. Сесилия завизжала, Джейн вскочила на ноги, разливая вино, отплевываясь от воды и изрыгая проклятия.
Джорджиана не выдержала и рассмеялась, а потом все они бросились к лестнице, стремясь в укрытие, словно от этого зависели их жизни, хотя прятаться было уже поздно.
Глава 16
На рассвете следующего дня Джорджиана не без труда преодолела расстояние от кареты Фрэнсис до двери дома Бёртонов. Сад, вне всякого сомнения, претерпел какие-то метаморфозы – цветочный горшок, о который Джорджиана чуть не разбила колени, совершенно точно раньше стоял в другом месте и размером был значительно меньше. Путь, который обычно занимал жалкие пять секунд, на сей раз занял пять минут. К счастью, дождь прекратился.
Добравшись наконец до парадного входа, Джорджиана услышала за спиной приглушенные смешки и поздравления. Она обернулась, послала друзьям в карете лучезарную улыбку, помахала им рукой и снова обратила взгляд на дверную ручку – та сулила новые испытания.
В поместье Дагреев накануне, когда начался дождь, Джорджиана, Джейн и Сесилия отыскали Фрэнсис и, хотя последняя поначалу была довольно мрачна, провели ночь в бодром настроении. Взбодриться было чем – Сесилия сходила к отцовскому шкафчику для напитков и вернулась, нагруженная крадеными сокровищами. Джорджиана не могла спокойно отдаться веселью, пока Кристофер отирался рядом, толкал ее и пытался отпускать шутки, словно они были лучшими друзьями. Как только мистер Кроули отбыл, послав всем присутствующим воздушный поцелуй – Джорджиана притворилась, что не заметила его, – она принялась пить всерьез.
Тогда это казалось абсолютно разумным решением, но теперь Джорджиана запамятовала, как пользоваться дверью.
Вспомнив наконец принцип ее действия и проскользнув в дом, она стянула мокрые перчатки и чепец и бросила в передней. Раздобыла на кухне черствого хлеба, а потом взяла свечку и, оставляя за собой след из крошек, отправилась в библиотеку.
Миссис Бёртон явно занималась там корреспонденцией – на уголке стола пристроились перо, чернильница и аккуратно сложенные листы бумаги. Мгновение спустя Джорджиана заметила на верху стопки готовых к отправке посланий письмо, написанное тетиной рукой. А приглядевшись, поняла, что оно адресовано ее родителям.
Девушку немедленно охватило желание сломать печать и изучить содержимое письма, но в самый последний момент Джорджиана совладала с собой – она не смогла бы скрыть свое злодеяние от миссис Бёртон, даже будучи трезва. А в своем нынешнем состоянии она, скорее всего, к завтраку уже не вспомнит, что вскрыла письмо.
Джорджиана попыталась отложить полученные сведения на потом, но вдруг села за стол. В голове ее зародилась весьма опасная мысль.
Джорджиана взялась за перо.
Дорогой мистер Хаксли!
Ужасно. Она оторвала от листа полоску с оскорбительным обращением и скатала ее в шарик.
Дорогой Томас!
Господь всемогущий, это в сто раз хуже. Нельзя называть его Томасом, словно они десять лет как женаты. Проще уж сразу отправить ему свой портрет без одежды. Джорджиана оторвала и это обращение, после чего решила обойтись вовсе без имени. Еще несколько неудачных попыток спустя от листа
