Долгая дорога до Грейсленда - Кристен Мей Чейз
Глава 3
Мы с Джеффом редко ссорились, и если такое случалось, то буквально через несколько минут после размолвки он начинал просить прощения. На этот раз все было по-другому: он не пришел домой ни в тот вечер, ни на следующий день – и я поняла, что дело серьезное. Это был самый долгий срок, когда мы не разговаривали, но я не собиралась делать первый шаг.
Наверное, я должна была переживать, что муж променял меня на другую женщину; злиться на то, каким образом он признался в измене. Вместо этого я мысленно ходила по кругу, вспоминая последние десять лет, и гадала, как и когда между нами все пошло наперекосяк.
Хотя Джефф физически отсутствовал, все в доме напоминало о нем: в холодильнике стояли разложенные по контейнерам диетические блюда из курицы и брокколи, которые я могла спокойно вышвырнуть; но вот разобраться с безвкусными безделушками, встречающимися повсюду в квартире, было не так-то просто…
Открыв шкаф, я заметила, что не хватает нескольких рубашек, хотя остальные его вещи были, как всегда, аккуратно разложены и развешаны по цветам, как в магазине «Блумиз»[7]. В отличие от моих, которые валялись кучами, как после бомбежки. Стоит отметить, что недавно Джефф отказался от старомодных черных мокасин и широких брюк цвета хаки в пользу модных кроссовок и джинсов. По правде говоря, я сразу заподозрила неладное, когда он стал задерживаться на работе, ссылаясь на преобразования столетней давности. Но татуировка в виде знака бесконечности на его лодыжке сбила меня с толку: я отказалась от мысли об интрижке на стороне в пользу кризиса среднего возраста. Скорее всего, случилось и то и другое, но я ничего не предприняла. Так кого сейчас следовало винить?!
Порывшись в ворохе старых туфель и скомканных вещей на своей половине шкафа, я откопала старый черный чемодан, украшенный багажными бирками, которые не удосужилась оторвать после последней поездки в Техас.
Пока я раскладывала чемодан на кровати, зажужжал телефон и одновременно с ним внизу хлопнула входная дверь. Кто-то позвал меня по имени, но я не узнала голоса. Успокоив себя тем, что ни один убийца не станет таким образом привлекать к себе внимание, я выглянула на лестницу.
– Грейс! Ты здесь? Надеюсь, не испугала тебя.
– Совсем чуть-чуть.
Это была Аша, единственная подруга, оставшаяся у меня после колледжа; нашей дружбе не помешало ни ее превращение в супермаму с кучей детей, ни моя приверженность идее брака без детей.
Аша протопала по ступенькам, сердито бубня:
– Сначала пишешь, чтобы я приехала, а потом не берешь трубку.
В ее голосе, как обычно, звучали гневные нотки. Раньше я все время думала, что чем-то ее рассердила, пока Аша не спросила, почему я все время извиняюсь. Как-то, еще на первом курсе, она написала: «У меня синдром стервозного голоса». Дело было на одном из семинаров, которые администрация придумывает для свежеиспеченных студентов, чтобы те привыкали к дисциплине и не портили статистики.
– Извини, нырнула в шкаф Декстера.
Последовав за мной в комнату, Аша заглянула в шкаф и рассмеялась.
– Декстерррра! – передразнила подруга. – После стольких лет в Бостоне? Я умываю руки.
Аша была индианкой и коренной бостонкой – она взялась приобщать меня к стилю жизни Новой Англии[8], начав с высмеивания моего раскатистого «р», свойственного южанам.
В ответ я сделала страшные глаза и… чуть не потеряла левую контактную линзу. Аша хихикнула.
– Теперь это уже не твоя проблема.
– Джефф должен будет вывезти свое барахло до моего возвращения, иначе я отдам все в благотворительный фонд.
– Даже бездомные погнушаются таким дерьмом, – с этими словами Аша швырнула в меня одним из мокасинов.
– И то правда.
– Кстати, можешь не волноваться, в твое отсутствие обещаю взять на себя заботу о Пуддлзе. Хотя он мог бы пригодиться Лоралинн в дороге – в качестве парика.
– Не смейся над святым, – вяло откликнулась я.
Аша впервые встретила маму на выпускном вечере и к тому времени была наслышана о ее выходках. В отличие от меня, буквально сходившей с ума от раздражения, подругу они забавляли.
– Она напоминает мне киношных мамочек. К ее чести, она никогда не пыталась выдать тебя замуж за сына друга семьи.
«Есть вещи и похуже», – подумала я.
– Ты уверена, что сможешь позаботиться о коте? Хотя, зная тебя, кота я, скорее всего, больше не увижу.
– Я его как минимум переименую.
А вот на это я бы с радостью согласилась. Кличка Пуддлз была, на мой взгляд, просто дебильной. Ее придумал Джефф: он любил присваивать нашим домашним питомцам нелепые, но звучные имена.
– А кому отойдет кот после того, как вы, ребята…
– Не бойся произнести это слово – «разведемся».
Вот я и назвала вещи своими именами. И задумалась: не имея детей, с равными доходами, мы могли бы разделить совместно нажитое имущество довольно легко, но владение котом создавало проблему. Хотя вряд ли нам потребуется обращаться к мудрости царя Соломона, тем более что я не кошатница. Как, впрочем, и не собачница.
Я взяла Пуддлза на руки и начала почесывать ему за ушком, на что кот ответил довольным мурлыканьем. Бедный! Он понятия не имел, что его ждет. Вся его жизнь проходила в компании телеканала Animal Planet, роботизированной кормушки, дозатора воды и туалета. А теперь ему предстоит бороться за жизнь в окружении кучи детей.
– Спасибо, что пришла. И за то, что готова взять нашего старичка. – Я перестала вести счет жизням кота, когда перевалило за девять.
– Ты уже сообщила матери о своем грандиозном решении или просто собираешься появиться у нее на пороге с набитым чемоданом? – Аша кивнула в сторону кучи одежды, которая валялась на кровати.
– Нет пока. Жду, когда решение полностью созреет.
– Чтобы не передумать?
– Похоже на то.
– Ну, если будет нужна помощь, ты знаешь, где меня найти. Буду ждать твоего возвращения.
Я погладила Пуддлза, а затем бросила несколько пар обуви в открытый чемодан.
– Что собираешься делать дальше? – спросила Аша, аккуратно складывая мою одежду.
– Наслаждаться отдыхом? Параллельно переваривать случившееся, стараясь не сойти с ума.
– Да, глобальный план для первого отпуска за много лет. Мы же называем это «отпуском»?
– Лучше «семейной командировкой».
Подруга не хуже меня знала, что после колледжа мы с мамой редко виделись. Созванивались в последнее воскресенье месяца, я приезжала к ней на Рождество и День благодарения, в основном чтобы удрать от холодной бостонской зимы. И каждый раз, получив порцию странных историй из жизни Элвиса и наслушавшись его песен, я возвращалась со словами, что делаю это в последний раз.
– Я поняла, почему ты решилась на это путешествие. Потому что ты хорошая дочь.
Аша всегда умела сказать нужное слово в нужное время, успокаивая мою совесть.
– Не уверена, что хорошая. Просто дочь.
– Не всякий мог бы так поступить. Так что вспоминай об этом, когда придется в тысячный раз прослушивать подборку великих творений Элвиса.
– Не думаю, что поможет.
Схватив бокал с вином, я плюхаюсь на кровать. Я изо всех сил старалась не показать, насколько взвинчена. Аша села рядом.
– Выпей, сестренка. Тебе пойдет на пользу.
– Все, у меня дел по горло! – Я залпом допила вино. – Нужно сложить вещи и прикончить эту бутылку!
Аша поцеловала меня в макушку, взяла на руки Пуддлза и, напевая You Are Always on My Mind[9], направилась к лестнице.
– На что я себя обрекла?
Она повернулась.
– На доброе дело.
Боже! Как было бы хорошо.
В трубке продолжали звучать гудки, и я репетировала речь, которую наговорю на автоответчик после того, как дослушаю Are You Lonesome Tonight?[10] в мамином исполнении. И в этот момент раздалось:
– ГРЕЙС?! – Было слышно, что мама сильно запыхалась. – Сегодня же не наше воскресенье. У тебя все в порядке?
Как я ненавидела себя в этот момент за то, что телефонные звонки не по расписанию заставляют ее тревожиться.
– У меня все хорошо. А как ты? Ты только что марафон пробежала?
– О боже, нет. Ты же знаешь, я побегу только при виде разъяренного медведя. Просто воспитываю характер – оставляю телефон в розетке. Говорят, эти телефоны как наркотики, к ним можно пристраститься. – Слово «наркотики» она прошептала, будто сидела на собрании анонимных наркоманов.
– Мама, ты точно так же относилась к банковским картам. А теперь заказываешь
