Репутация - Лекс Краучер
В изложении Джонатана такая перспектива выглядела не слишком вероятной.
– Что же нам делать?
– Никому и ни в коем случае не говорить об этом ни единого слова. Надеяться, что Джеремайя Рассел бесплоден, и молиться изо всех сил, чтобы завтра он неудачно свалился с лошади и чтобы его искали по меньшей мере сутки, – мрачно ответил Джонатан. – Пойдем. Надо посмотреть – вдруг он все еще здесь?
– Я побуду тут, – ответила Джорджиана. Она не хотела оставлять Фрэнсис и внезапно почувствовала, что безумно устала от всего и ото всех.
Джонатан пожал плечами, рассеянно похлопал ее по руке и ушел.
Джорджиана как можно осторожнее улеглась на постель, устроилась так, чтобы не побеспокоить Фрэнсис – та уткнулась лицом в сжатые кулаки, – подумала, что наверняка не сомкнет глаз до рассвета, и мгновенно уснула.
Глава 13
На следующее утро Джорджиана проснулась поздно, с гудящей от боли головой и очень странным горьким привкусом во рту. Она села в постели – одетая, как уснула, – еле разлепив глаза, огляделась вокруг. Фрэнсис в комнате не было. Джорджиана прошла в гардеробную и, тщетно стараясь не думать о том, что происходило здесь ночью, умыла лицо, расчесала пальцами волосы и попыталась хоть как-то самостоятельно убрать их назад и заколоть. Не смотреть на темное пятно на коврике у самых ее ног было невозможно.
Как это происходило? Применял ли Джеремайя силу? Обычно и бывает столько крови? Ей было приятно? Ему было приятно? Она сама его сюда привела, поддавшись инстинктам, как почти что поддалась Джорджиана в погребе? Она чувствовала то же, что и Джорджиана, – внезапные вспышки наслаждения, тесноту в груди, бешеное сердцебиение? Или ее загнали сюда, как в ловушку, зажав в угол, и она оставляла за собой кровавый след, точно раненый зверь?
Закончив свой нехитрый туалет, Джорджиана отправилась вниз в поисках Фрэнсис. К ее удивлению, все гости уже поднялись и оделись; большинство уехали еще ночью, остались лишь несколько человек. Они сидели за длинным столом в саду, поедая обильный завтрак, который явно подали за минуту до появления Джорджианы. Главной же неожиданностью стало то, что Сесилия и Джейн тоже были здесь. Лицо у Сесилии осунулось, выглядела она усталой, но все равно улыбалась, ковыряя вареное яйцо. Кристофер, как заметила Джорджиана, вообще ничего не ел, сидел, спрятав лицо в ладонях и почти не подавая признаков жизни, однако она на всякий случай поискала место подальше.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Джорджиана Сесилию, устроившись напротив подруги.
Такой же вопрос она хотела задать Фрэнсис – та как раз смеялась над какой-то шуткой Джеремайи, словно ночью ничего не было.
– Ах да, – отозвалась Сесилия. – Томас нашел мне доктора. Джейн говорит, он колотил во все двери подряд, пока не нашел нужную, и поднял бедолагу с постели. Я сама этого не помню. Доктор заставил меня выпить какую-то гадость, и все то, от чего я так занедужила, из меня вышло. Со мной приключилось жуткое расстройство желудка.
– Разумеется, – закатила глаза Джейн. – Расстройство желудка. Наверное, съела что-нибудь.
– Ой, перестань, Джейн. Томас был такой славный. Ему сегодня надо было в другое место, но он сидел со мной у доктора, пока мне не стало получше, и привез нас обеих обратно еще до рассвета.
– Осторожнее, – раздался голос Фрэнсис с другого конца стола. Джорджиана даже не подозревала, что она их слушала. – А то бедная Джордж заревнует.
– Глупости какие, – попыталась усмехнуться Джорджиана.
По правде говоря, она действительно ревновала. Разумеется, чудесно, что мистер Хаксли позаботился о Сесилии. Разумеется, он должен был остаться с Джейн и Сесилией, пока последняя не почувствует себя лучше: не мог же он бросить их в доме у незнакомого врача неизвестно где! И разумеется, Сесилия имела полное право звать мистера Хаксли Томасом, если ей так нравилось, пусть даже от подобной фамильярности Джорджиане хотелось скрипеть зубами, пока те не рассыплются в труху.
Настоящая беда заключалась в другом – Сесилия была настолько красива собой, что греческие боги, возможно, согласились бы броситься на копья ради того, чтобы увидеть ее обнаженное плечо, и мистер Хаксли, вне всяких сомнений, это заметил. Даже будучи охвачена мощным рвотным позывом, Сесилия сохраняла грацию и изящество, каких Джорджиана не сумела бы добиться и за тысячу лет тренировки. А что, если мистер Хаксли предпочитает бледных, болезненных женщин, лежащих без сознания в кабинете врача, а не тех, что смело и настойчиво добиваются его в винном погребе? Может, чтобы соблазнить его, надо выглядеть, как Сесилия прошлой ночью, – уподобиться хладному телу, ожидающему в покойницкой бальзамировщика?
– Я рада, что все обошлось, Сесилия, – выдавила Джорджиана и взяла себе яиц.
Она встретилась глазами с Джонатаном – тот сидел, опершись на локоть, с таким видом будто вообще не ложился в кровать этой ночью. Глаза его на мгновение сверкнули из-под полуопущенных век и снова обратились к еде.
В тот день все были довольно вялыми. Сесилия, похоже, сдала завоеванную накануне позицию – после обеда оба Джеймса сидели с Кристофером и Джеремайей в тени яблони, играя в карты и проигрывая друг другу неслыханные суммы денег. Джорджиана догадывалась, что Фрэнсис хочется подойти к мистеру Расселу и завести с ним разговор или пригласить куда-нибудь уединиться – она слишком громко смеялась над не особо смешными шутками и то и дело искоса поглядывала на Джеремайю. Он игнорировал все эти уловки и, лишь когда Фрэнсис обращалась к нему напрямую, отвечал мучительно задушевным тоном.
Фрэнсис казалась внешне спокойной, однако Джорджиана заметила, что пальцы подруги начинают выбивать барабанную дробь на каждой поверхности, на которую ложатся, – верный признак того, что невнимание Джеремайи весьма ее задевает. Джорджиане невыносимо хотелось поговорить с ней наедине, но ничего не вышло – Фрэнсис и Джонатан весь день были неразлучны, снова пили, сочиняли лимерики и изводили всех остальных, так что пришлось коротать время с Сесилией, слушая, как она превозносит добродетели своего дорогого друга Томаса. В какой-то момент Джорджиану охватило желание снова спуститься в погреб и прокричаться там хорошенько, чтобы никто не слышал.
– Вот таким и должен быть молодой джентльмен, ты согласна, Джейн?
Джейн хмыкнула, что могло означать и «да», и «нет». Она с самого утра сидела с непроницаемым лицом и совершенно опустошенным видом.
– Такой заботливый. Такой добрый, – не унималась Сесилия. – Да, иногда он бывает немного скучным, но мне кажется, то,
