Ночь между июлем и августом - Дарья Золотова
Хироко сказала что-то, прервав плавное течение воспоминаний, и Сайто, не слушая, кивнул.
— Я лягу спать, — сказал он как бы в качестве ответа. — Завтра снова на работу.
По пути в комнату призрака он не видел. Но, может быть, потому, что вообще избегал поднимать голову.
* * *
Назавтра, в первый день Обона, их стало двое.
Сайто заметил их раньше, чем успел, переступив порог, произнести: «Я дома», — мать на этот раз сопровождал отец, и оба, как и положено, были без ног. Они висели, никак не соприкасаясь друг с другом, по разным углам коридора, точно жуткие воздушные шары.
— Почему у тебя до сих пор нет детей? — заговорила мать, точно только того и ожидала, когда он появится: её голос заполнил пространство незамедлительно и неотвратимо, как включенная плёнка. — Что с тобой не так? И что не так с твоей женой? Неужели ты ей настолько отвратителен?
— Или она тебе? — подал голос отец. Как и в жизни, он отличался немногословностью, особенно на фоне матери.
— А может быть, ты чем-то болен?
— Или она больна, — меланхолично вставил отец, и Сайто был ему почти благодарен.
— Да все мы всегда знали, что ты её недостоин!
— Или она недостойна тебя…
— В таком случае он тоже виноват, что выбрал себе недостойную жену!
Позволено ли человеку отвечать призракам? Или, может, считается невежливым им не ответить?
— И он даже не отвечает! — в такт его мыслям возмутилась мать. — Он даже не собирается отвечать родной матери!
— Или просто не хочет.
— Я… — пробормотал Сайто: язык не слушался, точно тоже считал его недостойным. — Я прошу прощения. Я просто не знал… можно ли.
— Ты никого не любишь и никогда никого не любил! Кроме себя самого, конечно.
— Или он и себя не любит?
Призраки продолжали пререкаться, будто и не слышали его слов.
Зато они слышали мысли.
— Это ведь вы говорили мне жениться, — пробормотал Сайто себе под нос, а потом, осмелев, чуть повысил голос: — Это вы заставили меня на ней жениться!
Это была правда: невесту ему нашла сваха, а сваху наняли родители. Хироко стала третьей или четвёртой — он уже не мог упомнить точно — из предложенных ему на выбор, как пылесосы в магазине, девушек — и первой, кто вызвал у него не вежливую симпатию, а долю подлинного интереса. Сайто, впрочем, готов был и продолжить поиски, но мать заявила, что идеала, как ни старайся, не сыщешь, поэтому, раз уж вариант подходящий, следует на нём и остановиться. Красивая, скромная, хозяйственная — чего тебе ещё надо? Любви? Да ведь жену-то, как любовь кончится, по гарантии обратно не сдашь — а она непременно кончится, поддакнул отец, полувысунув лицо из-за газеты.
— А вот если бы поступил в приличную старшую школу, глядишь, и вышел бы из тебя толк!
— Или не вышел бы…
Вся эта в высшей степени странная ситуация дошла уже до такой степени абсурда, что Сайто лишь хмыкнул сдавленно, стараясь подавить смешок. Да, призраки его не слушали, но кто сказал, что они его не слышали?
— Я так и знала, — раздался сзади невесомый голос Хироко — она подошла так тихо, что Сайто даже не услышал шагов. Он неловко обернулся и увидел её бледное лицо прямо перед своим. Свет на него не падал, все морщины скрывала полутьма коридора, и Хироко казалась такой же юной, как тринадцать лет назад.
Вместо того чтобы извиниться перед ней, Сайто выдохнул в разделяющие их полсантиметра воздуха:
— Ты тоже… видишь их?
— Я же тебе говорила — на Обон приходят призраки, — сказала она так, точно в этом не было ровным счётом ничего удивительного.
— Если соберёшься есть, возьмёшь в холодильнике рис.
— Ты разве не готовила ужин? — уточнил Сайто, и на некоторое время это обстоятельство вытеснило из его головы мысли о призраках.
Хироко повела плечом, скрытым за расшитым цветами рукавом юкаты.
— Нынче праздник. И если уж ты работаешь в праздник, не убудет с тебя и рис самому разогреть.
Прежняя её неразговорчивость казалась теперь отнюдь не столь раздражающей.
— Ну, а ты не работала ни дня в жизни, — не преминул указать Сайто.
Хироко повернулась к нему боком: он заметил, что края завязанного бантом пояса печально повисли, как слоновьи уши. Она повязывала так раньше пояс или нет? Да и обращал ли он вообще внимание на то, какой там у неё пояс?
— Домохозяйка работает без выходных, но это не значит, что ей и праздники не положены. Кстати, — она развернулась к нему спиной так плавно, что Сайто и заметить не успел, в какой момент её профиль сменился затылком, — я тоже не очень-то горела желанием выходить за тебя замуж.
— Мне жаль, — сказал Сайто уже в пустоту. Догонять Хироко он не стал.
Что это на неё нашло? Неужто и она обижена, что он опять работает на Обон? Или дело в том, что, пока его не было, она торчала тут весь день с призраками наедине… Где они, кстати? Сайто приподнял голову, вгляделся в стены, в потолок, но не увидел ничего, кроме стен и потолка.
* * *
На второй день Обона Сайто вернулся домой не сразу: его не очень-то тянуло в дом с привидениями. Он задержался в офисе, привёл в ещё больший порядок рабочее место, выпил четыре бумажных стаканчика бесплатной воды из кулера. Пара коллег, заметив его маету, позвали с собой пить платное пиво. Сайто знал, что наутро сам себя не поблагодарит, а за неделю до зарплаты не поблагодарит ещё раз, но поблагодарил коллег и согласился.
— Что, Сайто, неохота к жене? — похохатывали над ним. Сайто терпел и вынужденно отвечал: «Да».
Он вышел из бара, когда терпко-летний, насыщенный треском цикад воздух вокруг стал синим, а деревья — чёрными, и всюду зажигались фонари — глаза города, обращённые внутрь себя. Он не был пьян, только немного начинала болеть голова и стоял во рту пакостный привкус смешавшихся коктейлем в желудке четырёх сортов пива. Ноги тяжело переступали друг за другом не потому, что он уже с трудом сохранял равновесие, а потому только, что по-прежнему не хотелось возвращаться.
— Папа! Папа! — запищало вдруг что-то внизу и упруго прокатилось под ногами, как свернувшаяся шаром кошка. — Где ты ходишь, папа?
Сайто опустил ошарашенный взгляд под ноги и обнаружил там двух маленьких существ, круглых и меховых, вроде комков сахарной ваты.
— Ты к нам домой не хотел идти, папа? — захныкало одно. — А мы сами пошли и
