Высохшее сердце - Абдулразак Гурна
Дорогая мама!
Саламу на баада йа саламу. Лондонские улицы огромны — не все, но многие. Они не могли всегда быть такими. Наверное, чтобы так их расширить, пришлось снести кучу домов. А вот наш городок, мне кажется, строили понемножку, один дом за другим, и каждый из них стараются как-нибудь да сохранить, потому что руины — это разновидность смерти.
У меня для тебя неважные новости. Прости меня. Последние несколько месяцев были трудными, и я не справился. Сейчас опять сентябрь, и я здесь уже два года. Я очень не люблю сентябрь: в этом месяце я впервые приехал сюда и превратился в скитальца, потеряв сразу очень много. Сначала я думал, что здесь, в Лондоне, начнется моя настоящая жизнь, что, попав сюда, я все стану делать по-другому. Я думал, что в этом краю роскоши, свободы и богатых возможностей все для меня изменится и ничто не сможет мне помешать. Я обещал себе это. Но все оказалось не так. Это была ложь, в которую я заставил себя поверить, потому что не имел выбора. А может быть, у меня просто не хватило сил и твердости характера. Сейчас я уже не живу у дяди Амира и тети Аши. Они попросили меня покинуть их дом, но я и сам этого хотел. Я не оправдал их ожиданий. Дошло до того, что я больше не мог терпеть их, а они меня. В результате дядя Амир велел мне исчезнуть с его глаз. Может быть, он поступил чересчур сурово, но полной неожиданностью для меня это не стало.
Я бросил писать на этом листке и взял другой.
Дорогая мама!
Саламу на баада йа саламу. Надеюсь, что ты здорова и папа тоже и что у тебя есть о нем вести. Сейчас опять сентябрь, и я здесь уже два года. Если нам повезет, сентябрь может оказаться самым прекрасным месяцем в году, когда все еще зеленое или только понемногу золотится. Листья меняют цвет с началом холодов. Так нам говорили на уроках географии, но по-настоящему я не понимал, что это значит, пока сам не увидел. Ты не представляешь, как здесь выглядят деревья, когда уходит лето. Листья желтеют медленно, ритмично, будто прислушиваются к музыке, которая играет где-то день за днем. Я пытаюсь объяснить. Потом начинаются сильные ветра и срывают все листья в считаные часы.
Еще я пишу, чтобы у тебя был мой новый адрес. Как ты, наверное, уже знаешь, я больше не живу с дядей Амиром и тетей Ашей. Несколько дней назад я переехал на новое место. Я благодарен им за то, что они помогали мне до сих пор. У меня не получилось сдать экзамены, и я решил перестать учиться бизнесу и пойти изучать литературу. Это то, чем я хотел заниматься с самого начала, но я не сказал об этом, когда приехал сюда. Я отговорил себя от этого, потому что это казалось потворством своим слабостям. Мне предоставили возможность учиться, и я думал, что должен научиться чему-то полезному, такому, что позволит мне заработать кучу денег. А какой прок от литературы? Наверное, тому, кто задает такой вопрос, мой ответ все равно покажется неубедительным. Я сделаю еще одну попытку — больше мне, пожалуй, нечего сказать. Найду работу и постараюсь учиться так хорошо, как только смогу. И писать тебе тоже постараюсь почаще, обещаю. Ты не могла бы ответить на это письмо, если найдешь свободную минутку, чтобы я знал, что ты его получила и у тебя теперь есть мой новый адрес?
Обнимаю,
Салим
Через несколько недель мать ответила мне и сообщила, что Маалим Яхья вернулся и забрал отца с собой в Куала-Лумпур. Читая ее письмо, я снова увидел перед собой того человека, которого школьный директор показал мне на фотографии много лет назад, и впервые подумал о нем как о своем деде. И еще я увидел, как улетает мой папа, который так долго от этого отказывался.
Мать писала:
Теперь твой папа будет жить со своей семьей, с его матерью и сестрами и с их детьми. Они будут за ним ухаживать, и ему будет хорошо. Мне очень жаль, что с учебой у тебя пока не сложилось, но не думай, пожалуйста, что это только твоя вина и что ты никуда не годишься. Ты молод, а уехать в такую даль и добиться там успеха — непростое дело. Но ты не должен опускать руки. Я знаю, что ты будешь стараться и дальше, а когда выполнишь свои планы, вернешься к нам. Еще мне было больно услышать, что ты сказал своему дяде недобрые вещи обо мне. Не понимаю, чем я такое заслужила! Альхамдулиллах, но я обязана заботиться о тебе, что бы ты ни говорил, а у тебя есть обязательства передо мной. Кроме того, никогда не забывай, что нужно быть вежливым со всеми, и уж точно тебе нельзя проявлять неблагодарность к своему дяде, который столько для тебя сделал и готов еще сделать в будущем. Ты просто не можешь себе представить, как сильно ему хотелось оказать тебе помощь. Я возлагаю на тебя огромные надежды. Позвони мне, когда у тебя будет время. Мне хотелось бы услышать твой голос.
Твоя мама
Я написал:
Дорогая мама, он лжет. Я не сказал о тебе ничего дурного. Я только спросил, не поставили ли тебя в безвыходное положение.
Этот листок остался в моем блокноте.
* * *
Моя комната была в доме самой маленькой: кровать, узкая откидная полка под мансардным окошком и лоскуток пола между ними. Я мог дотянуться до всего, не вставая с постели. Мне сразу понравилось, что обои чистые и окно открывается легко. Оно выходило на маленький мощеный дворик с вялыми растениями в горшках и ржавой садовой жаровней, которой явно уже давно не пользовались. Окно в доме напротив смотрело прямо в мое, и до него было всего метра три-четыре. Я решил, что вдобавок к жалюзи мне понадобится занавеска, хотя бы от раннего утреннего солнца. Душ с туалетом находились внизу
