Горошины - Эдуард Дипнер
Когда мы выезжали за пределы родного города, в багажнике обязательно должен был находиться джентльменский набор запчастей:
– пресловутый конденсатор (чтобы не расходовать сырую картошку),
– клапаны бензонасоса (маленькие пластиковые шайбочки),
– свечи зажигания,
– крестовина кардана,
– две-три камеры для колес,
–электрический вулканизатор, работающий от аккумулятора, и кусок сырой резины, чтобы латать эти самые камеры,
– по возможности, аккумулятор.
Ну и конечно, пара двадцатилитровых канистр с бензином, потому что бензозаправочные станции были в нашей бескрайней стране крайне редки, а если и были, то далеко не всегда на них был бензин. А также одна-две бутылки водки – жидкая валюта, незаменимая в трудных ситуациях.
Vesta- невеста у меня – девятая по счету, это не считая тридцать четверки, и мои рассказы – о том, как это было.
РАССКАЗ ПЕРВЫЙ. АНТИЛОПА ГНУ
Я работал главным инженером на заводе в городе Джамбуле, это на юге Казахстана, и мне очень хотелось иметь СВОЮ машину. Как у моего Директора Левы Горобца. Завод был небольшой, триста с небольшим человек работающих, и в моем распоряжении был «Москвич» – 407. Собственно, по тогдашнему статусу, главному инженеру такого небольшого завода персональная машина не полагалась, но были обходные пути. Это – специальная машина. В багажник моей машины был всунут недействующий, списанный осциллограф – огромный, пугающий инспекторов ГАИ циферблат со стрелкой, наглухо замершей на цифре 5, и белая надпись на борту «специальная». У меня была возможность – в нерабочее время при крайней необходимости использовать машину в личных целях, мой друг директор Лева Горобец сам пользовался и мне разрешал, но мне было совестно. К тому же каждый раз выписывать путевки… было в этом что- то постыдное. Я зашел к нашему главному бухгалтеру и сказал, что хочу заплатить за использование машины. Петро Иванович посмотрел на меня як на дурня.
– Вы бензин купляетэ? – спросил он у меня.
– Купляю, – ответил я.
– За свои гроши?
– За свои, – согласился я.
– Тоди йдыть и нэ мешайтэ мени робыты.
Все равно мне было неловко. А купить машину… Машины в то время не продавались, а выделялись и распределялись. Передовикам производства, отличникам соцсоревнования, в порядке очереди и в пределах выделенных фондов. А хотелось очень!
И вот однажды утром я делал обход завода и раскричался на начальника склада металла Иванникова. У этого Иванникова был полный беспорядок в делах техники безопасности. Журнал инструктажа заполнялся от случая к случаю, удостоверение крановщицы было просрочено, проходы для стропальщиков завалены. Самого Иванникова я уже наказывал неоднократно, а с него – как с гуся вода. Я уже говорил моему директору, что так нельзя, нужно снимать этого Иванникова с должности, но Лева делал мне большие глаза и таинственно говорил, что за Иванниковым стоят большие люди, и трогать его нельзя. Было Иванникову за сорок, был он тощим, сутулым и волочил правую ногу. Считалось, что это было ранением в войну, хотя старые работники завода ухмылялись и утверждали, что он по пьянке попал под машину, а удостоверение о ранении у него поддельное, купленное.
Так вот, когда я разошелся, ругаясь, конечно, в его каптёрке, чтобы не слышали рабочие, Иванников как-то лукаво посмотрел на меня и сказал:
– Вы меня простите, я слышал, что Вы очень хотите купить машину. Так я могу Вам в этом помочь.
Я, огорошенный, замолк и опустился на лавку у стены.
– К-а-а-к?
– Только из уважения к Вам. Есть у меня ходы и верные люди. И все будет сделано честно, по правилам. Так как?
Ну, уж очень мне хотелось иметь машину.
– Я знаю, что купить новую машину совершенно нереально, – зачаровывал меня Иванников. – Но ее можно собрать из новых, купленных в магазинах агрегатов.
– А как же ее тогда зарегистрировать? – недоумевал я.
– О, это дело техники и знакомства с нужными людьми. Я таких людей знаю.
Идея Иванникова состояла в следующем: покупается за бесценок развалюха, но с техническим паспортом и с регистрационными номерами, устраивается авария, с участием ГАИ составляется акт о невозможности восстановления кузова и необходимости заменить его новым. Вторым актом удостоверяется невозможность восстановления двигателя и необходимость заменить его другим. Таким образом, от старой машины остаются лишь номера. Но если эти номера слишком помяты и заржавели, то и их тоже можно заменить новыми.
Я не понял, что подвигло Иванникова на бескорыстную услугу мне – то ли уважение ко мне, молодому и старательному несмышленышу в сложной взрослой жизни, то ли чтобы я отстал от него – совсем задолбал этот мальчишка своими придирками. Сам я не очень верил в успех операции, слишком фантастичной она мне казалась.
Но уж очень мне хотелось стать владельцем автомобиля!
Владельцем я стал в ближайшую субботу. По наводке Иванникова за смешные деньги – четыреста рублей – я стал собственником Москвича-400. Этот самый Москвич – игрушечная пародия на взрослый автомобиль, сорок девятого года выпуска – уже много лет без движения стоял в жестяном гараже иванниковского друга. Он давно уже не заводился, стоял без аккумулятора и без признаков жизни, с прогнившими крыльями и спущенными шинами. Когда я увидел это чудо советского автомобилестроения, я понял, в какую историю я вляпался. Было совершенно очевидно, что мой Иванников таким образом выручал своего старого приятеля – и гараж освобождался от рухляди, и какие-никакие деньги он выручал.
Я попятился назад, но меня перехватил Иванников.
– Вы не смотрите, что машина немного не того, главное, у нее есть
