Сад на пустыре - Шэрон Гослинг
Интересно, что бы сказала Анника, если бы узнала об этой идее? Впрочем, нет, совсем не интересно. Кас не собирался ей об этом рассказывать. Никогда.
Харпер все еще стояла неподвижно.
– И зачем вам это?
– Потому что я в тебя верю, Харпер. И, если честно, родители меня уже задергали. Они уверены, что из-за этой колымаги соседи плохо о них думают. Отдать ее тебе дешевле и проще, чем вызывать эвакуатор и отвозить на свалку. Тем более что та контора за углом закрылась, и ехать им придется издалека.
У Харпер вдруг возникли подозрения.
– А что это за машина?
– «Мини купер».
– «Мини»? – в ужасе отшатнулась она.
– Старого выпуска, из правильных! Классика!
– Ну да, так их называют. И еще по-другому, но за такие слова вы меня отсюда выгоните.
– Ну, если она тебе не нужна…
– Нужна, – твердо сказала Харпер. – Она мне нужна.
Кас улыбнулся.
– Отлично. Значит, договорились?
У нее слегка порозовели щеки, но она мастерски скрывала волнение под маской равнодушия. Ему даже стало немного стыдно: старая развалюха была настолько… развалюхой, что ее даже угнать никто не пытался, – а Харпер так обрадовалась.
– Договорились, – твердо сказала она.
Кас кивнул и вернулся к своим коробкам.
– Супер. Тогда помоги мне разобрать все это, ладно?
Но Харпер продолжала стоять в своей любимой позе, сложив руки на груди, и, прищурившись, разглядывала его.
– Что еще?
– Ничего. – Она, наконец, пошевелилась. – Помогу, ага. Просто пытаюсь представить, как вы выглядели за рулем «мини»!
Глава одиннадцатая
Домой Харпер вернулась как в тумане. Машина… Понятно, что она не на ходу и, судя по описанию мистера Пи, ее вообще стоит отвезти на свалку, – но машина есть машина… Харпер не нужно было даже смотреть на нее: она и так знала, что сумеет ее починить, даже если для этого старый «мини купер» придется полностью разобрать, а затем собрать заново. Она же прирожденный инженер – вот что сказал ей Карл в мастерской. Машины она понимала, как себя. Словно между ними и правда было какое-то родство, словно вместо костей у нее были запчасти. Копаясь в автомобиле, она чувствовала себя как дома; неудивительно, что время в «Автосервисе Карла» всегда летело так незаметно. У Харпер в жизни было всего два места, откуда ей не хотелось уходить: спортзал и мастерская.
И больше всего ей нравились как раз старые машины. Если они вдруг выходили из строя, недостаточно было подключиться к компьютеру, чтобы выяснить, что пошло не так. Нет, нужно было залезть в их металлическое нутро, прислушаться к механизму и подождать, пока он сам подскажет, как его вылечить. Может, все дело в том, что у Харпер было чутье – она знала, как устроен мир, в котором все разрозненно и разболтанно. И она была счастлива, что может починить хоть что-нибудь!
Дома было тихо. Харпер окликнула Макса, и он сразу ответил сверху. После инцидента в магазине он притих, хотя обычно это бывало ненадолго. Спасибо еще, что он в бо́льшие неприятности не влип.
– Я готовлю ужин, – крикнула она, потому что брату было проще, если у него было время подготовиться. – Позову через полчаса.
В гостиную она даже заглядывать не стала – ясно, что отца нет дома. Куда он ушел, она не знала и знать не хотела. Им с Максом было гораздо лучше одним. Она поднялась наверх, сняла спортивную форму и пошла в ванную. На подоконнике стояли в ряд пластиковые горшочки с землей. Это были не настоящие горшки, а стаканчики из-под йогурта, которые явно перекочевали сюда из мусорного ведра. Йогурты Макс любил, правда, только с лимонным вкусом. Несколько лет назад Харпер тщетно пыталась убедить брата в том, что нельзя питаться одним лимонным йогуртом, – это вредно для здоровья. В отчаянии она даже стала крошить мультивитамины в его завтрак – пока не поняла, что все дело в консистенции и, если сделать пюре из горошка или, допустим, из брокколи, Макс будет есть и его, пусть и понемногу. Особенно если сверху положить ломтик лимона, из которого можно выдавить сок. Через некоторое время она ввела в рацион брата картофельное пюре. Сама она ела его часто, да и йогурты тоже любила. Но только не лимонные!
Харпер потыкала пальцем в один из горшочков и тут заметила написанную аккуратным почерком этикетку, прикрепленную к последнему горшку: «Cosmos bipinnatus»[3].
Она спустилась на кухню и начала готовить. Мясо Макс не любил, что было даже неплохо: денег на него у Харпер все равно не хватало, к тому же она настороженно относилась к полуфабрикатам, так что меню у них было в основном вегетарианское. Харпер заглянула в холодильник, надеясь, что отец не съел все, что там было. Сегодня ей повезло: остатки макарон с сыром, которые она приготовила накануне вечером, стояли нетронутые, а в бутылке еще оставалось молоко. Харпер уже подумывала поставить еще один холодильник у себя в комнате (на дверь которой она уже много лет назад навесила замок), чтобы этот вороватый ублюдок не объедал их, – но так и не поставила. В основном потому, что тогда увеличились бы счета за электричество.
На пороге кухни появился Макс. Значит, прошло ровно тридцать минут с того момента, как она объявила, что ужин будет через полчаса. «Точность» – второе имя этого ребенка.
Они разложила по тарелкам макароны с сыром и гороховое пюре.
– Как дела в школе?
– Нормально.
– Что делал в обед?
– Ходил в библиотеку.
Ответ Харпер знала заранее – просто такой у них был ритуал. За стандартными репликами следовала та часть беседы, которая всегда была разной. Макс много читал – с такой жадностью, словно книги в любой момент могли исчезнуть из этого мира, все и сразу.
– Что ты сегодня читал?
Макс, старательно очищавший макароны от сырного соуса и складывавший их аккуратной горкой на краю тарелки, на мгновение остановился. Все это тоже было частью ритуала – они с Харпер всегда так ужинали. Она знала, что брат обязательно ответит, и не торопила его. Просто ела и ждала, пока у него внутри провернутся нужные шестеренки.
– Про растения, – сказал он наконец.
– Видела горшки в ванной. Что это такое?
– Цветы, – ответил Макс и, закончив отделять макароны от нормальных (с его точки зрения) продуктов, принялся за еду.
Где он собирался сажать эти цветы, когда они вырастут, Харпер не спросила. Она давно научилась планировать свои битвы. Тактику этой она продумает, когда придет время.
– Сможешь съесть пару ложек макарон? – спросила она небрежно, кивнув на его тарелку. – Как вчера? Всего две, этого будет достаточно.
Макс наморщил нос. Но съел. Ради нее.
Они уже заканчивали, когда в дверь решительно постучали. Брат с сестрой замерли и уставились друг на друга. Гостей они не ждали. Гости к ним никогда не приходили.
– Отнеси тарелки в раковину и возьми себе йогурт, – велела Харпер и встала. – Я вернусь через минуту.
Выйдя в коридор, она сразу закрыла за собой дверь кухни. Потом открыла входную. На крыльце стояла женщина – ее лицо показалось Харпер знакомым, но как ее зовут, она не знала. На женщине было темно-красное стеганое пальто, в руках она держала осколки цветочного горшка терракотового цвета. Ей было за шестьдесят, на лице застыло несчастное выражение, на этот раз приправленное раздражением. Харпер с замиранием сердца посмотрела на горшок.
– Слушайте, – сказала гостья, прежде чем Харпер успела открыть рот, – я понимаю, что мальчик не хотел ничего плохого, но я уже второй раз ловлю его с поличным. Он ворует у меня в саду. А теперь еще и вандализм.
Она
