Восьмая шкура Эстер Уайлдинг - Холли Ринглэнд
Эстер не отрывала взгляда от ботинок.
— Не знаю почему…
— Что — почему?
— Почему между мной и Софусом что-то возникло. Потому что мы такие? Или потому, что я такая? Или просто потому, что я сестра Ауры? Не знаю.
— Может, стоит подумать над другим вопросом? Получше.
Эстер взглянула на мать.
— Как тебе это выяснить? — спросила та.
Эстер попыталась найти ответ в глазах матери.
— Как мне это выяснить?
Фрейя сжала плечо Эстер и шагнула к двери.
— Мама?
Та обернулась.
— Не пойми меня неправильно, — начала Эстер.
— Боже мой! Хорошо. — Фрейя встревоженно улыбнулась.
— Я хотела сказать… — Эстер натянула рукава на запястья. — Ты со мной совсем другая.
Какое-то время Фрейя, отвернувшись, обдумывала, что сказать. Снова взглянув на Эстер, она просто улыбнулась, хотя в глазах блестели слезы.
— Может, стаканчик на ночь? — спросила она.
— Пожалуй. — Эстер улыбнулась в ответ.
Фрейя ушла в дом, но Эстер еще побродила по саду. Посмотрела на звезды. Проверила время.
На кухне у Софуса утро идет своим чередом. Хейди вот-вот отправится в школу. Лена, наверное, пытается вытащить Флоуси из кровати. Софус на пастбище — кормит Мерил, Мишель, Меган, Шигурни, Долли, Ингрид и Фриду их любимыми овсяными хлопьями и клубникой.
Эстер шла по росистой траве. В серебристом воздухе трепетали мотыльки. На том конце лужайки белел, почти светился в лунном свете ствол березы — Дерева шелки. В памяти всплыл образ Коупаконан. «Чего ты хочешь, Эстер?»
Достав из кармана телефон, она открыла сообщения. С тех пор как она написала Софусу, что долетела благополучно, больше они на связь не выходили.
Эстер задумалась: что ему сказать? Как, с чего начать?
Привет, Софус! Я все время думаю о тебе. И не знаю, что сказать.
Удалить.
Дорогой Софус! Я совсем запуталась — как нам все устроить? Не знаю. Не знаю, но это, по-моему, не повод просто оставить все как есть.
Удалить.
Эстер вздохнула, сердясь на себя. Взглянула вверх, на звезды. Заставила себя дышать медленнее. По Млечному Пути плыл Лебедь, и Эстер утешилась, снова увидев его на небе. Она вспомнила, как вылезала из такси у «Флоувина», как смотрела в светлое ночное небо — пустое, без звезд. Эстер не стала прогонять из головы драгоценное воспоминание: Софус шагает к ней через толпу, он улыбается, ямочки на щеках, и вот они уже перешучиваются насчет конденсатора потока.
Ей голову кое-что пришло. Эстер улыбнулась.
Набрала новое сообщение, отправила.
А вдруг, когда Марти Макфлай повзрослел, его родители, Джордж и Лорейн, осознали, что он похож на Кельвина Кляйна, который свел их на школьном балу «Морское упоение»?
Эстер стиснула телефон: будет ли ответ? Когда на экране появился пузырь с текстом «Софус печатает», у нее громко застучало сердце. Вскоре прилетело и само сообщение.
Дивный вопрос, его надо всесторонне обсудить.
У меня сегодня выходной. Я дома. Ветер такой, что крыши срывает.
Ты не занята? А то есть идея.
Если хочешь, выйди в интернет — посмотрим кино вместе.
53
Первые лучи зимнего солнца превратили темно-синее небо в бледно-серое, и на холодный белый песок, к заливу, спустились семь фигур. Они направлялись к семи гранитным валунам, покрытым пламенеющими водорослями и лишайниками: молчаливые, четко очерченные стражи. Тусклый свет делал морскую поверхность блестящей, как стекло. По небу неслись тяжелые тучи. Одна из фигур мелко переступала, опираясь на палку. Другая была беременной. Четверо несли сумки, двое — пляжные зонтики, переносной холодильник, пледы, примус. Последний в цепочке тащил два больших мешка с поленьями для костра.
У семи валунов фигуры остановились и стали расставлять принесенное. Одна выложила на песок засушенные розовые маргаритки. Каждая фигура взяла по букетику: две маргаритки и веточка водорослей, перевязанные рафией. Потом все семь двинулись к воде; некоторые шли, взявшись за руки. Войдя в воду, они постояли, обратив лица к морю, к светлеющему небу. Они ждали.
Над горизонтом, окрасив небо чистым розовым золотом и исторгнув у некоторых слезы, взошло солнце. Подбрюшье туч осветилось бронзой, аквамарином. Море переливалось, бирюзовое мелководье сменялось почти черной глубиной, убегавшей за горизонт. Семь фигур сделали еще несколько шагов — теперь вода доходила им до бедер — и образовали полукруг.
Фигуры, держа в руках букетики, стали говорить по очереди. Одна продекламировала стихотворение. Другая зарыдала, руки прочих легли ей на плечи, на спину. Третья фигура запела.
Выговорившись, вытерев слезы, отсмеявшись, они умолкли. Утро набирало силу, в кронах деревьев зазвучали птичьи голоса: вороны-флейтисты, дрозды, розеллы. По морю бежали волны, бесконечная история.
Семь фигур, стоявших в море, переглянулись. Одна бросила в волны свой букет. За ней — вторая. Вскоре семь букетиков из маргариток и водорослей медленно поплыли к горизонту.
— Аура и Ала, — сказала первая. — Моя любовь вас не оставит.
Ее слова подхватила сначала одна фигура, потом все остальные.
— Моя любовь вас не оставит, — хором проговорили все семь.
Над морем, заливая семь фигур безграничным светом, взошло солнце. Прижавшись друг к другу на прощание, фигуры смотрели на море, которое уносило их цветы прочь.
* * *
Солнце стояло уже высоко. Морской ветерок приносил запахи чайного дерева и эвкалиптов туда, где устроилась вместе со всеми Эрин. Джек разжег примус.
— Давайте завтракать. Принимаю заказы, — объявил он. — Тетя Ро, вы первая.
— Вот молодец. — Тетя Ро потерла руки.
Нин привалилась к Эстер, которая устроилась под зонтиком, и уголком рта сказала:
— Платье и плащ готовы. Я все устроила. Надо только забрать их из моей мастерской. — Она огляделась, желая убедиться, что их никто не слышит. — Ну что, мы в деле?
— В деле. Я тоже закончила, корона готова. И лестницу я достала.
— Отлично. — Нин вскинула кулак, тихо празднуя победу. — Как стемнеет, да?
— Как стемнеет. — Эстер улыбнулась.
Подмигнув ей, Нин повернулась и заговорила с тетей Ро.
Пока они что-то обсуждали, а Джек принимал заказы у Фрейи и Эрин, Эстер улучила момент и подошла к Куини.
— Ya, Куини…
— Ya, малыш. — Куини налила себе еще кофе в крышку от термоса. — Хочешь?
— Нет, спасибо. Я уже пила кофе.
Куини отпила из своей походной чашки.
— Nina nayri?
— Я хочу найти психотерапевта, — вполголоса сказала Эстер.
Лицо Куини смягчилось.
— Ты не могла бы порекомендовать мне кого-нибудь?
— Могла бы, но у твоего отца наверняка вариантов побольше.
— Это да. — Эстер вытерла ладони о штаны. — Могу спросить его, если тебе никто не придет в голову. Я подумала, может, у тебя
