Волжские плесы - Николай Петрович Зарембо
Страна, фронт требуют от нас, чтобы поток нефтепродуктов, которые поставляет Волга, не иссякал ни на минуту. Мы должны свести на нет все усилия врага сорвать судоходство по реке.
— Знаете! — Юрий Александрович улыбнулся открыто и доверчиво. — Я здесь шестой день. И ни одну ночь не спал как следует: все думаю. Дело-то новое. Мало кому приходилось тралить на реках. Тем более магнитные мины. Товарищ Зеленин, на каком заходе вы последнюю мину подорвали?
— На пятьдесят девятом! — послышалось из зала.
— Видите, сколько труда приходится нам затрачивать. Ничего не поделаешь, надо, так и сотню раз пройдем над одним и тем же местом. Но так нам и тысячи тральщиков не хватит. А в чем вся загвоздка? Трудно мину под водой нащупать. А вот если бы мы смогли проследить, куда падает каждая мина, тогда другое дело, сразу же нашли бы ее. В крайнем случае сбросили бы в то место несколько глубинных бомб и подорвали бы мину. А чтобы не задерживать движение судов, временно пустили бы их в обход опасного места. Значит, нам надо расставить вдоль реки как можно больше наблюдательных постов. Участок у нас громадный, потому и постов таких надо сотни. Вдобавок специальные корабли пустим — с единственной задачей наблюдать за рекой и своим огнем не давать вражеским самолетам минировать ее.
Так я представляю себе нашу работу. Давайте еще вместе подумаем. Командование флотилии возлагает большие надежды на вас, вожаков матросских масс.
Командующий знакомит присутствующих с планами, разработанными штабом, с организационными мерами, которые помогут лучше наладить дело, с перспективами пополнения флотилии корабельным составом и техникой.
— Но все это даст результаты лишь тогда, когда люди глубоко поймут важность задачи и отдадут ее решению все свои силы, весь пыл сердца.
Выступивший после Пантелеева командир бригады Петр Андреевич Смирнов обратил внимание коммунистов на необходимость тесного взаимодействия всех разнородных частей и подразделений флотилии — экипажей тральщиков и постов СНиС и противоминного наблюдения, артиллеристов зенитных батарей, экипажей бронекатеров, канонерских лодок, кораблей противовоздушной обороны.
— Вот здесь присутствуют коммунисты Недород и Ужиков. У них совсем разные специальности. Сержант Недород — командир поста СНиС. Мичман Ужиков — командир катерного тральщика. А действовали они рука об руку, и это принесло успех. Недород вместе со своим помощником комсомольцем Логвиненко на рассвете вовремя заметили вражеский самолет и проследили, куда он сбросил мину. Точно засекли место ее падения, сейчас же по телефону сообщили об этом в штаб бригады. Командир дивизиона выделил тральщик мичмана Ужикова. Через короткое время корабль бросил якорь возле поста СНиС. У коммуниста Ужикова хорошее правило: он не приступит к тралению, пока не побеседует со всеми очевидцами падения мины, и, конечно, прежде всего с наблюдателями — снисовцами. Недород подробно рассказал ему, как была сброшена мина, в какую сторону летел при этом самолет, указал точку падения груза, силу и направление течения в том месте. Получив эти сведения, командир тральщика рассчитал боевой курс и уверенно повел корабль. Расчет оказался исключительно точен. Мина взорвалась на первом же заходе!
В зале аплодисменты: моряки понимают, что это значит — так быстро обезвредить магнитно-акустическую мину.
Слова просят командиры, старшины, рядовые бойцы. Коммунисты говорят смело, не ищут обтекаемых формулировок.
— А ты выступишь? — трогает меня за рукав Бондаренко.
— Да следует, пожалуй.
Я рассказал о наших заботах. В ближайшие дни мы должны подобрать более пятисот командиров на новые корабли и посты наблюдения и связи. Создать десятки партийных и комсомольских организаций. Так расставить наши партийные силы, чтобы на каждом корабле, в каждом подразделении оказались авторитетные, энергичные коммунисты. Работа на тралении предстоит напряженная. Здесь особенно велика роль партийного слова и примера, и я надеюсь, участники сегодняшнего актива приложат все силы, чтобы сделать еще более боевой, целеустремленной жизнь каждой партийной, каждой комсомольской организации.
Особое значение приобретает распространение передового опыта. Мы должны добиваться, чтобы любой подвиг, любое серьезное достижение становилось достоянием всей флотилии. Командующему флотилией дано право от имени Президиума Верховного Совета СССР награждать орденами и медалями моряков, проявивших доблесть и мужество при выполнении заданий командования. Конечно, воюем мы не за ордена. Но своевременное поощрение подвига, я думаю, дело очень важное.
Говорил я об укреплении связей с местными организациями и населением, с речниками и рыбаками. Мы решим задачу, если все жители прибрежных населенных пунктов будут вместе с нами следить за рекой, будут помогать нам сразу же обнаруживать вражеские минные постановки. Миллионы глаз должны наблюдать за Волгой!
Актив мне понравился. Он показал глубокую заинтересованность людей, их стремление отдать все силы выполнению правительственного задания.
Вечером позвонил И. В. Рогов. Я хотел доложить ему о состоявшемся собрании актива. Он остановил:
— Не люблю докладов. Лучше просто расскажи, о чем говорили товарищи, как они настроены, какое решение принял актив, что сам собираешься делать.
На середине разговора он прервал меня:
— Подожди, а из местных товарищей вы кого-нибудь пригласили?
Я признался, что нет.
— Это очень плохо! — В голосе Рогова зазвучали сердитые нотки. — Ведь вашей работой заинтересована Астраханская, Сталинградская, Саратовская, Куйбышевская области, волжские пароходства, рыбаки. Вы что же, рассчитываете справиться без их помощи? Вы же плечом к плечу должны с ними работать. Давай исправляй промах. Начни со Сталинградского обкома — он ближе. Завтра же пойди туда.
Трубка уже давно молчала, а я долго не выпускал ее из рук. Как же мы не додумались?! Призывали коммунистов крепить связи с местными организациями, а сами не предприняли этого первого и очень важного шага.
Рогов звонил мне почти каждую ночь. Удивляла неуемная энергия этого человека. Ведь у него не только наша флотилия — дела на всех флотах входят в ею заботы. Но каждый раз он показывал глубокую осведомленность о положении на Волге, всегда умел что-то посоветовать, что-то подсказать. Это не было мелочной опекой. Он говорил:
— Нет, вы сами подумайте над этим, вам там на месте виднее, и помощников у вас хватает. Я только напоминаю, что такой вопрос обходить нельзя.
На другой день я поспешил в Сталинградский обком партии. Там разговор
