Сад на краю (СИ) - Lillita
– А если не повезёт?
– Транквилизаторы, смирительные рубашки и эвтаназия у нас в стране применяются, – ответила с горьким смешком. – Никому неважно ж будет, сверхъестественная причина или нет. Всё скатится настолько, что других вариантов не останется. Кроме одного. – Азалия постучала указательным пальцем по запястью с внутренней стороны.
Роза поняла намёк и нахмурилась ещё сильнее. Пускай и в меньшей степени, для неё Рон тоже был другом, и такого конца она для него не желала. Как и не желала видеть Азалию разбитой потерей близкого человека.
– И повлиять никак нельзя?
Азалия отрицательно мотнула головой.
– Когда я рядом, аура выглядит немного спокойнее. На этом всё. Остаётся ждать и надеяться.
– Пиздец, – выдохнула Роза, пятернёй задвигая назад чёлку. – Полагаю, ты собираешься с ним сидеть? Тогда принесу завтрак сюда.
– Спасибо.
Азалия отошла умыться, после заглянула в свою комнату за телефоном, книгой и блокнотом: нужно на что-то отвлекаться, чтобы не утонуть в тревоге. Хоть и трудно на чём-либо сосредоточиться – надо. Нервы и так хуже старой мочалки стали, куда их ещё сильнее трепать?
Впрочем, суббота прошла насколько возможно спокойно. Несколько раз Рон приходил в себя, хотя сознание до конца не прояснялось, но этих моментов хватало только на всякие бытовые мелочи, и сделать больше пары шагов без поддержки не мог. Температура скакала. Рон то дрожал от лихорадки, то мертвенно остывал. О возвращении домой и речи не шло. Дело же не только в недостатке времени: смена локации не дала бы никаких ощутимых преимуществ.
Сначала пришла мысль написать Серине и спросить, знает ли она, какие таблетки Рону нужно принимать на регулярной основе и может ли она их привезти, но была отброшена. Толку-то сейчас от лекарств? Только побеспокоит сильно без возможности объяснить ситуацию. И так неловко будет, если Серина попытается связаться с братом, а отвечать придётся за него, чтобы следующим пунктом она не начала обзванивать друзей, больницы и морги.
Иногда подходила Роза. Интересовалась самочувствием, приносила еду, предлагала ненадолго подменить. В глаза бросалось, что она тоже переживала, не могла как следует сфокусироваться на своих делах. Очень хотела узнать больше, но прикусывала губу и сдерживала себя, замечая немую просьбу во взгляде. У каждого есть тайна. И каждый решает сам, когда её раскрыть.
Спать Азалия снова легла рядом, взяв за руку. Если бы существовали высшие силы, которым можно помолиться, Азалия обязательно от всего сердца попросила о помощи, но те, кого она знала, глухи к молитвам и за услуги свои дерут втридорога, а мёртвый бог её мира и был тем самым, кому нужна помощь.
«Молятся ли кому-то боги?» – мысленно спросила Азалия и, не успев провалиться в размышления, уснула.
А наутро снова состоялся разговор с Розой. Задав обычные вопросы, она не спешила уходить. Сжимала запястье, пробегая взглядом по узорам на ламинате. Мало кому доводилось видеть её настолько сомневающейся: Роза из тех, кто прятал неуверенность за резкостью и вызовом.
– Что ещё тебе не даёт покоя?
Вздох. Роза отпустила запястье. На лице сомнение смешалось с недовольством, превращаясь в гримасу мрачной обречённости.
– Я обещала отцу, что зайду сегодня, но если тебе нужно моё присутствие – я останусь. Поговорить время ещё будет.
– Всё в порядке. Иди. Со мной ничего не случится.
– Ты ведь сама не можешь быть уверена, что это так! – воскликнула, словно надеясь получить другой ответ и благодаря нему дать заднюю, не идти.
Азалия бы и рада подыграть, помочь не видеться в этот раз с Мартином, но не сейчас. Потому что догадывалась о цели встречи. О том, как сложно было её назначить, поборов отвращение и преждевременный страх. О том, что Роза раз за разом будет отступать, и важный разговор в итоге может просто не состояться без пинка.
– Не могу, но такова жизнь в целом. Если хоть что-то пойдёт не так, я свяжусь с тобой. К тому же, я могу очень быстро позвать Диона. Я буду в порядке. А тебе нужно поговорить с дядей Мартином.
– Мне надо его не прибить к чертям собачьим.
– Роза, он всё-таки твой папа. Не без греха, но… Всё-таки он не был к тебе жесток, не прогонял. Готов встретиться вновь, как бы плохо ни прошёл прошлый раз.
– Ага. Да. Конечно. Посмотрим, как поведёт себя сегодня. Судьба наших отношений напрямую зависит от его твердолобости.
Хотелось сказать, что временами они друг друга стоят, но Азалия сдержалась. Нет смысла озвучивать то, что Роза и так знает, просто упорно отвергает. Вместо нравоучений лучше проводить, пожелав на прощание продуктивного разговора, и вернуться в гостевую комнату.
Сделав пару шагов от входа, Азалия остановилась и вызвала видения: аура продолжала выглядеть пугающе нестабильной, тогда как нить золотой змеёй обвила Рона. Так крепко, словно желала рассечь кожу и слиться с плотью. Особенно страшно выглядели витки на шее, но дыхание, хоть и неровное, не казалось затруднённым.
День выдался пасмурным, из-за чего атмосфера в комнате казалась более мрачной и угнетающей. Предостерегающей. Внутри скреблось чувство, что вот-вот что-то произойдёт.
Азалия подошла вытереть платком проступивший на горячем лбу пот, а когда хотела убрать руку, оказалась схвачена за запястье. Медленно открывшиеся глаза не принадлежали Рону. Их цвет без всякой закономерности менялся с ярко-зелёного на чёрный и обратно. А на лице сменяли друг друга страх, удивление, досада, растерянность и… Азалия не знала, как точно назвать увиденное выражение, но как-то так должен выглядеть человек, которому тошно быть собой. Аура разделилась на две неравные части: в меньшей сосредоточилась тьма, став почти непроглядной, а большая казалась куда яснее и очень уж напоминала о Мире. И о Редроне.
Не отпуская руки, он с трудом сел. Насторожённый, подозревающий, напряжённый. В иных обстоятельствах стало бы забавно: Азалия не помнила, чтобы хоть кто-то её остерегался. Кажется, даже дети, обычно боящиеся незнакомцев, не видели в ней опасности. А тут действительно пытались разглядеть угрозу.
– Не думала, что наша следующая встреча окажется такой. – Азалия дёрнула рукой. Откуда у ослабленного тела силы на такую хватку? – Отпустите. Вы слишком крепко держите.
На словах о встрече Ред нахмурился, но хватку таки ослабил. Азалия вздохнула, села рядом, подогнув ногу, и, отложив в сторону платок, отодвинула влажную чёлку, так и норовящую попасть в глаза. Сейчас он совсем не походил на Последнего, намекающего на убийство при следующей встрече. Скорее на того, кто перестал доверять и собственной тени, но, боясь и сомневаясь, продолжал тянуться к другим. На настоящего Реда: разбитого, а не озлобленного.
– Вы… Когда мы встречались?
– У вас не настолько общая память? Тогда неважно. Значит, я видела другого. Вы сейчас в своём Отражении. А я просто часть этого мира. Поэтому вредить вам ни в коем случае не в моих интересах.
У Реда и Рона действительно прослеживались общие черты. Похожие, но не одинаковые. Поэтому Азалия тоже пребывала в растерянности: знакомое лицо носила незнакомая личность. Прямо как маску, вот и выдавала себя только глазами. Хотя точно ли незнакомая? Насколько тесно переплелись души на самом деле?
«Случай Рона ненормален для Отражения. Не окажется ли, что такая неправильная связь сохранится до самой смерти? Что их уже нельзя разделить без последствий? Тогда тем более нужно очистить Реда».
– Видели другого? Тогда… Разве вам не противно находиться рядом? Не страшно? – недоверчиво спросил Ред, наконец отпуская.
Азалия не стала отодвигаться. Она тоже ожидала, что испугается, но либо и в ней начала проявляться другая сторона, либо страха на самом деле нет.
– У меня нет причин ни для того, ни для другого. Конкретно вы не сделали мне ничего плохого, но вы тот, кто поддерживает мой дом.
– Но вы, кажется, знаете, что я натворил. Если были в Мире, обязательно слышали…
– Много чего слышала, – согласилась Азалия. И в рассказах, и в видениях она увидела разные стороны трагичной истории. – Только до сих пор не слышала вас. Чего вы хотите? Какова ваша цель? Вам правда нужно признание любой ценой, даже если это путь к гибели всего? Вы действительно верите в идеальный букет?
