Сад на краю (СИ) - Lillita
Душа каждого садовника связана с цветком: первым, что появился на их земле. Садовники зарождаются с ним, и с ним же гибнут.
Это только моя догадка, но кажется, что Ред и сам заражён, одержим. И часть души, не подвергшаяся воздействию яда, спряталась… Скорее всего, в Отражении. И теперь не может вернуться.
Если рядом с Редом окажется тот самый цветок, у настоящей души появится шанс пробиться через то, что сейчас управляет телом. Но есть шанс, что тогда оно добьёт душу. Если это допустить, Реда не вернуть.
Его цветок – золотой рододендрон.
Перенеся текст в записную книжку, Азалия показала его Аманде. Вот вроде и есть подсказка, а что с ней делать – пока не особо понятно.
– А этот рододендрон возможно различить среди прочих? – поинтересовалась, вспомнив, что и в спешке заметила в саду несколько рододендронов.
– Нет. – Аманда с досадой цокнула языком. – Цветок души внешне не отличается от других. Но, может, Жасмин и Колокольчик что-то заметили.
– Либо придётся выбивать ответ у Мира, – добавила со вздохом.
Обладатель бесцветного голоса едва ли поймёт желание спасти «зло», а потому может проявить привычную несговорчивость, но раз цветок души также путь к погибели садовника, отыскать его придётся при любом раскладе. Если только у главного драматурга не окажется в планах другой ход.
Пока она надевала подвеску на браслет, Аманда смотрела то на записку, то на переписанный текст. И с такой тоской проводила пальцами по бумаге, что у Азалии защемило в груди.
– Как там Ирис? – спросила тихо, не поднимая взгляд.
– Довольно… Удручающе, – честно ответила Азалия, вопреки желанию подбодрить ложью. – Очень слаб, спит, как мёртвый, и не может говорить. Когда я нашла его, то разбудить смогла лишь благодаря амариллису. И наш разговор, если его можно так назвать, закончился потому, что Ирис снова уснул.
– Не может говорить… Значит, вот почему он никогда не отвечает. Но я догадывалась. Отчасти он всё ещё жив и способен иногда просыпаться из-за меня. Почти вся энергия в нём – моя. Потому что… Я хочу, чтобы Ирис увидел, как трагедия, которой он всей душой желал избежать, всё же встретит хороший финал.
– А почему он в таком состоянии? Это связано с ядом бездны?
– Да. Я же говорила, что Последний ранил его? Дело обстояло немного сложнее. Многие растения в Мире ненастоящие. В том смысле, что привязаны к обитателям миров и не произрастают из семян. Но мы, духи, в знак особого отношения можем подарить настоящее растение, связанное с нами гораздо сильнее прошлого. Последний срезал ирисы проклятым ножом, тем самым пустив очень медленно распространяющийся яд. А Ирис спрятался ото всех потому, что побоялся оказаться заразным.
– И он живёт с этим двадцать лет?
– Скорее уж умирает… – Горький смешок. – Думаю, большую часть времени он спит и ничего не чувствует.
– В такой ситуации сон выглядит лучшим вариантом. А вот те слова про настоящие растения… Это как-то связано с тем, что у вас дома столько амариллисов?
– Почти. В других мирах мы чувствуем себя легче в окружении своих цветов, но теперь уже не сами делимся силой, а получаем её. И ещё это напоминание о доме. Как и наша внешность… Мы на самом деле отличаемся от людей, но также стараемся не забыть себя настоящих.
– Вы скучаете по дому?
– Я скучаю по Ирису, – без раздумий призналась Аманда. – Будучи стражем, я много времени проводила в других мирах. Но мы никогда не были порознь так долго. Это оказалось… Тяжелее, чем я предполагала.
– Вы его…
Аманда приложила палец к губам и слабо улыбнулась, словно прося не бередить старую рану. Не стоит тормошить с трудом усыплённые чувства: они с готовностью проснутся, лишь бы появились надежда и шанс.
– Прошу прощения, моё любопытство зашло слишком далеко.
– Всё в порядке. Но… Можешь ли оставить мне записку?
– Конечно. Мне она больше не нужна.
Даже возникни у Азалии желание ещё раз пройтись по тексту видениями, лучше для такого снова в гости заявиться. Она прекрасно понимала, насколько бесценным может стать и клочок бумаги, если это первая за двадцать лет весточка от возлюбленного.
«Интересно, Рон уже выкинул моё послание?» – После жалкой пародии на разговор в парке совершенно ожидаемо желание избавиться от любой вещи, напоминающей о ней.
– Пока мы не разошлись, могу я кое о чём спросить?
– Конечно.
– Вы знаете Нериссу?
– Это имя мне незнакомо. Но ведь ты не просто так решила поинтересоваться?
– Да. Дело в том, что… Вообще, она моя бывшая одноклассница, и не уверена, замечала ли раньше за ней что-то странное, однако во время последней встречи…Её аура была искажена. Чем-то напоминала ауру Отражения Последнего. А ещё она… Прямо как вы и Дион ходит одетая не по погоде.
– Ты подозреваешь в ней ещё одного духа?
– Не знаю. Чувствую только, что она тоже как-то связана с Миром. И знаю: начала искать меня вскоре после первого перехода.
– Странность в том, что я не замечала связанные с ней переходы через врата. – Аманда показала на узоры. – Они реагируют на каждое такое событие. И я могу просмотреть память врат. Но если ей помогает другой страж… Можешь оставить мне её описание? Постараюсь что-нибудь выяснить.
– Хорошо. И дома посмотрю, остались ли фотографии со школы.
Очередной лист покинул записную книжку, а вскоре Азалия покинула дом Аманды. Сегодня уже поздно отправляться в Мир, да и видения могли откликнуться, несмотря на предосторожности при использовании, потому лучше вернуться к себе. Утром как встанет, так и пойдёт с рододендроном разбираться.
Ранее зародившееся беспокойство усиливалось, прекращаясь в то странное чувство, что возникает в конце и на пороге кардинальных изменений. Стоя чуть в стороне от остановки, Азалия привычно избегала смотреть на людей и пыталась разобраться в причине ощущений. Вряд ли завтра жизнь перевернётся с ног на голову. Разве этому не должно что-то предшествовать? Особый день, особые намерения… Хоть что-то существенное. Не хотелось верить в обрыв, скрытый за высокой травой.
Резкий и сильный порыв ветра. Скрип. Грохот. Азалия рефлекторно отшатнулась, ошеломлённо смотря на осколки стекла подле ног. Только что… Упал рекламный щит. И если бы она стояла всего на шаг впереди…
– Вы в порядке?! – спросил подбежавший мужчина.
Азалия слабо кивнула. Внутри зарождался истеричный смех. Ах, точно, как она могла забыть! Родной-то мир летит в дыру! Новости не стали лучше: ни дня без происшествий. И смерть каждому дышит в затылок.
«Время не будет ждать вечно», – эхом откликнулись в голове слова голоса.
Дома Азалия заметила сообщение от Розы: сестра собиралась по возвращении рассказать в кругу семьи нечто очень важное. Значит, поездка оказалась продуктивной. И очень хотелось ответить на приглашение решительным согласием, но планы… Удастся ли вернуться из Мира вовремя? Или стоит отложить переход? Но потом три дня работы… Нет-нет, разве можно ставить что-то превыше дела, способного предопределить судьбу мира?
Нельзя. Но если оставлять свою деятельность в тайне – можно допустить раскрытие перед семьёй, с работой так не получится – обычная жизнь заставит пояснить каждое нарушение устоявшегося распорядка.
«Достижим ли здесь компромисс?» – спросила себя Азалия, набирая ответ.
У меня будут дела, но постараюсь успеть. Если не получится, ты сможешь рассказать мне отдельно?
Конечно. Поэтому не вздумай перенапрягаться из-за моей просьбы.
Да, Роза поймёт и примет даже без объяснений – так уж у них заведено. Совесть таким образом не заткнуть, а варианта лучше сейчас не предвиделась.
***
Мир себе не изменял: пасмурный, больной, затихший, не считая скрипа ветвей и птиц. Склеп под открытым небом. Хотя… Этот тяжёлый серый купол сильно напоминал каменный потолок. Готовый обрушиться. Азалия остановилась возле обычного места встречи и ждала, когда откликнутся Жасмин и Колокольчик. Один раз попавшись на глаза Последнему, повторять опыт не хотелось. Каким образом она намеревалась искать цветок, боясь зайти на территорию сада на краю – вопрос открытый.
