Сад на краю (СИ) - Lillita
– Этого хватит? Я домой сейчас, а ты что делать будешь? Сможешь пойти на пары?
Молчание в ответ. Рон посмотрел в сторону, нервно дёрнул плечом. Да тут и без слов понятно: не сможет. Больная голова так просто не успокаивается. Ей нужно больше времени, чтобы убедиться в реальности. Однако Рон не собирался об этом говорить. Не хотел давить и навязываться? Только ж Азалия не против провести время вместе, если это необходимо, и потому она решилась на предложение:
– Поехали с нами. Если всё равно других дел нет, давай посидим вместе.
«Кто знает, когда ещё нам выпадет такой шанс».
========== Глава 55. Вопреки противоречиям ==========
Когда приехало такси, никто не захотел занимать переднее сидение, поэтому Азалия оказалась зажата между Розой и Роном. А по ощущениям – между двумя доберманами, готовыми порвать глотку любому, кто слишком близко к ней подойдёт. Судя по тому, как вцепился в руль таксист, он тоже ощущал эту ауру сторожевых псов.
Хотя Азалия понимала: в действительности тихая агрессия, колючесть – искажённая форма беспокойства, страха. Есть такие люди, которые в ответ на стресс обрастают колючками. Агрессивными. В ситуации, когда Азалия бы, не выдержав, расплакалась, та же Роза припечатала бы кого-то лицом об стол. Или что-то. Или руку об него отбила. Лишь бы другой понял, что продолжать в том же духе – опасно. Даже если в реальности это блеф.
Сложно было для Азалии понять, принять и одобрить такую модель поведения, но не ей других исправлять и направлять на путь истинный, тем более что это может быть гораздо эффективнее в ситуациях, когда нужно действовать, а не дрожать в углу или замирать в нерешительности.
«Как бы всё сложилось, спасай я мир в их компании? Если серьёзно – вряд ли хорошо. Жертв бы прибавилось, да и только. Но… Хоть я и знаю, что при столкновении с той же Нериссой они могли бы не только не помочь, но и помешать, вспоминая, что она способна запудрить мозги Рону, с ними спокойнее. Лишь бы друг с другом не сцепились».
Многое тянулось из детства. Азалия тогда редко контактировала с другими детьми. И не всегда удачно. Иногда дети враждебны, агрессивны по отношению к тем, кто на них не похож. И Азалии прилетало за то, что посмела выделяться. Волосы слишком светлые. Глаза не как у других. Так ещё и слабая и робкая – самое то, чтобы поупражняться в издёвках. Одному такому особо борзому Роза сломала нос и чуть не сломала руку – успели разнять. Азалия тогда испугалась очень, так что остальные драки в основном случались вне её поля зрения. О многих она так и не узнала, просто со временем догадалась.
«Но это Роза. А с Роном я почти не оказывалась среди других детей. Кто знает, смог бы он тоже отложить разборки? Я вообще удивлена, что не подозревала о его конфликтности, пока сам не рассказал о проблемах в саду. Его правда настолько успокаивало моё присутствие? – Азалия украдкой посмотрела на Рона. – Возможно ли, всё то, что он испытывал среди людей – тоже влияние Отражения? Чувства, которые хотел бы, но не мог испытать бог?»
Будь рядом кто-то один, Азалия не отказалась бы прилечь на плечо, однако сейчас не могла и опасалась выбирать. Они и раньше могли устроить перетягивание каната, – в лице неё – борясь за внимание. До сих пор непонятно, чего настолько ценного во внимании болезненного комнатного цветка. Порою доходило до пускай шуточной, но драки. Вряд ли теперь дойдёт до такого ребячества, но… Осторожность не повредит. И без того те двое странными взглядами обменивались, словно безмолвно продолжая старый разговор. Так что Азалия сидела прямо, сжав стоящую на коленях сумку и смотря вперёд.
Для утра буднего дня до дома они добрались быстро, собрав по пути всего-то пару небольших пробок, хотя из-за молчания ощущалась дорога долгой. На ум не шло ничего, о чём хотелось бы говорить в присутствии постороннего человека. К обсуждению будничных мелочей просто не лежала душа. И мысли.
Уточнив, не нужна ли её помощь, Роза ушла собираться – раз уже освободилась, нужно на работу ехать. Азалия же в компании Рона поднялась в свою комнату, по пути подумав, что в некотором смысле покажет ту впервые. Вряд ли у Рона было время рассмотреть её, когда у неё ум за разум заходил.
Немного волнительно. Находиться с человеком наедине дома, в комнате, не то же самое, что приводить к себе. Ровно как и не то же самое, привести к себе приятеля, друга или того, кто нравится в романтическом плане. Раньше это казалось глупостью: какая разница, кого именно привела, если важнее сам факт уединения с человеком? И сейчас должно глупостью казаться! Ведь… Несмотря на очевидную взаимную заинтересованность, сейчас они позволяют себе меньше, чем когда были друзьями, и хотя Азалия открыто заявила, что не против стать ближе, смог ли уже Рон принять такой вариант развития событий? Если нет, то стоило бы отправить в утиль романтические переживания.
«В лучшем случае он не попросит меня оттолкнуть его и держаться подальше. Правда, для этого нужно сначала оказаться… Совсем близко. Почему я вообще допускаю, что такое случится?» – Возможно, потому что случалось из встречи во встречу с тех пор, как она перестала убегать.
– Раньше здесь детская была, – напомнила Азалия, пытаясь отвлечься от мыслей, лишь усиливающих волнение. – Сейчас так сразу можно и не узнать. Помнишь может, тут ещё лестница стояла, на которую я залезать боялась.
Дверь в комнату она обычно составляла открытой, особенно днём. Закрывала, когда требовалось сосредоточиться, или, например, если к Розе приходили шумные гости. В иное же время – от кого отгораживаться, если вас дома только двое, и вы хорошо знаете границы друг друга?
Азалия сразу пошла раскладывать не пригодившиеся в больнице вещи, а Рон остановился возле входа, осматриваясь. Затем прошёл к окну – вид оттуда изменился меньше, чем интерьер. Перед переездом Роза предложила переделать всё на свой вкус, Азалии же очень хотелось сохранить хоть что-то из прошлого, потому она оставила обои, шкаф и полки у стола, а новую мебель подбирала им под цвет.
– Комната отличается от той, что в родительском доме, но всё равно сразу понятно, что она твоя.
– Очень девчачья?
– Очень опрятная, – поправил Рон. – После такого что-то даже неловко за свой свинарник становится.
– У Розы не лучше бывает, – со смешком заверила Азалия, расправляя примявшуюся в сумке футболку. – В среднем, наверное, не так плохо… Но, думаю, и у тебя та картина хуже обычной была, такое уж время. Здесь аккуратнее стало, когда мы съехались. Теперь дальше своей комнаты Роза старается бардак не выпускать.
– Ну так! Небось переживает, что ты надорвёшься от постоянных попыток всё прибрать. И вот не лень тебе?
– Нет. Стремление к порядку – не такое сильное, как тебе может казаться – скорее часть меня. И если внешний вид сам по себе такой, окружающее пространство прибираю осознанно.
«Учитывая, чья на мне метка, в этом может оказаться гораздо больше смысла…»
Освободившуюся сумку Азалия вернула на нижнюю полку шкафа, выпрямилась, через зеркало на дверце посмотрела на Рона, который отвлёкся на что-то за окном, и нерешительно потянулась к платку на шее. Странно и подозрительно продолжать ходить с ним в помещении. Стараниями Нериссы скрытые им травмы лучше выглядеть не стали.
Платок медленно соскользнул с шеи, обнажая длинные жёлто-синие синяки, ужасно бросающиеся в глаза из-за бледности кожи. Что будет, когда Азалия обернётся? Рон уже видел её побитой, однако тогда и моральное состояние было отвратительным, перетягивая на себя внимание и тем самым сдерживая. Сейчас таким не отвлечёшь, не собьёшь те самые агрессивные колючки реакции «бей». Она закрыла шкаф и обернулась, пока саму через зеркало не рассмотрели.
Именно тогда Рон тоже перестал смотреть на улицу. Мгновения тишины колко мазнули по коже. Азалия нервно сглотнула. На краткий миг вернулись видения, и она заметила в ауре тёмные пятна. Больше, чем в прошлый раз. Но спокойные. Наверное. Сложно сделать выводы за короткое время.
