Kniga-Online.club
» » » » Колосья под серпом твоим - Владимир Семёнович Короткевич

Колосья под серпом твоим - Владимир Семёнович Короткевич

Читать бесплатно Колосья под серпом твоим - Владимир Семёнович Короткевич. Жанр: Классическая проза год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:
почему мы не признаем случаев, когда убийцу оправдывает сама природа и внутренний суд человеческих душ?.. В том случае, если убил тирана, если убил, защищая несчастную родину, — хвала и слава убийце. Потому что нет Божьего суда, потому что нельзя отдать родину в руки палачу и нельзя позво­лить издеваться над собой... Если же по-зверски убил брата или незнакомого брата — смерть...

— Вы говорили, что в Пивощах стреляли, — отметил Алесь. — Что атаман Пройдисвет убивал с голода... Тогда и... нас.

— Возможно, сынок.

— Ба-атюшка мой, — вздохнула Глебовична, — вы ведь не уда­рили никого за всю жизнь.

— Он рассуждает разумно, матушка, — говорил князь. — Я не ударил, но мое положение таково, что я могу ударить человека, который не может ответить. Значит — разница небольшая.

— Вы пан милосердный.

— В милосердии и все дело. Милосерден. Осчастливил. А его сын, скажем, будет немилосерден. Либо мы погибнем во время грозы на Днепре. Все.

— Свят-свят, — крестилась Глебовична. — Вы что-то ужасное говорите.

— Да, дедушка, — соглашался Алесь. — Я и сам это думал. А потом придет какой-нибудь Кроер.

— Вот, — говорил дед. — И поэтому мы, независимо от наших хороших качеств, участвуем в одном громадном преступлении, имя которому... Российская империя.

Старый вольтерьянец улыбнулся. Зеленая и солнечная тень ле­жала на его лице, а в вольерах, далеко и приглушенно, кричали птицы.

— Ты Загорский. Ты богат и потому относительно независим, во всяком случае не ощущаешь сети. И потому ты должен смо­треть на все это свысока, с надлежащей долей иронии и сарказма. Никто не заставляет тебя подавать руку Нерону. Вокруг смрад, но он не долетает за стены твоих садов. Если сенатор привозит тебе приказ — зажми нос платком. Мы сами виновны в разбое, и по­тому у нас не осталось ничего, кроме иронии.

— А если Нерон пришлет приказ о самоубийстве?

— Не подчиняйся. Продай подороже свою жизнь.

— Не могу верить этому. А если становится невыносимо?

— Это говорит твоя молодость, сынок. Мы молчали слишком долго, чтобы иметь право на меч. Потому иронизируй и ожидай... Ты, не зная этого, помог создать это государство — le fruit du vol et de la rapine1, ты и погибнешь вместе с ним. Постарайся толь­ко стать на ось, чтобы видеть, как остальные летят вокруг, как по чертовому колесу, огромным вихрем, кусают друг друга за пятки и визжат, думая, что если оттолкнут соседа — так станут выше. А между тем они, после высшей точки, только быстрее полетят под обод, в грязь.

Алесь не соглашался. Почему это он должен быть осужден, если он может вырваться из этого круга, не мириться с неспра­ведливостью, сражаться, сам ковать свою судьбу и судьбу своих близких? Но слушать старика было интересно.

— Наша империя — это la tour de Pise2. Стоит, наклонившись, несколько веков, и все, первый раз увидев, думают: вот-вот упа­дет. Но она стоит, стоит — даже опротивела. Поколения исчезают с лона земного, а она стоит.

Старик улыбнулся и, взяв перо, начертил что-то на бумаге.

— Смотри.

— Что это?

— Пизанская башня, как она представляется глазам придне­провского путешественника-дворянина.

— Почему так странно?

— Да он ведь пьян всегда, как сукин кот. Но он борется и по­тому делает поправку на нетрезвое состояние. Знает, что своим глазам нельзя верить: пускай лучше земля падает, чем башня.

Дед внезапно стал серьезным.

— Пизанская башня... Стоит, кажется, крепко, но придет вре­мя — падет. Как Вавилон. И по улочкам загрохочут ассирийские колесницы. Потащат за собою трупы царей. Каждому хищнику «свой предел»... А мы, вместо осознания этого, занимаемся по­литикой, литературой, хозяйством, поэзией. И потому, что мы не предощущаем грядущей гибели империи, все у нас идет наизнан­ку. Хозяйство похоже на грабеж, от поэзии несет лизанием ж..., от политики — балаганным Петрушкой. Вместо бюджета у нас голая задница, а вместо свободы — крепостничество, la plus grande des immoralites3.

— Отчего же не изменить этого? Есть понимание, есть воля; есть оружие.

— С кем изменить, сынок? Если бы было с кем — я первым благословил бы тебя на это, — грустно улыбался старик. — Не с кем. Погоны, ордена, привилегии развратили почти всех. Это подлость. Это замаскированные взятки, которыми берут жадных к почестям и просто нечистоплотных людей. И вот потому я го­ворю тебе это, чтобы ты не был похож на них. Никогда не бери приманки, никогда не бери славы и власти — хоть бы тебя силой тащили к ним. Никогда не иди на совет нечестивых, блажен муж.

Сияло солнце, заливались птицы в сени деревьев и вольерах. А старик маленькими глотками, только макая губы, пил вино, и лицо его было необычайным, горьким и едким, и от этого приятным.

— Не с кем, сынок... Времена... Ровесник Шекспира имел бы возможность видеть большинство знаменитых английских дра­матургов. Ровесник Фельдфебеля — едва ли не всех знаменитых мерзавцев и негодяев мира, потому что и в том и в другом случае существовали предпосылки, содействующие их появлению и раз­витию. Или проще: какова эпоха, таковы и таланты.

— А мы? — спросил Алесь.

— А что мы? Историю Приднепровья следовало бы писать палачу. Он имел возможность наблюдать за кончиной всех сколько-нибудь значительных людей твоей и моей родины. И он был бы самым осведомленным, ведь только он один мог знать, сколько тайных заветов передали они плахе своими обескровленными гу­бами... Больше никто не знал. Больше никто не слышал...

И внезапно выпил бокал.

— Да и кому было слышать? Моим ровесникам? Твоим ровес­никам? Мужчинам, глупым, как дорога, женщинам, которые не больше чем смесь выдры и удода? Они умны, как же, но в их хо­лодных душах нет ничего святого... Хуже всего, что все они как бы загипнотизированы мнимым величием этой подлости, которая совершается вокруг столько веков и называется империей... Есть великие и простые символы для каждого, даже самого сложного, явления. Есть символ и для великой Подлости.

Алесь давно прекратил записывать. Но старик не замечал этого.

— Вот, скажем, знаменитые царь-пушка и царь-колокол... Это — презрение законов природы и механики, которые уже тогда хорошо знали, презрение сознательное, презрение во имя царского глупого достоинства, во имя подавления, во имя варвар­ского стремления поражать всех размерами, величиной, весом... Сотни людей страдают, добывая железо и медь, задыхаясь

Перейти на страницу:

Владимир Семёнович Короткевич читать все книги автора по порядку

Владимир Семёнович Короткевич - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


Колосья под серпом твоим отзывы

Отзывы читателей о книге Колосья под серпом твоим, автор: Владимир Семёнович Короткевич. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*