Рушатся берега - Нгуен Динь Тхи
Мок улыбнулся в темноте широкой, счастливой улыбкой. Кхак сел на раму, и Мок быстро завертел педалями. Чувствовалось, что он еще не остыл от возбуждения. Работая вовсю ногами, он рассказывал:
— Разбросали листовки меньше чем за полчаса. Все ребята уже вернулись по домам. А Конг этот — отличный парень, товарищ Зёнг! Повесил лозунг в переулке Кам и приклеил здоровенный плакат прямо на здании тайной полиции. Завтра агенты лопнут от злости. Прямо у них на стене — «Да здравствует ленинизм!».
— Ты подготовил проход в проволочном заграждении?
— Все в порядке... еще вчера вечером, когда шел на работу в порт. Успел до того, как выставили караульных.
Стал накрапывать дождь. Подул холодный северный ветер. Они выехали на темную улицу, которая шла между прудом и пустырем.
— Здесь.
Мок спрятал велосипед в траву и повел Кхака по тропинке мимо свалки.
— Вот оно, это место.
Перед ними был заросший травой луг. Мок толкнул Кхака, и оба поспешно опустились на землю, укрывшись за стволом дерева. Справа от пруда проходило шоссе. Оно извивалось вдоль реки до самых причалов Сау Кхо. На этом участке дороги торчала сторожевая вышка. От нее до высокой стены здания под железной крышей тянулась колючая проволока. На луг здание выходило своей глухой стороной. Перед вышкой прохаживался караульный-француз с винтовкой на плече.
— Я перерезал проволоку вон там, — зашептал Мок. — Давай сначала я отыщу это место, а тогда поползешь и ты.
Мок исчез в темной траве. Кхак из-за дерева с волнением стал следить за ним. Часовой продолжал прохаживаться около вышки. Прошло минут пять, еще пять... Вокруг по-прежнему стояла тишина. Вдруг часовой зажег электрический фонарик. Светлое пятно медленно передвигалось по траве. Но вот фонарь погас, часовой не торопясь перешел на другую сторону дороги и стал наблюдать за рекой.
Наконец у проволочного заграждения мелькнул белый платок. Кхак тотчас же пополз вперед, не спуская глаз с часового. Платок мелькнул еще раз. Кхак старался ползти как можно быстрее, опираясь на локти и изо всех сил отталкиваясь ногами. Грязная, мокрая трава била по лицу, мешая наблюдать за часовым. Чтобы не сбиться с пути, Кхак то и дело поднимал голову. Он прополз уже метров тридцать, когда заметил, что дышит чересчур шумно, а подняв голову, чтобы осмотреться, заметил, что часовой смотрит в его сторону. Кхак припал к земле и лежал, боясь шелохнуться. Наверняка часовой увидел его! Кхак выждал минуту-другую и наконец решился вновь поднять голову. Солдат по-прежнему стоял у вышки и смотрел на поле. Кхак досадовал на себя за то, что не сообразил надеть коричневую рубашку вместо белой. Правда, она уже давно не была белой, но сейчас, наверное, светлым пятном выделялась на фоне травы. Не хватало еще, чтобы из-за рубахи его сцапала полиция!
Часовой не спеша пошел вдоль дороги. Значит, он все-таки не заметил его. Тогда Кхак скинул с себя рубаху и пополз дальше. Однако он потерял направление и, когда перед ним возникла колючая проволока, он растерялся, не зная, в какую сторону ползти.
— Сюда, сюда! — услышал он вдруг шепот Мока и двинулся на голос. Через несколько метров Кхак увидел Мока. Тот был уже по ту сторону проволочного заграждения.
— Ложись на спину и пролезай сюда.
Кхак разглядел проход, перевернулся на спину, отогнул подальше концы колючей проволоки и осторожно преодолел первый, а затем и второй ряд.
Мок взял у него плетенку, и они поползли дальше. Так двигались они до тех нор, пока не миновали луг, и только за зданием наконец поднялись на ноги.
Вплотную прижимаясь к стене, Кхак шел за Моком, который уверенно вел его по территории порта — здесь ему была знакома каждая дорожка. У большого склада Мок остановился, быстро огляделся и прошептал:
— Все правильно.
Пройдя склад, они вышли на главную дорогу. Пристань была погружена в сон. Над пирсами тоже царило безмолвие. Подъемные краны застыли, растопырив лапы, как гигантские чудовища, которых внезапно настигла смерть. В тусклом свете фонарей было видно, как сеялась дождевая пыль. На мачтах какого-то судна горели красные огни. Мок протянул вперед руку: «Вот она!» Он указал на высокую сигнальную мачту, днем на нее поднимали разноцветные шары и флаги, извещавшие о приближении кораблей.
Они отошли туда, где было потемнее. Кхак вынул из плетенки свернутый кусок ткани.
— Держи...
— Никуда не уходи, жди меня здесь. Нам еще листовки надо разбросать.
— Постой!.. Кто-то едет...
Со стороны причала Нгы послышался звук мотора, и из темноты сверкнул свет фары. Едва они успели отскочить и прижаться к стене, как мимо них проехал мотоцикл с коляской, он направлялся к сторожевой вышке.
— Надо подождать, пока они вернутся, — шепнул Кхак Моку.
Они стояли, сгорая от нетерпения. У вышки шум мотора затих.
— Пора! — не выдержал Мок. — Они там бог знает сколько еще пробудут...
Но едва он это сказал, как мотор затарахтел опять, и мотоцикл проехал в сторону французских военных кораблей.
Мок мгновенно пересек освещенное пространство и подбежал к мачте. Затем стал быстро взбираться наверх — на площадку, с которой поднимали обычно сигнальные шары. Кхак не отрываясь смотрел на тонкий шпиль, едва различимый в ночной мгле. Мок ловко карабкался вверх. Вот он уже на площадке. В свете фонаря, прикрепленного к мачте, видно было, как он поднимается еще выше. Вот он уже выше фонаря... исчез, не видно... Кхак затаил дыхание. Как долго тянутся эти проклятые минуты. Ведь каждое мгновение Мок подвергается смертельной опасности. Достаточно одного неверного движения, и от него не останется мокрого места. Сколько ни напрягал Кхак зрение, он ничего не видел. Кромешная тьма. Вершина мачты совсем не видна. Но вдруг в свете фонаря, уже где-то на середине мачты, мелькнула фигура человека, стремительно спускавшегося вниз. «Осторожней, осторожней, сумасшедший!.. » — мысленно кричал Кхак. Фигура продолжала быстро скользить вниз. Вот Мок уже на площадке, вот он остановился, что-то делает у крепления сигнальных тросов — и снова головокружительный спуск. Через минуту Мок был уже на земле, промелькнул через освещенную площадку и очутился рядом с Кхаком.
— Ну как? — невольно вырвалось у Кхака, хотя он и сам все отлично видел.
Мок улыбнулся, с трудом переводя дыхание.
— Повесил... Прикрепил его почти над самым фонарем. Полотнище большое, за несколько километров видно будет.
— Хорошо. Теперь пойдем поскорее закончим с листовками.
Мок вывел Кхака на дорогу. Они торопливо перебегали от склада к складу, Кхак клеил листовки, Мок стоял на
