Мария I. Королева печали - Элисон Уэйр
* * *
В мае парламент издал направленный против леди Солсбери Билль об опале, согласно которому она лишалась жизни, титула, поместий и состояния.
– Нет! – узнав печальные новости, застонала Мария. – Только не моя дорогая леди Солсбери! – Нет, король наверняка не захочет лишить ее головы. Мария рыдала в объятиях Сьюзен, опечаленная несправедливостью произошедшего. – Как он мог так поступить?!
– Он так поступает, потому что напуган, – успокаивала ее Сьюзен. – А когда люди напуганы, они нападают.
– Но леди Солсбери не представляет для него никакой угрозы!
– По его мнению, представляет, и сомневаюсь, что кто-нибудь сможет убедить его в обратном.
Мария с трепетом и волнением ждала новостей. Она узнала, что король захватил всю собственность леди Солсбери, но еще не отдал распоряжения о казни. Шли недели, и Мария потихоньку расслабилась в надежде, что он оставит старую женщину томиться в тюрьме или даже освободит ее. И Мария молилась о том, чтобы этот день поскорее настал.
Однако короля настолько потрясли недавние измены, что он существенно усилил меры безопасности принца. У Эдуарда теперь стало еще больше челяди, чем раньше, и король не жалел средств для защиты самой ценной жемчужины английской короны.
* * *
К величайшему огорчению Марии, отношения между Англией и двумя союзниками, Францией и Священной Римской империей, еще больше ухудшились. Подобно своей матери, Мария всегда мечтала, чтобы Англию и Римскую империю связывали узы вечной дружбы. Но когда император и король Франциск подписали новый договор, согласно которому ни одна сторона не могла вступать в новый альянс без согласия другой, отец наконец решил форсировать брак с Анной Клевской. Он отправил послов в Германию, а вместе с ними мастера Гольбейна, которому было поручено написать правдоподобный портрет принцессы Анны.
Мария получила письмо от Кромвеля, открыто ратовавшего за этот альянс.
Все как один превозносят красоту леди Анны. Она превосходит герцогиню Миланскую так же, как золотое солнце превосходит серебряную луну. И все как один превозносят ее добродетели.
C присущим ему сдержанным юмором Шапюи предположил, что король уже вообразил, будто влюблен в эту даму, и даже заявил, что если портрет ему понравится, то возьмет ее в жены без приданого. Портрет королю понравился.
Марию обуревали смешанные чувства. С одной стороны, ей хотелось видеть отца снова счастливым и довольным, каким он был с королевой Джейн, а с другой – она боялась, что, если Анна Клевская станет королевой, протестантизм начнет свою победную поступь по Англии. Даже если Анна и была воспитана в католической вере, ее брат, который сейчас правил Клеве, был лютеранином, способным заразить сестру своей ересью. И упаси Господи, она могла превратиться во вторую Анну Болейн, на что, несомненно, рассчитывали реформаторы.
Елизавета, в свои шесть лет, проявляла самый живой интерес к будущей мачехе.
– Как по-вашему, она пригласит меня ко двору? А она позволит мне носить красивые платья и танцевать? – с надеждой спрашивала она.
– Не уверена, что она любит танцевать, – ответила Мария.
По слухам, Анна получила очень строгое воспитание. При дворе герцога Клевского, очевидно, даже на музицирование смотрели с неодобрением. Мария молилась, чтобы Анна Клевская не оказалась слишком рьяной пуританкой, порицавшей легкомысленное времяпрепровождение, поскольку сама Мария обожала танцевать, музицировать и играть в карты. А какие еще радости жизни у нее оставались?!
– Я заставлю ее полюбить танцы! – Откинув назад свои длинные рыжие волосы, Елизавета сделала несколько танцевальных па.
До чего же своенравный и обворожительный ребенок!
* * *
Когда в октябре Мария находилась в Хартфорде, до нее дошла информация, что брачный договор уже подписан. Мария грустно вздохнула, но в данный момент ее больше заботили финансовые проблемы. На носу было Рождество, и она вдруг поняла, что у нее недостаточно средств, чтобы купить подарки или достойно провести этот сезон. И снова на помощь пришел Кромвель, который напомнил отцу о необходимости восполнить дефицит средств. Ну а сам Кромвель прислал Марии в качестве подарка еще одну прекрасную лошадь. После чего у нее невольно возник вопрос: не питает ли Кромвель, подобно Шапюи, более глубоких чувств к ней, в чем он, конечно, не способен признаться? А иначе с какой стати он все эти месяцы старался быть для нее добрым другом, хотя вполне мог облегчить себе жизнь, отдав на растерзание волкам?
Шапюи писал о грандиозных приготовлениях для торжественной встречи принцессы Анны, а также о серьезной борьбе за места при дворе новой королевы. Король планировал провести бракосочетание в Гринвиче на Рождество, за которым последуют двенадцать дней празднеств и коронация Анны в Сретение. Мария была счастлива слышать, что отец находится в прекрасном расположении духа, больная нога тревожит его гораздо меньше и он считает дни до приезда невесты.
Все пребывали в состоянии радостного ожидания. Со дня смерти королевы Джейн прошло уже два года. Англия была готова к новой королеве и к преимуществам, которые принесет новый брак. Мария, отбросив сомнения, решила тепло встретить новую мачеху и стать ей другом.
* * *
В начале декабря неблагоприятные ветры помешали Анне пуститься в плавание, и вскоре стало ясно, что принцесса не сможет приехать в Англию к Рождеству. Мария не знала, должна она прибыть ко двору или нужно снова готовиться к Рождеству в Хансдоне. И тут пришло письмо от отца, который сообщил, что герцог Филипп Баварский сделал ей предложение.
Она пришла в ужас. Протестант! И о чем только думал король?! Поддавшись импульсу, Мария написала письмо, где заявила, что скорее останется незамужней, чем согласится на подобный альянс.
Однако отец, в глубине души сочувствовавший дочери, оставался непреклонен. Он нуждался во всех возможных союзниках для противостояния императору и королю Франции, а потому желал ускорить переговоры. Филипп собирался прибыть в Лондон, и Марии надлежало приехать в Хартфорд, чтобы приветствовать жениха. Она нехотя согласилась.
В середине декабря Мария приехала в Хартфорд. Король тепло встретил дочь и сразу провел в
