Зажги свечу - Мейв Бинчи
Саймон появился во вторник вечером, когда Генри ушел на урок бриджа.
– Ты его чуть-чуть не застал, – сказала Элизабет.
– Знаю, именно поэтому я и пришел.
Саймон выглядел настолько расслабленным и учтивым, что Элизабет решила сыграть с ним в предложенную игру.
– Должна ли я понимать твой визит как ужасно неосторожное проявление запретной страсти ко мне, или ты собираешься сделать Генри сюрприз и организовать в офисе вечеринку по поводу его дня рождения?
– Ни то ни другое, моя дорогая. На первое я бы не решился, а что до второго, то в нашем занудном офисе дни рождения отмечать не принято. Нет, просто одинокий холостяк искал, где бы выпить чашечку кофе с очаровательной гостеприимной хозяйкой. Внезапно в голову пришла мысль про жену коллеги, красавицу Элизабет, вот я и пришел.
Она сварила ему кофе, он полюбовался спящей Эйлин, поболтал про Эшлинг, отца и магазин Стефана, а потом сказал:
– Я переживаю за дела Генри в офисе, именно об этом я и хотел с тобой поговорить.
Элизабет напряглась. Она не хотела ничего слышать, ей не нравилось поведение Саймона.
– Что касается офисных дел, то разве не следует обсудить их с Генри лично? – ответила она с беззаботным видом, но с явной настойчивостью.
Менее смелый человек понял бы намек и отступил, однако Саймон продолжал упорствовать:
– Нет, я не собираюсь трепаться и пересказывать слухи, чтобы просто посудачить. Меня беспокоит его работа. Он делает все слишком медленно и постоянно расстраивается…
– Саймон, я говорю тебе на полном серьезе: я знаю, что ты хочешь как лучше и тобой движут самые благородные чувства, но ты должен понять, что я не могу и не буду обсуждать работу моего мужа в вашей фирме. Вы с ним давние друзья, знаете друг друга целую вечность. Ты и сам можешь ему сказать, в чем проблема, – что будет куда проще, чем разговаривать со мной.
– Так в том-то и дело, что он не желает меня слушать!
– Я тоже не желаю тебя слушать и не желаю оказаться в положении, когда мне придется решать, передавать ли ему твои слова. Нет, это несправедливо, и ты не должен так поступать со мной. Если бы у меня на работе возникли проблемы, я бы обсудила их с тем, кто к ним причастен, и не стала бы вовлекать жен и мужей. И тебе следует сделать то же самое.
– Да говорю же тебе, я пытался! Я обратился к тебе как…
– А если бы оказалось, что человек не в состоянии меня выслушать, то я бы написала ему письмо. В письменном виде проще все перечислить.
– Некоторые люди настолько чувствительны, что им везде мерещатся оскорбления и грубости, поэтому они могут подумать, что письмо – это худший способ высказать свое мнение.
Элизабет с усилием улыбнулась:
– Ну что же, полагаю, если бы я оказалась в подобной ситуации, то приложила бы максимум усилий, чтобы найти какой-нибудь другой выход, не предполагающий коварства или предательства.
– Ты невероятна! – признал Саймон.
– Так, значит, ты все же пришел, чтобы меня соблазнить! – Она выдавила из себя смешок, но ее сердце похолодело от страха.
– Увы, нет. Я бы не рискнул снова нарваться на отказ, но если бы ты вышла замуж за меня, то мы стали бы отличной парой! И могли бы вместе покорить весь мир. Почему ты не вышла за меня замуж?
– Хм… надо подумать. А-а-а, знаю, потому что ты не предлагал.
Саймон театрально хлопнул себя по лбу:
– Ну конечно же!
– А еще потому, что я очень люблю Генри, поэтому и вышла за него, – с ноткой предостережения добавила Элизабет.
Саймон нотку услышал, и они еще немного поболтали. Стоит ли покупать телевизор? Саймон боялся, что в таком случае он будет все вечера просиживать дома, вместо того чтобы шляться в поисках приключений. Элизабет опасалась, что приклеится к экрану так, что не оторвешь. Саймон поинтересовался, что Эшлинг думает о новом папе римском, и Элизабет ответила, что единственный комментарий Эшлинг сводился к тому, что в возрасте семидесяти шести лет папа вряд ли соблаговолит аннулировать ее брак. В последнее время ее интерес к папам только этим вопросом и ограничивается.
– Она отказалась от католичества? – спросил Саймон, подражая интонациям Эшлинг.
– Сложно сказать, с католиками не поймешь. Похоже, они глубже пропитаны своей верой, чем можно подумать. Даже когда они не верят, то внутри все равно остается что-то, заставляющее их думать, что они все еще верят.
– Для меня такое звучит слишком заумно, слишком по-иезуитски. Пожалуй, мне пора!
Он мило и шутливо распрощался и, энергично помахав, легко сбежал по широкой мраморной лестнице, больше не упоминая вопрос, который пришел обсудить.
* * *
Доналу и Анне пришлось отложить свадьбу до весны, чтобы не омрачать ее похоронами мамани. Анна начала работать в лавке.
– Что она там делает с ее-то дипломом? – услышав новости, заворчала Эшлинг. – Она бакалавра получила, так какого черта роется в нашей с маманей бухгалтерии?
– Так почему бы тебе не поехать туда и не разобраться с ней? – засмеялась Элизабет.
– Возможно, именно так я и сделаю, – нерешительно ответила Эшлинг.
– Ты хочешь поехать домой на Рождество?
– Не знаю. Джонни пока ничего не говорил. Возможно, у него есть планы, как в прошлом году.
Элизабет знала, что планы действительно есть, только в отличие от прошлого года включают в себя Сьюзи. Конечно, ей не следовало подталкивать Эшлинг к выводам, но она не могла бы вынести неприкрытого разочарования подруги.
– Я думаю, в Килгаррете обрадовались бы твоему возвращению. Для дядюшки Шона предстоящее Рождество будет далеко не счастливым.
– Я знаю, но не хочу объявить, что приеду, а потом Джонни внезапно скажет, что мы должны поехать в Испанию или куда-нибудь еще. В последнее время он часто говорит об Испании.
Элизабет знала, что так и есть. Она слышала, как он бронировал поездку на Майорку для себя и Сьюзи.
– Тебе нужно прямо спросить, что он собирается делать, а не ждать у моря погоды. Нет смысла морочить всем голову. – Голос Элизабет прозвучал резче, чем обычно.
Не стоит ли ей поменьше болтать про Джонни? – подумала Эшлинг. Кто его знает, как Элизабет на самом деле теперь к нему относится.
Эшлинг уехала домой в Килгаррет, где, к своему огромному облегчению, услышала, что миссис Мюррей проведет Рождество в Дублине вместе с Джоанни.
* * *
– Ты знаешь, что твоя машина все еще здесь? – спросил Имон. – Я удивился, увидев, что ты выходишь из автобуса. Я думал, ты поедешь на своей машине…
